– У меня нет пары, – отчеканил наследник империи.
– Идиот, – выдохнул Кай.
– Я запомню твои слова. – Лицо демона не выражало эмоций, но Тай напрягся, понимая, что тот затеял какую-то игру.
– Зейн, я покажу тебе дворец и покои, – Кай решил вмешаться, – отец, зайду позже.
– Я не прощаюсь, ваше величество.
Император вздрогнул и сжал кулаки.
Второй принц и демон вышли из кабинета.
Прошло минут пять, прежде чем Дарий Авраз нарушил тишину.
– Я недоволен твоим поведением, Тай. – Он стоял у окна, плечи его были опущены. – Приезд Зейна не случаен, а вместо того, чтобы контролировать эмоции, ты дразнишь демона.
– Я выясню, кто докладывает им обстановку во дворце.
– Не во дворце, в императорской семье, – поправили его. – Кто-то из ближнего окружения.
– Кай?
– Кай не стукач. Если его спросят напрямую – лукавить не станет. Он воспринимает их семью как свою.
– Вас это удивляет? – Тай передернул плечами, он всегда был против того, чтобы брата отсылали к демонам, но отец решил иначе. – Ты сам сделал все, чтобы Кай сблизился с демонами.
– Довольно. Сейчас меня интересует наш договор с владыкой и его выполнение. Я пошел навстречу твоему желанию, Алиса станет эмани, но до тех пор я не желаю, чтобы ты к ней приближался.
– Отец, я…
– Ты допустил ошибку и продолжишь ошибаться, пока не овладеешь девчонкой. Сейчас наш единственный выход – подчиниться желанию владыки Нижнего Мира. Империя проиграет войну, поэтому лучше ее предотвратить.
– Я знаю. И не допущу этого, отец.
– Помни об этом. – Император махнул рукой. – Свободен.
Глава 9
За прошедшие два дня мне стало лучше, вчера даже к завтраку спустилась. А с приходом лекаря состояние ухудшилось.
Сначала я списывала это на совпадение. За сутки уставала от общения с хозяевами дома и служанками, утомлялась от ходьбы по комнате и коридорам.
Но сегодня семья Астоун уехала в гости к родственникам, и до вечера я была предоставлена самой себе. Не выходила из комнаты и изнывала от скуки. Потому очень ждала императорского целителя.
И когда он вошел, моя радостная улыбка увяла.
Если поначалу и могла считать подобное совпадением, то теперь была твердо уверена, что это влияние господина Адвила Тэйлора.
– Зачем вы это делаете, – спросила, кривясь от внезапной головной боли, – зачем причиняете боль? Какова ваша цель?
Мужчина отвел взгляд. Мне было прекрасно известно, что лекари, идущие против магического дара и призвания, страдают от отката. Нарушивших главную заповедь целителей «Не навреди» наказывает их магия, передавая ему ощущения, идентичные боли пациента. Значит, и он мучается от мигрени и звона в ушах.
Я уже не надеялась получить ответ, но после недолгого молчания мужчина произнес:
– Ваше поведение, леди Алиса. Леди не должна думать о смерти. Его высочество обеспокоен вашим стремлением к саморазрушению.
– Я не желаю себе смерти. – Мое сердце замерло, внутри тела словно бушевал снежный вихрь.
– Это сейчас, но после… вы можете ручаться, что не станете вредить себе?
– Почему вы верите наследнику, но не верите мне? Я не хочу умирать.
– Потому что знаю: став эмани, вы не примете это как должное.
«Шах и мат, Алиса, кажется, твоя судьба решена».
– Ваше вмешательство делает лишь хуже, кто знает, возможно, именно оно и подтолкнет меня к такому решению проблемы.
Я не шутила. Любое воздействие на мозг может обернуться угрозой, а не помощью, даже если у человека, вмешавшегося в организм, были благие намерения.
– Все так, но только отчасти. Вы сопротивляетесь мне. Еще не зная, влияет ли моя магия на ваш мозг, вы уже выставили блоки и защиту, интуитивно. Это мешает лечению. Леди Алиса, и в моих, и в ваших интересах получить положительный результат.
– Сомневаюсь, что вы верно расставили приоритеты. – Я закрыла глаза, вспоминая заклинание, вычитанное в одном из свитков тайного кабинета отца.
Смысл в том, чтобы мысленно отгородиться от чужеродной магии, выстроив вокруг себя стену. Чем я и занялась. Мужчина осознал, что я каким-то образом пытаюсь закрыться от его вмешательства, и перешел в атаку.
Только сейчас я поняла, почему должна представлять перед собой белоснежную преграду, – отчетливо видела трещинки и сколы. Магия господина Тэйлора разрушала мою защиту, но я не сдавалась, латала дыры, выстраивала новые куски камня. Я чувствовала, как магия бурлила во мне, истощался резерв. Казалось, нашему молчаливому противоборству не будет конца.
В какой-то момент засомневалась, правильно ли поступаю, борясь с сильнейшим лекарем империи? Эти мысли быстро исчезли вместе с головной болью, звоном в ушах и тошнотой. Значит, моя защита работала, и сдаваться я не должна.
– Леди Алиса, своими действиями вы лишь продлеваете мою работу. Я получил четкие указания, боюсь, вы не можете оспорить приказ его высочества, – выдохнул мужчина.
– Я – нет, но мой отец – да.
Открыла глаза и не сдержала ликования, лекарь выглядел так, словно несколько часов таскал мешки с мукой. Очень хотелось верить, что сегодня победа осталась за мной. Как только уйдет господин Тэйлор, свяжусь с папой, он должен защитить меня.
Тихий стук в дверь, и в комнату вошла леди Астоун.
– Здравствуйте, надеюсь, не помешала? – женщина спрашивала у лекаря и на меня не смотрела.
– На сегодня мы закончили, – кивнул господин Адвил.
– Внизу вас ждет лорд Миал, он желает забрать леди Алису домой. Я провожу вас.
– Благодарю, – произнес он и утер взмокший лоб белым платком.
Я задумалась, станет ли нарушением этикета, если попрошу отца сначала зайти ко мне и лишь потом переговорить с Тэйлором.
– Отдыхайте, леди Алиса, – стоя у двери, обратился ко мне лекарь, – продолжим завтра.
– До свидания.
Чуть не упустила момент, когда можно было обратиться к матери Клариссы.
– Леди Астоун, я бы хотела увидеться с отцом. – Хозяйка дома едва уловимо скривилась. – Позже, конечно.
– Безусловно, – холодно бросила она, не оставляя сомнений, что рассчитывает на то, что папа заберет меня.
Увы, я знала, что сегодня придется остаться в постели. Адвил Тэйлор прекрасно понимал, что я использовала весь магический резерв, чтобы противостоять вмешательству в сознание, и потрясением для организма может стать даже поездка в карете.
Лежала и размышляла над тем, какой станет моя жизнь, если я подчинюсь приказу наследного высочества. Безропотно позволю поставить блокировку на мысли о суициде, соглашусь стать его эмани, буду послушной и сговорчивой во всем, чего он пожелает. В конце концов, для отца я была такой: никогда не перечила, соглашалась с его приказами и требованиями. Получается, сменю одного хозяина на другого. Только если отцу я искренне благодарна, то от мысли подчиняться Таю меня выворачивает.
