– Теперь понятно… А что ты там делала?
– У меня была оттуда пациентка, нанимала сопроводить ее до дома. На стражу ей денег не хватало, а мне заплатила старинным фолиантом. Мы пробирались в ее поместье пешком, шли по ночам, а днем спали в гамаках на высоких деревьях. Назад я вернулась на барке… Чижик, что происходит? Твой взгляд все тоскливее с каждой минутой.
– Ничего, – сразу перестав растягивать губы в деланой улыбке, хмуро вздохнула Лита. – Просто я, наверное, все испортила. Или испугала его, или шокировала… как думаешь?
– Думаю, ты слишком спешишь. И с выводами тоже. Я понимаю, у тебя характер такой, неугомонный и нетерпеливый. Но посуди сама, ты давно за ним наблюдаешь, многое о нем знаешь, даже уже смирилась с его любвеобильностью, раз так спокойно рассказываешь про куриц. А он видел тебя лишь несколько часов… Горбун не считается. Понимаешь? Представь, что в тот день, когда ты увидела его впервые, он подошел бы и предложил… допустим, помолвку. Вспомни свои ощущения, мысли… Никогда не поверю, что ты с первого мгновения готова была объясняться ему в любви.
– Нет, не стала бы, – подтвердила Чижик и вздохнула еще тяжелее. – Мне давно известно, как такие мужчины относятся к наивным дурочкам, падающим им в руки переспелыми сливами. Но если бы он мне сразу не понравился, я бы никогда не стала за ним следить. А я следила, признаюсь, используя все свои хитрости, как самый настоящий сыщик, я же их сразу отличаю. И Оха посылала по следам, и пряталась под каретами, даже надевала личину старушки… Слушай, Дилли, может, он считает, что я для него слишком молода? Так я могу сделать лицо постарше.
– Мозги сделай постарше! – сердито прикрикнула Дилли. – И запомни одно: если сейчас поспешишь – никогда его не получишь. Станешь одной из куриц… на пару-тройку ночей! А потом будешь выть, как плакальщица, и придумывать способы мести. Я тебя знаю.
– Но что же делать? Дилли, подскажи. Кроме тебя, мне никто не поможет.
– Вот представь себе, делать нужно вовсе не то, чем ты до сих пор старалась его привлечь. Сейчас самое главное – показать, как он тебе безразличен. Ты должна встречать его равнодушным, даже холодным взглядом и побольше помалкивать, книжку возьми… будешь читать. А я попробую проверить его настроение – бросить пару намеков. Но если ты вздумаешь подглядывать – ничего хорошего не жди. Он маг и опытный сыщик, сразу раскусит нашу игру.
– Я попытаюсь, но это нелегкая задачка, – мрачно пообещала Лита.
– Ну и что? Ты тоже не обычная служаночка или цветочница. И тебе вполне по силам сыграть эту роль. Но помни одно, Чижик. Хотя я предлагаю тебе временно прятать свои чувства, а сами себе мы будем казаться плетущими паутину паучихами, на самом деле все намного серьезнее. Мужчины не бабочки, не жучки и не дичь, как считают некоторые особы… Нет. Все мы люди, и желание у нас одинаково – найти свое счастье. Однако судьба капризна и переменчива, лишь очень немногие могут похвастать, что узнали свою половинку и испытали нежные чувства с первого взгляда. Но еще меньше тех, кто сразу поверил собственному сердцу. Поэтому готовься к долгой осаде. Ланс старше, он вполне может засомневаться в твоей серьезности и постараться не потерять налаженные отношения с курицами и привычную свободу. Не обязательно так бывает, но зачастую мужчины страшатся сломать устоявшуюся жизнь еще больше, чем женщины. Ну? Я не очень тебя запугала?
– Очень. Но я тут подумала, чего мне хочется больше, отступиться или попробовать завоевать место рядом с ним? И я выбираю борьбу.
– Нет, Чижик, – вздохнула Дилли. – Только не борьбу. В любви такие настроения совершенно неуместны и очень вредны. Поверь, невозможно вызвать нежные чувства военными действиями, в бою можно только победить, запугать, захватить в плен, принудить. А чтобы пробудить любовь, взлелеять ее и позволить расцвести в полную силу, необходимо вложить душу, терпение и усилия, схожие лишь с тяжким трудом выращивания нежнейших цветов или созданием чудес, подобных этому гроту. А мы с тобой попытаемся только открыть твоему избраннику глаза на твои чувства, показав ему их силу и бескорыстие.
– Как-то это скучно и ненадежно! – Чижик по-мальчишески провела ладонью по губам, стирая крошки от пирожного, и с вызовом уставилась на укоризненно следившую за ней сестру: – Ну не умею я так.
– Не лукавь. Все ты умеешь. А вот о том, что слишком долго общалась на базаре с юными воришками и беспризорниками, начав не только копировать их поведение, но и примерять на себя чужие убеждения, – расскажешь матери. Или придется говорить мне… Надеюсь, ты избавишь меня от подобной ноши.
– Да пошутила я, прости, Дилли. Просто мне сейчас тяжко, и курицы эти на самом деле злят до зубовного скрежета. Оказаться на их месте и ходить покорно за мужчиной по рынку мне даже в страшном сне не привидится. А матери я все могу сказать, сегодня же скажу. Хотя она и сама знает, потому и убрала меня с рынка. Ты думаешь, почему я про бандитов утром заговорила? За мелких боюсь, не смогут они дать отпор целой толпе.
– Знаешь что? – прищурилась Дилли. – А пойдем-ка во дворец. От пирожных меня уже тошнит.
– Хочешь сбежать? – Глаза Чижика загорелись.
– Нет, это слишком просто. Да и не выпустят нас по-хорошему.
– Чтобы мы вдвоем и не ушли? – не поверила юная ведунья. – А давай испытаем. Запутаем вон того зануду, который глаз не сводит с фонтана. Пробуем?
– Лита, да ты пытаешься превратить меня в рыночного налетчика! – открыто засмеялась Дилли. – А не забыла, что это я должна сделать из тебя строгую и независимую леди? И не смотри так разочарованно, я и сама знаю, что от охранника мы уйдем. Но вот ты, похоже, не догадываешься, что к нам сразу приставят второго, потом третьего… и так до тех пор, пока мы не окажемся в магических цепях и колодках под конвоем толпы магов. Нет, сейчас мы пойдем во дворец и попросим себе работу. Раз я уже отдала дом бездомным одиноким женщинам с детьми, значит, могу взять под надзор еще какой-нибудь приют, куда будут отправлять твоих рыночных знакомцев, и поставить тебя над ними главной.
– Но ведь пороть их там, конечно, запрещено?
– Наоборот. Сейчас в приютах дозволены строгие наказания, хотя я точно знаю, что Гард против. И мы можем попытаться сделать все возможное, чтобы никто никого ни за что не бил. Есть ведь и моральные методы.
– Ты уверена? – с сомнением протянула Лита.
– Да. Нас ведь матери никогда не били? Но могу признаться честно, когда я в первый раз ушла из дома и устроилась в пекарню приказчиком, иногда мне очень хотелось поколотить некоторых работников и покупателей. Я просто мечтала надавать наглым лакеям оплеух, а вороватым и лживым разносчикам – подзатыльников. Но вытерпела, хотя и с трудом. Только наказы матери и удержали. А те, кому не досталось таких матерей и такого опыта, не сносят. Но это очень тонкая и деликатная тема: как остаться порядочным человеком, когда вокруг творится беззаконие, а правят хапуги и жулики. Пока не будем об этом, идем спасать твоих бандитов.
– Идем, раз больше некого, – с досадой вздохнула девчонка, направляясь за сестрой к лестнице.
