Армейское командование разрешило часть проблемы управления «стандартным» способом, распределив лыжные батальоны по бригадам.
В результате последние стали иметь по четыре батальона. В 44-й сбр пошли еще дальше. Там роты 8-го отдельного лыжного батальона разделили между остальными батальонами бригады. Что из этого вышло, мы увидим в дальнейшем.
В армии не хватало оружия. По словам ее командующего, «снижала боеспособность армии нехватка винтовок (около двух тысяч штук), автоматического оружия, особенно ручных и зенитных пулеметов. Малочисленна была армейская артиллерия (12 орудий 107-мм калибра). Недоставало автотранспорта и конского состава. Лыжные батальоны совсем не имели своих хозяйственных подразделений и транспорта»
[78].
Нехватка винтовок не кажется слишком существенной. Она составляла примерно 9 % от штатного количества. Однако «недостаток» не был «распределен» равномерно по соединениям и в этом состояла главная проблема. Так в 29-й сбр был даже избыток стрелкового вооружения. Та же картина была в 55-й и 56-й сбр. Но зато в 50-й не хватало 1392 винтовок (45 % от штатного количества). Перераспределить вооружение, вероятно, было можно. Но для этого уже не было времени, и 50-я сбр вступила в свой первый бой недовооруженной.
Относительно артиллерии надо сразу уточнить, что речь в цитате идет о той ее части, которая подчинялась непосредственно армейскому командованию и то, что В. И. Кузнецов допустил ошибку: всего орудий в 701-м пап было 18
[79]. Помимо указанной полторы дюжины пушек, артиллерия была и в составе стрелковых бригад. По штату 1941 г. бригада должна иметь 12 орудий калибра 76 мм и 12 противотанковых пушек калибра 57 мм. На вооружении армии находилось также 490 минометов. Если говорить о нехватке артиллерии, то речь должна идти, прежде всего, о недостатке орудий большого калибра и гаубиц. Но, конечно, укомплектованность артиллерией была неполной. К моменту окончания сосредоточения в армии было 145 полевых орудий и только 35 противотанковых
[80]. Число последних явно меньше штатного. Все это сказывалось на боеспособности армии. Ей противостояли хоть и потрепанные, но все же танковые дивизии вермахта, а тяжелая артиллерия могла очень пригодиться при штурме опорных пунктов противника. Большим недостатком было отсутствие зенитных пулеметов.
Командир Курсантского полка С.И. Младенцев.
Каждая из бригад должна была иметь по штату 15 танков, но не имела ни одного. Поэтому все танки армии были сосредоточены в двух танковых батальонах, имевших по штату 35 танков: 5 КВ, 10 тридцатьчетверок и 20 танков Т-60
[81]. Но и это было немало. В 7-й тд немцев было меньше 60 машин. Та же 8-я тбр с меньшим числом танков смогла оказать серьезное сопротивление противнику.
Сосредоточение армии проходило с запаздыванием на несколько дней. Многие бригады и части усиления (в том числе танки) еще не прибыли, а в этот же день, по воспоминаниям В. И. Кузнецова, он получил весьма конкретный приказ Верховного Главнокомандующего.
«Мне было предложено изложить соображения о возможном использовании прибывших соединений армии для наступления в направлении Яхрома, Федоровка с целью освобождения войск группы Захарова из окружения и упрочения положения на стыке 30-й и 16-й армий.
Доложив о том, что участок Дмитров, Яхрома к вечеру 27 ноября будет занят и подготовлен для обороны частями 29-й стрелковой бригады, я одновременно высказал свои опасения, что переход армии в наступление до полного сосредоточения без танков и достаточного количества артиллерии может привести к поражению ее по частям и не только не улучшит, а, возможно, ухудшит общее положение на правом фланге Западного фронта. Однако Главком все же потребовал оказать помощь Захарову и предложил самостоятельно решить вопрос о выделении сил и средств для выполнения этой задачи; срок начала наступления был назначен на 27–28 ноября»
[82].
Скорее всего, если данный разговор и имел место, то значительно позже. 24 ноября в районе Федоровки (на Рогачевском шоссе) никакой группы генерала Захарова не было. Как мы видели выше, в сводке Генштаба от 24 ноября не отражен даже факт сдачи Клина накануне и ничего не сказано о ее судьбе. Часть войск, входивших в нее, вела бои в окружении, но значительно западнее Рогачевского шоссе, южнее Клина. В районе же Федоровки на тот момент не было ни наших полевых войск, ни немецких.
Пока сюда отошел 3-й батальон 1-го мсп ОМСБОН, а затем прибыл и 1-й батальон 2-го мсп ОМСБОН. Вместе с приданной ротой 244-го саперного батальона они сразу приступили к устройству инженерных заграждений и закладке фугасов на Рогачевском шоссе. Уже к следующему утру был заминирован и готов к взрыву мост на Рогачевском шоссе у Клусова, а на самой дороге были вырыты шурфы и заложены 12 фугасов
[83].
Здесь же находились группа 250-го зап из артиллерии ПВО Москвы. В нее вошел сводный артиллерийский дивизион (20 орудий – 3, 17, 19, 23 и 25-я батареи полка) и пять зенитно-пулеметных установок. Орудия предназначались для борьбы с танками, а пулеметные установки – для обороны от пехоты
[84].
Эта местность пока оставалась тылом, и поэтому у Сталина не было никаких причин именно 24 ноября ставить Кузнецову задачу выйти в этот район. В тот момент Ставка еще не рассчитывала в полной мере на части 1-й Уд А и проводила совсем другие мероприятия для восстановления фронта. Далеко за Волгой, в деревнях около Калинина, уже началось движение войск, которые оказались в районе Федоровки гораздо раньше, чем 29-я сбр.
25 ноября. Покровское
«Надо контратаковать их, пока не развернулись»
Прибытие 133-й сд на правый фланг 16-й А. Обстановка на Ленинградском шоссе. Положение на фронте группы Захарова. Противник продолжает наступление против левого фланга 30-й А. Образование бреши между 16-й и 30-й армиями. 7-я тд и 14 мтд немцев получают задачу выхода на канал Москва – Волга. Г. К. Жуков просит удержать Рогачево.
Чтобы парировать угрозу, возникшую в результате прорыва противника, на Дмитровское направление перебрасывались части с других участков. Вновь, как и в случае с 8-й тбр, источником пополнений стал Калининский фронт. Западному фронту была передана 133-я сд (командир – генерал-майор В.И. Швецов). Соответствующее указание Ставки было передано командующему фронтом И. С. Коневу еще в ночь на 23 ноября
[85], и выбор этого соединения был не случайным. Эта кадровая дивизия была сформирована до войны в Сибири и хорошо показала себя в боях под Ярцево и Андреаполем. Ее пытались отправить под Москву еще в октябре, но немцы перехватили железную дорогу, и проскочить успела только часть эшелонов. В них было по одному батальону от каждого полка и некоторые вспомогательные части. Несмотря на такое резкое сокращение численности, соединение генерала Швецова вновь отличилась в боях за Калинин. Поэтому 24 ноября И.С. Конев посетил командный пункт дивизии, лично поставил задачу по отправке на новое место и поблагодарил войска за храбрость
[86]. На этот раз дивизия перевозилась автотранспортом, большая часть которого была прислана из Москвы. Всего было использовано 778 машин, которые смогли взять весь личный состав дивизии с вооружением, боеприпасами и прочим имуществом. Только конский состав (более двух тыс. лошадей) двинулся своим ходом, и этот переход занял почти неделю
[87]. Напротив, передислокация основных сил произошла очень быстро.
