«Я пришел в назначенное время и увидел графа, увлеченного боулзом, на лужайке. Он был в компании лорда Джорджа Говарда, лорда Кингсейла и сэра Томаса Пауиса».
Поистине аристократическая четверка.
«Я сообщил ему о нескольких новостях, о которых он до этого не слышал, и между нами завязалась беседа. Затем он увлекся боулзом, и я тоже сыграл два или три раза. Я пошел на другой конец лужайки и начал играть, как вдруг раздался крик: «Граф упал! Граф упал! Врача! Врача!» Я сразу же побежал к его светлости. Он был мертв: не было ни пульса, ни дыхания, только какое-то бурление в горле. Его глаза были закрыты».
План врача заключался в том, чтобы вернуть графа к жизни, спровоцировав одновременно чихание, кашель и рвоту.
Вердикт «не было ни пульса, ни дыхания» казался окончательным: у пациента произошла остановка дыхания и сердцебиения. Сегодня любой компетентный специалист по первой помощи применил бы сердечно-легочную реанимацию, однако это относительно современная техника, впервые описанная лишь в 1958 году. Я думал, что медик XVIII века посчитает ситуацию безнадежной, но доктор Гудалл не собирался так быстро сдаваться.
«Ему незамедлительно пустили кровь на обеих руках. Количество вытекшей крови составило приблизительно 300–360 мл».
Чуть меньше пол-литра.
«В то же самое время я поместил самый крепкий нюхательный табак и нашатырь в обе ноздри, а затем попросил как можно быстрее принести сурьмяное вино. Аптекарь мистер Торнтон принес 100 мл и влил их в горло графа, не пролив ни капли».
Нашатырь — это раствор хлорида аммония, отхаркивающее средство, которое часто использовалось для лечения заболеваний грудной клетки. Самый качественный нашатырь поставлялся из Египта и производился из верблюжьей мочи. Сурьмяным называли вино с примесью токсичного металла сурьмы, которое применялось как рвотное средство. План врача, довольно типичный для того времени, заключался в том, чтобы вернуть графа к жизни, спровоцировав одновременно чихание, кашель и рвоту.
«Как только все было сделано, мы перенесли графа на стуле с лужайки в очень бедную спальню через танцевальный зал. Я поддерживал голову его светлости, которая иначе заваливалась бы набок, вперед или назад, руками и грудью, пока графа не положили на постель в маленькой комнате. После этого я попросил хирурга поставить шесть или восемь банок на плечи пациента, предварительно проведя глубокую скарификацию. Однако ни у хирурга, ни у аптекаря, которые оба присутствовали, банок не оказалось. Они сказали, что их невозможно было бы достать, даже если бы в Танбридж-Уэллсе требовалась помощь самой королеве».
Скарификация с банками была мягкой формой кровопускания: на коже делали маленькие надрезы, а затем с помощью банок отсасывали небольшое количество крови.
«Я был глубоко огорчен и попросил обрить ему голову и нанести на capiti raso
[18], шею и плечи волдыреобразующее вещество».
Волдыреобразующим веществом была агрессивная едкая субстанция, которую наносили на кожу с целью спровоцировать появление волдырей и вывести токсины из организма. Врач также дал своему пациенту несколько ложек сиропа крушины, обладавшего слабительным действием. Вскоре к нему присоединился коллега доктор Брантвейт, который услышал новость и поспешил предложить свою помощь. Он порекомендовал влить в горло пациента «настоящий джулеп» (освежающий травяной отвар).
Два медика определенно намеревались попробовать все. Вскоре лечение стало еще более экстремальным:
«Затем пришел доктор Вест, который посоветовал раскалить сковороду и приложить ее к голове…»
Похоже на отчаянную меру.
«…однако у моего графа не появлялось ни дыхания, ни пульса, ни других признаков жизни, хотя один или два врача считали, что присутствовало легкое их проявление. В общем, у нас были очень слабые надежды на возвращение его светлости к жизни, поскольку ни одно средство не приносило результата».
В этот момент доктор Гудалл разозлился из-за того, что в комнате толпились лорды и джентльмены, и он попросил всех выйти. Один из присутствующих, епископ Глостерский, пошел сообщить новость дочери графа, которая жила неподалеку.
Услышав новость, она, что неудивительно, очень разволновалась и начала кричать: «Мой граф мертв? Мой граф мертв? Скажите мне правду!» Епископ сообщил, что граф скончался от апоплексии. Спросив, ставили ли ее отцу банки, она решила отправиться к мертвому графу.
Убитая горем молодая женщина попросила принести тело отца в его дом. Доктор Гудалл предупредил, что
«перемещение тела с помощью слуги, который держал графа в прямом положении, обхватив его за талию, могло привести к рвоте и диарее в связи со средствами, которые давали графу несколькими часами ранее. Это вполне могло случиться, если в его желудке и кишечнике еще сохранялось тепло, однако проверить это было невозможно».
Это было маловероятно: похоже, что бедный мужчина скончался в течение нескольких минут, после того как потерял сознание. Тем не менее тело обложили подушками и прямо на кровати перенесли в его собственный дом. Даже тогда лечение продолжилось:
«Как только его светлость переложили на его теплую постель, я попросил хорошенько раскурить несколько трубок с табаком, чтобы вдуть дым в анус. Это могло быть полезно в условиях, где под рукой не было табачных клизм».
Настой табака, обладавший стимулирующим действием, регулярно вводили пациентам в анус для лечения множества заболеваний. В данном случае, однако, никаких атрибутов для постановки клизмы под рукой не оказалось, поэтому было решено вдуть дым в задний проход мертвеца. Хотя это может показаться странным, это была стандартная реанимационная техника, которая часто применялась для возвращения к жизни утопленников
[19]. Когда даже это не сработало, у врачей опустились руки. Они решили испробовать последний метод: попытаться разогреть пациента.
«По предложению сэра Эдмунда Кинга кишки только что зарезанной овцы положили на живот его светлости, однако это не принесло никакого результата. Мы испробовали все подходящие методы, зная, что многие пациенты с апоплексией оживали даже после того, как долгое время казались мертвыми по всем признакам».
