– Ладно, будем надеяться, что скоро сам на допросе расскажет.
– Ладно, будем. Самолет у него в десять утра, так что в восемь все уже должны быть на боевых постах. Ты с ребятами в Свиблове, я в аэропорту.
– Так мне две группы брать или все-таки одну? – уточнил Стас. – Девушка-то, скорее всего, у парня будет. Выходные же. Если они так близко знаются, думаю, для нее не проблема и с ночевкой остаться.
– Все может быть. Но поскольку в голову ты ей не залезешь, где ей там остаться взбредет, то действуй, как планировали изначально – то есть две группы, по одной на каждый адрес. Когда Бероев прибудет в аэропорт, связываемся, докладываешь мне, где девушка. Если оба голубка в гнездышке, значит, второй группе отбой. Сам в любом случае будь возле дома парня. Потенциальные проблемы возможны только с ним.
– Да уж, десантура – это серьезно, – чуть улыбнувшись, проговорил Стас.
– Вот именно. Девчонку-то по-любому возьмем, даже если сопротивляться вздумает. А Макс этот… темная лошадка. Если Развалова и правда пристрелил он… В общем, сам будь с той группой, которая в его адрес отправится.
– Ладно, как скажешь. Так что, значит, прощаемся до счастливого уик-энда? – взглянув на часы, произнес Стас. – Рабочий день уже закончился, пора расходиться. Отдыхать, набираться сил перед ответственным мероприятием.
– Иди, набирайся, обессилевший наш. Следующий рабочий день начинается в семь утра в воскресенье. Попрошу не опаздывать.
– Как в семь?! – возмущенно возопил Крячко. – Ты же сказал, в восемь!
– В восемь все уже должны быть на местах. А утренняя перекличка состоится в семь.
– Изверг ты, Иваныч, вот что я тебе скажу. В воскресенье поднимать людей в такую рань, это… это антигуманно!
Несмотря на возмущенные протесты Стаса, ранним воскресным утром и он, и прочие участники операции были бодры и полностью готовы к самым решительным действиям.
Группы захвата, поголовно явившиеся в Управление в обычной гражданской одежде, после краткого инструктажа, проведенного Стасом, разъехались по адресам, Гуров поехал в аэропорт прямо из дома.
– Все на местах и полностью готовы, – ровно в восемь бодро рапортовал Стас.
– Отлично, – ответил Гуров. – Ждем Бероева и приступаем. Девушка дома?
– Нет. Девушка наша со вчерашнего вечера гостит у своего друга, как мы и предполагали. Так что, думаю, вторую группу можно отпускать.
– Пока не трогай. До окончания операции все должны быть на своих местах. У парня какой этаж?
– Восьмой.
– Пускай ребята входят в подъезд и поднимаются туда поближе. Не толпой, разумеется, а по одному, по двое. Занимают шестой, девятый, как им там будет удобнее, и ждут команды. Как только Бероев зайдет в аэропорт, я дам отмашку.
– Лады. Ждем с нетерпением.
Припарковавшись в бесконечном ряду машин, «дежуривших» возле здания аэровокзала, Гуров наблюдал за тем, как один за одним в это здание заходят крепкие молодые люди, не слишком обремененные поклажей. Войдя, они по разным причинам задерживались неподалеку от дверей. Кто-то изучал внутреннюю структуру зала, будто раздумывая, к какой кассе ему пройти, кто-то просто останавливался, очевидно, ожидая кого-то.
Когда минутная стрелка показала без пяти девять, возле аэровокзала притормозила самая обычная машина с шашечками и из нее вышел Бероев.
– Всем внимание! – судорожно схватив рацию, объявил Гуров. – Он у входа. Желтый «Форд» прямо напротив дверей. На такси приехал, гад, и тут про конспирацию не забыл.
Солидный, очень упитанный господин с небольшой дорожной сумкой окинул взглядом окружающее пространство и неспешно направился к входным дверям.
Глава 9
– Да кто же его знал, что он в окно ринется?! Там же восьмой этаж!
Задержание Артура Бероева действительно прошло «без шума и пыли», как и обещал Гуров. Все было сделано молниеносно и с ювелирной точностью. Бероева, входившего в дверь, тактично подхватили под руки сразу четверо молодых людей, идущих навстречу, и он сам не понял, каким образом уже через секунду оказался без саквояжа и со скованными за спиной руками.
Попытки выразить возмущение или спровоцировать на грубость вызывали в ответ лишь неодобрительное молчание.
При обыске огнестрельного и других видов оружия у гражданина Бероева обнаружено не было, и его спокойно препроводили к «Ниссану», стоявшему неподалеку. Никакой специальной маркировки на автомобиле не было. Единственно, чем он выделялся среди большинства других, – очень густой тонировкой на стеклах.
– Это произвол! – возмущенно говорил Бероев, когда его тушу пытались пристроить на заднем сиденье. – Вы за это ответите!
Эти две короткие фразы были последним, что сказал Артур Бероев в качестве свободного гражданина. Все дальнейшие действия ему пришлось производить уже в качестве арестованного.
А вот у Стаса все шло далеко не так гладко.
Получив сигнал от Гурова, он дал команду спецназовцам, уже «оккупировавшим» подъезд, начинать. Один из парней позвонил в дверь и, понизив голос до уровня полной нелегальности, сообщил, что принес записку от Артура Халиловича.
– Нужно, чтобы вы прочитали и сразу уничтожили. При мне, – близко наклонившись к двери, произнес он.
Для воскресенья девять утра – довольно ранний час, поэтому нежданный визит застал молодых еще в кровати. К двери подошла Лиза, в то время как Максим, лениво развалившись на простынях, вполуха слушал, что происходит в прихожей.
Упоминание имени босса, с которым еще совсем недавно Елизавета разговаривала об очень неприятных вещах, сразу согнало блаженную утреннюю расслабленность. И без того постоянно находившаяся на взводе, Лиза сильно обеспокоилась и поспешила открыть дверь.
– Э-э, осторожнее… Что вы делаете?! – тут же донеслось до слуха Максима.
Девушку действительно удалось задержать без труда, как и предсказывал Гуров. Хотя она и оказала поистине яростное сопротивление и даже пыталась кусаться, но мужество победило, и бравым парням удалось скрепить ее запястья наручниками.
Однако, войдя в спальню, они обнаружили ее пустой.
– Он по балконам ушел, гад! – готовый рвать на себе волосы от досады, сетовал Стас. – Альпинист, мать его! Вылез в окно, а там рядом балкон соседский. Вот, буквально – руку протянуть. Он – туда. А оттуда на крышу. А уж с крыши… Я уж вторую группу из коммуналки вызвал, приказал за всеми подъездами в оба глаза следить, да только… Не знаю. Такой скользкий этот гад!
– Думаешь, просто улетел? Как Икар? – сочувственно взглянул на него Гуров.
– Да иди ты, Иваныч!! – в сердцах воскликнул Крячко. – У человека горе, а он…
– Не переживай так, Стася, куда он из дома денется? Разве что действительно улетит. А по-другому ему не выйти, только из подъезда. А подъезды ты контролируешь. Люди ведь дежурят?
