Равных в бою можно легко отыскать в пору ученичества, реже – среди гвардейцев первых лет службы. А позже каждый мечник находит свой собственный прием и особенный внезапный удар. И в схватке повезет тому, кому удастся нанести его раньше соперника.
– Подтяну, – улыбнувшись, пообещал Гард старому учителю, и тот вдруг тихо засмеялся.
– Радуюсь за тебя, хозяин, – пояснил он удивленному графу. – Женитьба – дело темное, не всем везет. А тебе выпал счастливый камень, и это сразу видно. В твоей манере боя появилась душа, и это делает тебя намного сильнее. Прежде ты был лучшим потому, что просто желал победить, а теперь у тебя есть ради кого побеждать.
– Спасибо, – выдохнул Гард, снял шлем и водрузил его на голову Халса.
Затем оглянулся на широкую бойницу, у которой каждое утро после тренировки стоял по две-три минуты, остывая и наслаждаясь видом и легким ветерком. Усмехнулся и замер на месте, теперь ему было не до красот окрестных холмов. Гард и так сбежал сюда незаметно, как преступник, не желая потревожить сладко спящую жену. Одно воспоминание о Дилли выгнало на губы широкую счастливую улыбку, и регент, не раздумывая больше, сунул оружие в ножны.
Халс проводил ученика понимающим, добрым взглядом и шагнул к бойнице, шепнуть ветерку, что сегодня ловкий мечник не придет с ним поздороваться.
Резкий удар в плечо и близко не походил на нежное дуновение утреннего бриза, и опытный мастер сразу это сообразил. Не стал даже пытаться удержаться на ногах, наоборот, как подкошенный рухнул на пол и пополз к лестнице, стараясь держаться в тени стен. И лишь через пару десятков локтей ощутил, как начинает неметь левая рука. Скосив взгляд, мастер с досадой рассмотрел расплывающееся по легкой бригантине темное пятно и торчащий посредине хвостик дальнобойного болта.
– Злое змейство! – ругнулся старик на форандском и, понимая, что своими силами ему не добраться, лег на пол.
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы достать из-за пазухи тревожный свисток, и еще пара – резко в него дунуть. После этого оставалось лишь лежать, стараясь дышать размеренно и ждать помощи.
Гард не успел еще спуститься до первого этажа, где обычно купался в прохладной купели и переодевался, когда увидел мчавшегося навстречу дежурного мага и отстававшую от него на несколько шагов четверку гвардейцев.
– В чем дело? – рявкнул регент повелительно, однако маг даже не приостановился.
Но, пробегая мимо, коротко бросил:
– Тревожный сигнал.
Гард немедленно развернулся и ринулся за ним, с досадой понимая, что неуклонно отстает. Маги не стеснялись использовать в подобных случаях свои умения и усиливающие зелья. Так они и ворвались на верхнюю площадку, покинутую регентом всего пару минут назад. Маг впереди, а Тровенг, вспомнивший, что там никого не оставалось, кроме Халса, и собравший все силы, – шагов на двадцать приотстав. И едва смог рассмотреть лужу крови, растекающуюся от лежащего навзничь учителя и склонившегося над ним мага, рассвирепел, словно дикий зверь.
Трудно было не понять сразу, что Халс пострадал не за собственные действия, у мечника не было в княжестве ни одного недоброжелателя. Зато были у самого Тровенга, и, следовательно, настигший учителя удар предназначался Гарду.
Он давно знал и понимал, что Сайморс постепенно отстраняет его от действительно тайных дел, которые сам и сгрузил на него когда-то, но старался не обращать внимания. Многие люди к старости становятся подозрительными и недоверчивыми, особенно когда нет дружной семьи и надежных друзей. Обвинять князя в том, что он сам сплавил в монастырь жену, не сумевшую родить ему наследника, и чуть не убил дочь, Тровенг мог только мысленно, точно зная, как сильно пожалели о своей дерзости те, кто осмелился произнести это вслух. Нет, он не боялся, давно приготовил себе запасное гнездо, просто не видел в этом смысла. Князя убедить не удалось бы, а, лишившись места советника, Гард предоставил бы Фабонзу полную свободу действий и возможность карать своих недругов. А этого допустить он никак не мог, во врагах у интригана числились самые порядочные и честные подданные князя.
– Я заморозил рану, дал ему противоядие и вызвал магистра, – мельком глянув на регента, сообщил маг и вдруг властно приказал: – Не стой на виду и не подходи к бойницам. В него стреляли из арбалета. Болт усилен магией, иначе он не пробил бы броню. Но сидит неглубоко…
Больше он ничего не добавил, но Тровенг и сам понимал, сколько всяких пакостей может оказаться в усиленной магией стрелке. От неизвестного яда до проклятия или болезни, и теперь все зависит только от силы и мастерства магистра.
Поэтому послушно сел на пол и взял учителя за сухую, прохладную руку, мысленно умоляя потерпеть еще несколько минут.
Звен примчался еще стремительнее, чем его собрат, и за ним так же легко, как горные козлы, прыгали по ступеням Ланс и еще пара магов.
– Гард, ты как?! – завидев сидящего на полу друга, ринулся к нему напарник. – Ранен?!
– Не я. Халс. Он был в моем шлеме…
– Слава светлым силам! Но тогда ты зря тут сидишь, мы справимся и сами, – отозвался присевший около раненого Звен. Коротко глянул на поджавшего губы Тровенга и примирительно добавил: – У тебя куча дел и молодая жена. Не заставляй ее волноваться. Ланс, иди с ним и не отходи ни на шаг. Кому-то очень не нравится, как повернулись события. И лучше не давать им возможности все возвратить в прежнюю колею, иначе…
Все отлично понимали, как непредсказуемо и страшно может быть это «иначе», и Гард – едва ли не отчетливее всех. Поэтому пожал руку учителя и покорно пошел прочь, размышляя, как обезопасить Дилли и ее сородичей.
– Гард! – догнал его Ланс. – Магистр советует временно закрыть замок от гостей и просителей и усилить охрану в столице. Вескую причину долго искать не придется – княгиня при смерти, князь в скорби… Маги готовы помогать.
– Согласен, – с благодарностью выдохнул Тровенг, именно этого ему сейчас и не хватало. Мудрого совета и помощи.
Намного легче бороться с любой бедой, когда есть сильные и верные союзники. Почти друзья. А может, в чем-то даже надежней, ведь с друзьями не всегда совпадают мнения о самых важных для тебя вещах.
Разумеется, он отлично знал, что мало просто закрыть ворота замка от назойливых бездельников и интриганов, нужно искать затаившихся, но не сдавшихся врагов. Но как приятно осознавать, что можно будет ходить по залам и лестницам, не раскланиваясь с каждым встречным разряженным индюком и не рассыпаясь в любезных комплиментах высокомерным дамам.
У него всю жизнь было обыкновение погружаться в свои мысли, когда требовалось срочно решить какой-то важный вопрос или продумать план серьезной операции. В такие моменты Гард делался слегка рассеянным и мог, направляясь в кабинет или в библиотеку, забыть о всяких поклонах и расшаркиваниях. Хотя и замечал все происходящее вокруг, но очень отстраненно, подсознанием фильтруя на главное и незначительное. И почему-то все расфуфыренные бездельники всегда попадали во вторую категорию. Это оскорбляло их до глубины души, Тровенг отлично знал, с какой язвительностью они между собой обсуждают его невоспитанность, не решаясь, однако, при встрече высказать ни единого упрека.
