– Звен утверждает, что под рубахой посол увешан артефактами и носит пояс, искажающий магическое излучение. А вы с Литой заметили, сколько на нем амулетов?
– Я видела. Ничуть не больше, чем на самом Звене, – уверенно сообщила Дилли. – Да и на тебе почти столько же. В крылете и половины из них не было.
– Да, – подтвердил Гард. – Но в следующий раз, если увидишь так хорошо вооруженного незнакомца, не забудь предупредить меня. Не в открытую, разумеется… намекни.
И снова уткнулся в свой артефакт. Однако до судна они добрались без помех, и едва поднялись по мосткам, как княжеский трехмачтовый бриг, отдав швартовы, направился вниз по течению, поспешно распуская паруса.
– Наша каюта на верхней палубе, – сообщил Гард и первым полез по дубовой лесенке, обитой начищенной до блеска медью.
Дилли, подобрав юбки и добавив себе силы, лезла следом, начиная подозревать, что особым смельчаком Сайморс никогда не был. Иначе заставил бы устроить здесь более удобную лестницу.
– Князь катался на этом бриге раз пять, – словно расслышал ее мысли Гард, – и всегда входил на верхнюю палубу по особому трапу прямо с высокого пирса.
– А где едет Лита? – словно невзначай осведомилась Дилли, оказавшись в роскошной княжеской каюте с собственной ванной и отдельной спальней.
– Рядом, – пояснил Гард, – в каюте княжны. Она почти такая же, немного поменьше. Им с Раэной там будет удобно. Но спускаться на нижние палубы запрещено по просьбе капитана.
– А Лансу магистры не рекомендовали подниматься на верхнюю, – в тон ему поддакнула Дилли и загадочно усмехнулась: – Но я не поставлю ни медяка на то, что это их удержит… если они, конечно, захотят встретиться.
– Посмотрим, – спокойно кивнул Тровенг и намекнул: – Нам плыть два дня, любимая, можно одеться попроще. Посланника сюда тоже не пустят.
И в подтверждение своих слов решительно сбросил куртку и снял сапоги. Ведунья весело фыркнула и в ответ беспечно кинула на кресло кружевную накидку. Если есть возможность отдохнуть не в ущерб важным делам и планам, то глупо ею не воспользоваться.
Седьмое светозарня
Княжеский бриг «Алый альбатрос»
Дилли
В сумерках река всегда кажется намного шире и загадочнее, чем днем. Теряются в вечерних тенях поросшие камышом и кустами берега, почти сливаясь с потемневшим небом, кажется бесконечной лента бурлящей за кормой воды.
Ведунья сидела в глубоком плетеном кресле на верхней палубе, скучающе посматривая на безрадостный пейзаж, и неспешно грызла орешки. Гард недавно ушел к магистрам, устроившим на корме небольшое совещание. Он звал жену с собой, даже пытался прельстить видом горевшего перед бригом заката, но Дилли не сдалась. Ей было неинтересно слушать их рассуждения, как лучше следует поступить с двумя королевскими шхунами из отряда морской охраны.
Не желая повторять ошибок прадеда, прозевавшего нападение воинственных пиратов Серанзии, его величество Эршель держал на море целую флотилию таких судов. И сейчас два из них, вынырнув под вечер из широкого рукава Ресны, ненавязчиво сопровождали бриг, предусмотрительно держась поодаль. И не давая никаких оснований для обид или претензий, ведь в этих местах граница между Форандией и княжеством проходит по реке, и они имеют такое же право плавать здесь, как суда Онзирского княжества.
– Но обычно им не пользуются, – усмехнулась Дилли, отлично видевшая все происходящее на шхунах, даже флажки, которыми махали сигнальщики, передавая напарникам какие-то указания. И прочесть смогла, но не сумела расшифровать значение длинного ряда цифр.
– Дилли… – Голос сестры, осторожно ступившей на палубу, был непривычно тихим и безжизненным, словно она перенесла тяжелую болезнь, и в сердце ведуньи точно нож вонзили. Широкий такой… мясницкий.
– Лита?! – ринулась она навстречу Чижику и обмерла, увидев темные капли, слетавшие на светлый лак палубы с пальцев сестренки. – Что произошло?
– Мы с ней поссорились… А ты меня не прогонишь? – опасливо поинтересовалась девчонка, снова нанося сестре острую рану.
И не столько этим немыслимым предположением, сколько полным покорности и горечи голосом.
– Лита, как ты можешь так думать? Куда я тебя прогоню? Садись, сейчас вытрем тебе пальцы… это ее кровь?
– Конечно нет… – На миг во взоре девушки мелькнул прежний строптивый огонек и тотчас пропал. – Это я сорвала ногти, освобождаясь от ее пут…
– Что?! – Дилли мгновенно выстроила в уме несколько версий произошедшего, и ни одна ей не нравилась.
Но прежде, чем сделать окончательный вывод, нужно было все еще раз проверить и доказать Гарду и магистрам истину, в которой сама она уже не сомневалась. Для этого требовалось его позвать, но так, чтобы никого не переполошить и не дать заранее сделать никаких предположений.
– Не выращивай пока ногти, – строго приказала она сестренке, но та горько хмыкнула:
– А я и не смогу… все силы истратила. Она же магией меня спеленала…
– А сама?
– На совещание пошла.
Вот теперь кое-что прояснилось, но далеко не все. А у Дилли появилась идея, как срочно вызвать мужа, не тратя выданного им на крайний случай тревожного амулета.
Она подцепила пальцем капельку крови, сочившейся из-под обломка ногтя Чижика, размазала себе по щеке и помчалась к лесенке, ведущей на среднюю палубу.
Там дежурил матрос, приставленный Гардом следить, чтобы никто не нарушал покой его жены.
– Срочно… – изнеможенно задыхаясь, будто пробежала миль пять, выдохнула ведунья, глядя на сурового мужчину полными слез глазами, – позовите моего мужа… лорда Тровенга. Срочно… – шепнула, осев на верхнюю ступеньку и бессильно уронив руки.
Неизвестно, о чем он подумал, но умчался с такой скоростью, что Дилли больше не сомневалась в успехе своего лицедейства. Волновало только одно: как бы Гард не привел с собой Раэну. Она сильная магиня, и даже вдвоем им нелегко будет с ней справиться, пока на помощь подоспеют маги. Ну вот почему ей не пришло в голову договориться с мужем об условных словах и сигналах? Точнее, Дилли просто не подумала, что, даже находясь под защитой магов, можно оказаться в подобной ситуации.
Гарда она заметила сразу, едва он выскочил из двери кают-компании, и тут же медленно поднялась со ступеньки. Неуверенно повернулась в сторону скрытых за надстройкой кресел и медленно, чуть покачиваясь, побрела туда, где, сжавшись в кресле, ждала ее Лита.
– Чижик, я не спрашиваю тебя о причине вашей ссоры. Но сейчас придет Гард, и ты должна будешь рассказать ему все откровенно. Понимаешь, за твоей спиной все мы – мать, Снежок, Мира, малыши… Необходимо, чтобы такое никогда не повторилось. Никто не имеет права лишать ведуний свободы. И всех остальных людей – если они не сделали ничего отвратительного и незаконного.
