И этот чистый листок из блокнота под кроватью… Он мог оказаться там случайно, но всякий раз, как Петр вспоминал про это, в его голове зрели сомнения.
Сигарета неожиданно потухла, Петр достал новую, закурил и продолжил размышления.
Сбитнев. Грузный уролог по кличке Энтони. В его поведении странностей ничуть не меньше. Правда, теперь, когда Петр раскусил его пикантный «бизнес», многое стало понятно.
Например, выяснилось, почему Антон приехал намного раньше остальных – чтобы установить скрытую камеру в женском туалете. Именно звук его дрели слышала Хозяйка турбазы, списав его на деятельность маявшегося похмельем Леонтия.
На смартфон уролога приходили отнюдь не шифровки с Марса, а сигналы с камеры, которая срабатывала на датчик движения – как только «объект» заходил в кабинку.
Ночью уролог решил проверить камеру. Возможно, возникли проблемы с изображением или оператор решил просто скорректировать ракурс… Тут-то его и засекла пришедшая по нужде Инга. Другая бы закатила скандал на всю турбазу, но Ревенчук была слишком поглощена своими проблемами и решила не отвлекаться на мелочи. Шум ей был не нужен, поскольку вот-вот должно было начаться то, к чему она сама готовилась не день и не два.
Но что именно ей предстояло осуществить, ради чего в праздничное питье было подсыпано снотворное, для сыщика оставалось загадкой номер один. А как все прошло – по заготовленному сценарию или возникли непредвиденные проблемы, следствием которых стала череда убийств, – было загадкой номер два.
Петр вернулся к мысли, которая примерно полчаса назад была оборвана криком Хозяйки турбазы, обнаружившей труп Светланы. На скрытую камеру, установленную Сбитневым в женском туалете, запросто могло попасть что-то, проливающее свет на тайный замысел Инги. На то, что ею было запланировано, к чему она тщательно готовилась. Ведь, оказавшись в туалетной кабинке, женщины пребывают в уверенности, что их никто не видит. Иными словами, туалетная кабинка – идеальное место для подготовки преступлений. Если в ней, конечно, не установлена скрытая камера.
Но вряд ли Сбитнев согласится прокрутить то, что удалось отснять; если уж он врачебную тайну блюдет как зеницу ока, то в этот свой теневой бизнес стопудово никого не допустит. Упрашивать бесполезно.
Кажется, сыщик упустил еще одну участницу событий. Последняя из жертв, Светлана Вакульчик, не принадлежала к их коллективу. Но, как выяснилось, изначально состояла в команде Инги. В задачу шеф-повара входило благополучно усыпить всех постояльцев. Кроме, разумеется, основных участников таинственного спектакля, о премьере которого знали единицы. Из этих единиц достоверно удалось установить пока личность самого автора пьесы, режиссера-постановщика и исполнительницу главной роли. Инга Ревенчук – одна в трех ипостасях.
Об остальных актерах Петр мог судить лишь косвенно. Например, по признаку употребления на празднике напитков со снотворным. Монро поднялась попить водички явно не просто так – она не притрагивалась к напиткам, стоявшим на столе. Следовательно, Анжела знала, что может уснуть.
Еще одним актером, занятым в «спектакле», наверняка мог быть Цитрусов. Как рассказал уролог, парень практически отсутствовал в комнате с вечера – все бродил, ему не спалось.
Но – вернемся к Светлане Вакульчик. В ее смерти Петр частично винил и себя, так как при разговоре с женщиной недвусмысленно почувствовал какую-то безоглядную готовность на сумасшедший поступок. В Светлане клокотало отчаяние, готовое выплеснуться наружу, но она не собиралась никого посвящать в свои проблемы.
Наверняка она что-то видела или слышала и решила использовать это в своих интересах. А проблем у женщины хватало: например, больной муж, которому предстояло проходить комиссию. Петр знал не понаслышке, сколько крючкотворства, всяких бюрократических препон и подводных камней таила в себе данная процедура.
Было еще одно подозрение, которое требовало проверки. И желательно – при жизни Светланы. После ее смерти приходилось действовать вслепую, идти ва-банк. После разговора с Вакульчик у Петра осталось ощущение, что на турбазе у женщины есть любовник. На данную роль идеально подходил Дамир, поскольку других кандидатов не просматривалось. Хотя… как знать!
Улики надо перепрятать!
Фролов остановился возле огромной раскидистой лиственницы, залюбовавшись ее красотой. Если сравнить его рассуждения со строением этого дерева, то корень – это само преступление, так сказать, корень зла. Он дает начало стволу – грамотному, профессиональному расследованию. От ствола отходят множество ветвей – это рассматриваемые версии, которые, в конце концов, приходится отвергнуть, поскольку самая верная из них – это сам ствол. И верхушка дерева – раскрытие преступления, венец всего дела. То самое выступление Эркюля Пуаро перед собравшимися участниками трагедии, среди которых притаился и непосредственный убийца, уверенный в собственной безнаказанности.
На каком этапе находится он, доктор Фролов, если у него, по сути, в этот момент нет ни одной приемлемой версии? Где-то выше корня, но ниже кроны. Не позавидуешь.
Петр выбросил сигарету и просто так, ради забавы, наклонился, чтобы разглядеть корни дерева. И вдруг заметил присыпанный хвоей сверток, который издалека увидеть было невозможно. Осмотревшись вокруг – как бы кто его вновь не ударил по голове, – сыщик присел на корточки, потянулся и достал черный полиэтиленовый пакет. В пакете был пульверизатор, которым обычно цветоводы опрыскивают комнатные оранжереи, модный футляр для очков, три серебристые маскарадные маски и пакет из крафт-бумаги.
Раскрыв его, Петр обнаружил два пустых шприца по пять кубиков каждый и укладку «Первая помощь при анафилактическом шоке» с гормонами, адреналином, противогистаминными препаратами
[7].
В футляре лежали очки, напоминающие те самые, которые Петр обнаружил на трупе Инги ранним утром. Очки Пресницкой.
Когда он осознал, что именно держит в руках, звон «колоколов» в ушах резко усилился. Петр подумал, что, если закрыть глаза, запросто может показаться, что ты в храме во время пасхального богослужения.
То, что он за несколько минут до этого старался тщательно разложить по полочкам, вдруг сорвалось с них, как в расколовшемся «Титанике», идущем под воду. Такого хаоса в его голове давно не было.
Если кто-то решил умертвить Ингу, брызнув ей в нос сильнейший аллерген, то с какой стати он будет запасаться средствами первой помощи при опасном состоянии, которое сам же и вызвал?
А если все же запасся, то почему не воспользовался? Почему дал жертве спокойно умереть? Хотел сначала поиздеваться над женщиной, наказать за что-то, а потом передумал спасать? Может, он пытал ее, задавал вопросы, а она молчала, как партизанка? Он готов был ее спасти, если она расколется, а она не раскололась.
