Егор быстро оделся, полез в погреб за пистолетом. Там его Роза и застукала.
— Ты что делаешь?
— К окнам не подходи.
Один «ТТ» он сунул за пояс, другой оставил в руке. Выбрался из погреба, закрыл за собой люк. И все быстро, торопливо.
— Что случилось?
— Снайпер, — коротко произнес Егор и отдал пистолет Розе.
— Где?
— В гнезде.
— Я серьезно!
— И я серьезно. Кукушка у нас. В гнезде. На дереве.
Взял он с собой и карабин. Закинул его за спину, достал из чулана бензопилу, лыжи и вышел через вторую, подсобную дверь, которую снайпер видеть не мог. Была еще и калитка, которая выводила к реке. Выйдя через нее со двора, Егор спустился к реке, форсированным маршем вдоль берега, затем в лес — по пересеченной местности.
К опасной сосне он подходил осторожно. Напарник снайпера мог стать для него опасным сюрпризом. Но к дереву вела только одна лыжная колея. Сами лыжи были присыпаны снегом в трех метрах от сосны.
Бензопила не подвела, завелась с первого раза. Но сосну одним махом не свалить, ствол слишком уж толстый. Тут время нужно, а у Егора его не было. Снайпер мог тупо сбросить на него гранату.
Бензопила нужна была как психическое оружие. Егор положил ее под дерево, а сам отошел подальше, взял снайпера на прицел под прикрытием дерева. Граната вниз не полетела, но киллер нервно выстрелил из пистолета. При этом винтовка выскользнула из рук, повисла на ремне. Да и сам снайпер мог свалиться вниз, потому как вынужден был стрелять из очень неудобного положения. Егор выстрелил, срезав тонкую ветку у него над головой. Тут же последовало второе предупреждение. Снайпер понял все правильно, винтовка и пистолет полетели вниз.
Винтовка зацепилась за ветку, пистолет утонул в снегу. Егор осторожно приблизился к бензопиле, заглушил ее.
— Сдаюсь! Сдаюсь! — донеслось сверху.
Снайпер спустился вниз по веревке, которую должен был унести с собой. Но сейчас об уликах он думал меньше всего. Среднего роста, худощавый, но жилистый. Узкое лицо, широкий нос, рот маленький, подбородок раздвоенный. Запоминающаяся внешность. Маскхалат на нем, расцветка которого позволяла ему слиться с зеленью сосны.
— Напарник где? — спросил Егор.
— Нет напарника, — ответил снайпер и скользнул взглядом вдоль лыжни.
Егор едва заметно качнул головой, не соглашаясь с ним. Есть у него напарник, возможно, ждет его где-то в машине.
— Шкуру снимай.
Киллер кивнул, снял маскхалат. Из кармана пуховика торчала мобильная рация. Егор забрал ее, отключил.
— За мной охотишься?
— А кто ты такой?
В ответ последовал быстрый удар в живот, и киллер, не успев закрыться, сложился пополам.
Егор привязал его к сосне, заткнул ему рот, выдвинулся навстречу напарнику и поставил на него засаду.
Ждать долго не пришлось. Напарник шел на лыжах с легкостью профессионального биатлониста, и ружье у него было. Обыкновенное ружье, охотничье. И стрелял этот лыжник наверняка неплохо, только вот не было у него времени снять ружье. Лыжные палки у него в руках, пока он от них избавится…
Егор устроил засаду возле упавшего дерева, и лыжник вынужден был остановиться. В этот момент он и вышел из укрытия:
— Руки в гору!
Мужик потрясенно смотрел на него. Упала одна палка, легла в снег вторая. Но и Егор не стоял на месте. Угрожая оружием, он подошел к лыжнику и ударил его прикладом в шею. А удар сильный, тут не только палки, но и «коньки отбросить» можно.
Мужик выжил. И пришел в себя, когда Егор уже привязывал его к дереву.
— Здесь тебя оставлю. Волки сюда не заходят… Наверное…
— Слышь, за что?
Егор показал ему две трофейные рации:
— Одна твоя, другая твоего напарника. Еще вопросы есть?
— Не знаю никакого напарника.
— Так и я не спрашиваю… Ну все, бывай! Летом приду, косточки твои соберу. — Егор развернулся и пошел обратной дорогой.
— Да у меня к тебе никаких личных претензий! — донеслось вслед.
— А неличных? — останавливаясь, усмехнулся Егор.
— Нам сказали — мы сделали…
— Кто сказал?
— Я не могу его назвать.
— Бывай! — махнув рукой, продолжил путь Егор.
— Каплин его фамилия!
Егор тут же повернул назад, подошел к наемнику:
— Ты в этом уверен?
— Там из-за бабы, да?
— Из-за женщины, — качнул головой Егор.
Он смирился с судьбой, оставил Наташу в покое. И к Родиону претензий не предъявлял. Но этот урод все-таки «заказал» его. Видно, вместе с ногами ему ампутировали часть мозга. А финансовые возможности у Каплина более чем внушительные. И служба безопасности есть. С Эриком и его бандой вопрос решился, но Родион мог нанять других отморозков.
— Ну, из-за женщины… Давай так, ты отпускаешь меня, и все, никаких больше движений. Живи себе спокойно.
— А если я тебя убью?
— Ну, ты уже двоих наших завалил.
— Да?
— Осенью.
— Ваших?
— Я не знаю, как там было. Но двоих наших ты завалил.
— Не знаешь? А кто знает?
— Ковыль знает.
— Кто такой Ковыль?
— Он у нас старший.
— Как его найти?
— Не знаю. Он сам в случае необходимости с нами связывается…
Егор пожал плечами. Делегат тоже сам связывался с ним. Егор знал его в лицо, а где, в каком отделе служит, это тайна за семью печатями. Может, он и к милиции имел такое же отношение, как и Егор… Не смог бы он найти Делегата, если бы захотел. И Ковыля найти будет непросто. Да и зачем ему посредник, когда есть заказчик?
— Если мы не вернемся, он снова отправит к тебе людей.
— Лес большой, земли много. И для Ковыля место найдется.
— Отпусти нас, и я с ним договорюсь.
— Не верю.
— Так хоть какая-то вероятность, что тебя оставят в покое.
Егор качнул головой. Не оставят его в покое, пока он не решит проблему с заказчиком. Уши растут от Каплина, их и нужно рубить. Ноги ему уже укоротили, пора браться за уши…
А еще надо было отрубить пальцы, которые жали на спусковые крючки. С двумя Егор уже разобрался, теперь вот на очереди вторая пара. И вряд ли он отпустит киллеров живыми. Тут или ты, или тебя.
Операцию сделали, пулю вытащили, но Родион до сих пор без сознания. Состояние критическое, врачи не дают никаких гарантий.
