Прежде всего Владимир Путин не человек слова. Это он клялся в симпатиях к независимым СМИ, и он же благословляет их распять. Не могу умолчать и о цинизме, который всегда отличал контору, воспитавшую Путина. Именно НТВ показывало, как отдыхал президент, когда мы все скорбели о “Курске”. Скандал продолжается не первый месяц, а президент при этом хранит глубокомысленное молчание, отстранившись от волнений тех, кто его избрал. Увы, в этом глава государства не одинок. Немало людей моего цеха, не говоря уже о депутатах Думы, не прочь остаться в стороне. Поверьте, я не раз бывал тому свидетелем: кажется, что умываешь руки, а на самом деле оказываешься по уши в дерьме
[423].
20 тысяч экземпляров этого спецвыпуска бесплатно раздали людям, которые вышли протестовать против захвата НТВ в Москве и Петербурге. Атмосфера, царившая на этих митингах, очень напоминала ту, что была на демократических маршах, проходивших в поздние перестроечные годы перед зданием редакции “Московских новостей”. Ирония заключалась в том, что именно “отцы”, которых в свое время потеснило поколение журналистов НТВ, встали на его защиту. Целевая аудитория телеканала – энергичные и самодостаточные “дети” шестидесятников – наблюдала за конфликтом вокруг НТВ, как за реалити-шоу, сохраняя хладнокровие и отстраненность – качества, которые все эти годы культивировало в своих зрителях НТВ. Как-никак это же было “нормальное телевидение” для “нормальной страны”, пропагандировавшее идею спокойной, частной, буржуазной жизни.
Кульминация телевизионной драмы состоялась 14 апреля 2001 года в четыре часа утра и больше напоминала военный переворот. Восьмой этаж Останкинской телебашни, где размешались студии НТВ, заблокировали чоповцы, преградив членам киселевской команды вход в студийные помещения. Камеры при этом продолжали работать, снимая, как один из основателей НТВ Олег Добродеев, теперь руководящий государственным телевидением, пытается урезонить своих бывших коллег. Большинство журналистов отказалось с ним говорить и даже пожимать ему руку. После бессонной ночи команда журналистов, куда входили Сорокина и Шендерович, окончательно покинула НТВ, забрав собственные фотопортреты, висевшие на стене в коридоре. Журналисты перешли на другую сторону улицы и из соседней телестудии, принадлежавшей Березовскому, рассказали зрителям о случившейся ночью драме. Само НТВ продолжало работать как обычно, начав с утреннего выпуска новостей. Захват НТВ стал просто темой очередного новостного сообщения.
После разгрома НТВ “уникальный журналистский коллектив” во главе с Киселевым нашел прибежище и возродился на ТВ-6 – частном канале, созданном в 1993 году Эдуардом Сагалаевым, когда-то стоявшим у истоков “Взгляда”, и Тедом Тёрнером, владельцем CNN. В июне 1999 года Сагалаев продал свой контрольный пакет акций Березовскому, который и приютил Киселева с его командой. Канал запустил реалити-шоу “За стеклом” и осенью 2001-го по рейтингам обогнал НТВ, заняв третье место после ОРТ и РТР. Такого возрождения Кремль допустить не мог. Через несколько месяцев миноритарный акционер телеканала, пенсионный фонд нефтяной компании “Лукойл”, обратился в суд с требованием о ликвидации ТВ-6 как убыточного, несмотря на то, что Березовский как главный акционер готов был продолжить финансирование, а сама статья, по которой “Лукойл” возбудил иск, готовилась к отмене. 30 декабря 2001 года команда Киселева собралась на новогодний корпоратив, больше напоминавший поминки. 22 января 2002 года в 00:09 по московскому времени телеканал ТВ-6 был отключен от эфира с помощью рубильника – прямо посреди передачи о шансоне и русской блатной песне, которую вел Владимир Соловьев. Через 20 секунд сигнал снова появился, дав возможность ведущему попрощаться с телезрителями: “Это ничья не вина. Такая у нас власть, такая у нас жизнь, такое у нас время. Всего вам хорошего!”. Спустя несколько секунд картинка из студии сменилась на настроечную таблицу.
Ельцин, как и Горбачев, встал на защиту ТВ-6 и дал интервью каналу РТР. “На ТВ-6 работают талантливые журналисты, и мне не хотелось бы, чтобы канал распался”, – сказал Борис Ельцин.
Ельцин, немало настрадавшийся от разоблачений, критики и насмешек СМИ, продолжал считать свободу слова “одним из главных завоеваний демократической России и десятилетнего периода президентства” и призвал не бояться журналистских “завихрений”: “Это проходит. За это нечего бояться. Надо, чтобы канал жил и работал”
[424].
Выступление Ельцина ТВ-6 не спасло, но вскоре к Киселеву обратился Чубайс, продолжавший общаться с Ельциным и его семьей, и предложил встретиться. Свидание назначили в японском ресторане “Изуми”. Один из самых дорогих московских ресторанов принадлежал Потанину и считался местом “водяных перемирий” и откровенных разговоров между конкурентами, где “не пишут”. Чубайс говорил от имени группы из двенадцати бизнесменов, близкой семье Ельцина и включавшей в себя, среди прочих, Абрамовича, Олега Дерипаску и Александра Мамута. Он предложил создать частный телеканал ТВС, на котором мог бы работать “уникальный журналистский коллектив” во главе с Киселевым. Канал запустили, но просуществовал он недолго.
В ночь с 21 на 22 июня 2003 года канал был отключен от вещания с формулировкой “в интересах телезрителей”. В 00:02 по московскому времени эфир оборвался и на экране появился логотип ТВС с надписью “Прощайте! Нас отключили от эфира”, вскоре сменившийся настроечной таблицей. Впрочем, исчезновение ТВС уже мало кого удивило и не вызвало практически никакой протестной реакции. “Уникальный журналистский коллектив” испустил последний тихий вздох.
Кремлю было важно уничтожить независимое телевидение не только физически, но и морально. Задача оказалась проще, чем можно было предположить. На сопротивление не хватило больше ни сил, ни желания. Кто-то покинул телевидение, кто-то вернулся на НТВ, пытаясь вести себя по возможности честно и профессионально. Для кого-то высокие оклады, статус и влияние оказались притягательнее свободы самовыражения – такие люди охотно отдались новой власти, которая, в отличие от Ельцина, терпеть “завихрения” журналистов не намеревалась. Когда журналисты иностранных изданий допекали Путина вопросами о ситуации со свободой слова в России, он давал довольно грубый ответ: “Настоящий мужчина всегда должен пытаться, а настоящая девушка – сопротивляться”
[425].
“Десять лет назад российские журналисты мнили себя четвертой властью, а теперь президент сказал им, что они – представители древнейшей в мире профессии”, – прокомментировала слова президента Ирина Петровская
[426]. В 2010-е годы НТВ эту репутацию подтвердило, в полной мере превратившись в наиболее “желтый” канал. В середине десятилетия именно на НТВ стали выходить “разоблачения” оппозиционеров и иностранных дипломатов, именно оно выполняло роль запевалы в травле Бориса Немцова. Андрей Норкин, один из тех, кто возмущенно покидал студию НТВ в 2001-м, в феврале 2015 года, всего через несколько часов после убийства Немцова, вел скандальное ток-шоу, где убитого называли источником всех зол. Но все это будет потом.
