На лестнице я столкнулась с братом, и в столовую мы спустились чинно, рука об руку, под его недовольное сопение. Кажется, он наконец-то подобрал аргументы на тему того, почему мне не стоит видеться с герцогом, но донести их сейчас не мог — услышат.
Однако начаться завтрак не успел.
«Не-Марианна» нервно присела при нашем появлении и тут же протянула мне плотный желтоватый конверт с крупной сургучной печатью департамента.
— Вам, миледи, доставили только что.
Я опустилась на стул и, отмахнувшись от «Эрилин, сначала поешь!», с хрустом вскрыла печать. В конверте обнаружились два прямоугольных билета на поезд и письмо. Стоило мне развернуть сложенный втрое лист, как наискосок поверх мелких строчек вспыхнула сиреневым надпись: «Алиби. Но билеты тебе пригодятся», — и тут же угасла, не оставив и следа.
Я метнула взгляд на родителей, но те, кажется, ничего не заметили.
— Что там, дорогая? — полюбопытствовал отец, и я вернулась к письму.
«Донести до вашего сведения… в связи с нездоровьем… срочная командировка…» Что?!
Сдержать эмоции мне все же удалось, и, подняв глаза на застывших в ожидании родственников, я с милой улыбкой сообщила:
— Сегодня вечером я уезжаю в Тарнхил. Там произошло схожее убийство. Необходимо убедиться, что это не наш Живодер, и опросить свидетелей. Должен был ехать мой коллега, но он серьезно заболел. Вернусь в воскресенье после полудня.
— Это возмутительно! — Мама оскорбленно поджала губы. — Что они себе позволяют? Отправлять тебя к каким-то трупам, в выходные…
— Они позволяют мне выполнять мою работу, мама, — ответила я и вздохнула. Ах, если бы это было правдой! — А теперь прошу меня извинить, мне надо собрать вещи.
И обрушить проклятия на голову одного герцога, наивно полагающего, что леди способна собраться в двухдневную поездку за пятнадцать минут!
— А как же завтрак?.. — скорбно полетело мне вслед.
В итоге нужные вещи я просто покидала на кровать, приказав «не-Марианне» к вечеру их утрамбовать в чемодан. Торопливо проглотила, не чувствуя вкуса, принесенные в комнату блинчики, запив обжигающим крепким чаем, и поспешила на работу, на бегу завязывая бант шляпки. Еще не хватало опоздать!
И надо же было на лестнице снова столкнуться с Греем.
— Я все видел! — обличительно прошипел он, ухватив меня за локоть.
— Ну, значит, теперь можно и помирать со спокойной душой, раз уж видел прям-таки все…
— Эрилин!
— Молодец. — Я высвободила руку и почти вприпрыжку поскакала вниз. — Еще чуть-чуть потренируешься и будешь ух как грозен! Так грозен, что тебе сразу генерала дадут, не раздумывая!
Захлопнувшаяся за моей спиной дверь особняка лишила молодого энсина необходимости придумывать в ответ что-то не менее острое.
Со стороны наши отношения с братом, наверное, выглядели несколько странно. Мои издевки были зачастую далеки от добродушных, а его злость на меня — от наигранной. Но нас обоих это устраивало.
За годы в ссылке Грей был в общем-то моей единственной подружкой. Девиц моего положения и возраста в округе не имелось, в ближайший город мы выбирались нечасто, с крестьянками босоногими леди бегать не пристало. Поэтому почти все время мы проводили вдвоем. И, поскольку я была старше и бойчее, тон этому времяпровождению задавала я.
А потом Грей начал взрослеть, мужать, осознавать себя в роли наследника и будущего главы семьи. И тренироваться он решил на мне, взвалив на себя нелегкую долю опекать бестолковую старшую сестренку. Ну а бестолковая сестренка не была бы таковой, если бы эту опеку оценила. Вот и вышло что вышло.
К взаимному, надо признать, удовольствию. Я подозревала, что для Грея укрощение строптивой сестрицы — что-то сродни поверке на прочность, и в тот день, когда ему удастся оставить за собой последнее слово, он ощутит себя настоящим мужчиной.
Пришлось раскошелиться на пролетку, зато по ступенькам департамента я взлетела именно в тот момент, когда часы на Ратушной площади громко пробили девять. И надо ж было в дверях почти столкнуться с герцогом!
Я потянула на себя дверь, а Кьер в тот же момент ее открывал, и когда мы напоролись друг на друга взглядами, мне показалось, что позолоченная медь под пальцами в мгновение ока раскалилась.
«Ваша светлость» — почтительный реверанс. «Леди Рейвен» — сдержанный поклон.
У меня внутри все скрутилось в нервный горячий ком, и во рту пересохло. Хотелось удержать, продлить это мгновение, остановить мир вокруг… но я скромно опустила ресницы и обошла главу департамента, лишь слегка задев юбкой. Короткий взгляд мне в спину — физически ощутимый, вызвавший колкие мурашки по позвоночнику, — и дверь закрылась.
Я замедлила шаг, глубоко вдохнула, медленно выдохнула, отрешаясь от неожиданно ярких ощущений, и поспешила в криминалистический отдел, лавируя в утреннем потоке разбегающихся по местам службы коллег по департаменту.
— Леди Рейвен, — поприветствовал меня Трейт, и создавалось ощущение, что еще немного, и яд закапает с его клыков. — Явились.
— Я разве опоздала? — поинтересовалась я, стягивая шляпку и обводя взглядом коллег, сидящих за длинным общим столом. Свободного стула за ним, надо заметить, не было.
— К сожалению, нет, — отозвался мой любезный начальник и, глядя в угол, где на старом стуле со сломанным сиденьем были свалены газеты, предложил: — Присаживайтесь.
Я собиралась невозмутимо подтащить к столу один из рабочих табуретов из лаборатории, но трое коллег разом поднялись, уступая мне место с каменными, игнорирующими бешенство первого криминалиста физиономиями. Поблагодарив, я опустилась на ближайший стул, и Ричи Адгер, самый молодой член отдела, блестящий патологоанатом, восходящая звезда, просто прислонился к стене, скрестив руки на груди. Сверлящий взгляд начальства его не трогал — в своем светлом будущем парень не сомневался.
Господин Трейт бросил прожигать дырки в подчиненных, коротко и кротко возвел глаза к потолку, шевельнув губами, и уже сухим деловым тоном произнес:
— Для тех, кто не в курсе.
Судя по всему, это была не только я, потому что только ради меня Найджел Трейт распинаться бы не стал.
— Вчерашнее вскрытие показало, что у убитого отсутствует значительная часть тонкой кишки. В остальном — труп как труп. Как и раньше — никаких знаков на теле, никаких остатков магии, по которой можно было бы отследить убийцу, только общефоновые. Следы усиленного магией аптечного хлороформа, рука профессионала. Личность не установлена. — Первый криминалист повернулся к черной грифельной доске, висящей за его спиной, и крупно вывел: «1. Ритуал». — Мы ранее эту версию отбросили за нехваткой информации, но ее стоит еще раз тщательнейшим образом пересмотреть. Ищите узких специалистов, ищите новые исследования, древние исследования, разгадка может быть где угодно. Дальше?
