Кузнец вернулся быстро. Сразу же вслед за ним вошел и Мило, хозяин постоялого двора.
- Боже мой! Эрик! Ру! Вы живы!
Эрик и Ру переглянулись.
- Ну, это была тайна, понимаете? - сказал Ру.
- За вами охотятся? - насторожился Натан.
Ру разразился смехом.
- Нет, господин кузнец. Мы - свободные люди, под защитой самого короля. И к тому же богатые.
Он красноречиво позвенел кошельком. Натан откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. Тем временем Фрейда очнулась.
- Эрик! - позвала она.
- Я здесь, мама.
Обняв его за шею, она заплакала.
- Нам сказали, что вас судили и приговорили к смерти.
- Так и было, - мягко сказал Эрик. - Но мы заслужили прощение и получили свободу.
- Почему ты не прислал весточку? - с легким укором сказала Фрейда и осторожно дотронулась до щеки Эрика, словно все еще не могла поверить, что это действительно он.
- Не мог, - сказал Эрик. - Мы были на службе у принца, и, - он оглядел комнату, - нам не разрешали никому сообщать об этом. Но теперь все это уже в прошлом.
Фрейда удивленно покачала головой, потом вновь коснулась щеки сына и поцеловала ее. Положив голову ему на плечо, она промолвила:
- Мои молитвы были услышаны.
- Она молилась за тебя, парень, - сказал Натан, смахивая слезу. - Мы все за тебя молились.
Ру видел, что Эрик очень взволнован, но, как всегда, старается не показать своих чувств. Он глубоко вздохнул и неожиданно понял, что сам готов разреветься. Ему стало очень неловко.
- Ну, как ты? Как поживаешь? - спросил Эрик у матери.
Фрейда выпрямилась и взяла Натана за руку.
- В моей жизни кое-что изменилось.
Эрик перевел взгляд с матери на кузнеца.
- Вы... вместе?
Натан улыбнулся.
- Мы поженились прошлым летом. - Внезапно он помрачнел. - Надеюсь, ты не возражаешь?
Эрик наклонился через стол и с радостным воплем заключил своего отчима в медвежьи объятия, едва не опрокинув вино; бутылку спасла только мгновенная реакция Ру.
- Возражаю ли я? Лучше вас я не знаю человека, Натан, и если я могу назвать кого-то своим отцом, так это вас.
Эрик снова сел и посмотрел на мать, не стыдясь собственных слез, а потом крепко обнял и ее.
- Я счастлив за тебя, мама, - сказал он.
Фрейда зарумянилась, как невеста.
- Ты пропал, а он был так добр ко мне. Он каждый день утешал меня в горе, Эрик. - Она коснулась щеки Натана с такой нежностью, какой даже Эрик никогда не удостаивался. - Он обо мне заботится.
Ударив рукой по столу, Эрик воскликнул:
- Мы празднуем! - И обратился к Мило: - Хочу, чтобы вечером вы выставили свое лучшее вино и самую вкусную еду, хочу, чтобы мы перещеголяли императрицу Кеша!
- Будет сделано! - сказал Мило, причем глаза его подозрительно заблестели. - Но возьму я с тебя лишь столько, сколько ты сможешь заплатить.
Ру засмеялся.
- Вы не изменились, господин трактирщик.
- А где Розалина? - спросил Эрик.
Мило с Натаном переглянулись.
- Она со своей семьей, Эрик, - наконец ответил Натан.
Эрик, ничего не понимая, поглядел по сторонам.
- Семья? Вы ее отец...
Ру взял его за руку.
- Она со своим мужем, Эрик. - Он посмотрел на Мило. - Это Натан имел в виду. Мило?
Мило кивнул:
- Именно. И теперь я к тому же дед.
Эрик снова сел. Он был в полной растерянности.
- У нее ребенок?
Мило взглянул на Эрика.
-Да.
- А кто отец? - спросил Эрик.
- Она вышла за юного Рудольфа, подмастерья пекаря. Ты его знаешь? - спросил Мило. Эрик кивнул. - Он собирается вскоре завести собственную пекарню. Розалина живет у него, дом через площадь.
Эрик встал.
- Я знаю этот дом. Пойду повидаю ее.
- Не спеши, сын, - сказала Фрейда. - Она ведь тоже считает, что ты умер.
- Я понимаю. - Эрик еще раз поцеловал мать. - Постараюсь не напугать ее до смерти. Я хочу, чтобы вечером она пришла. - Он помолчал и добавил: - С Рудольфом.
- Я пойду с тобой, - сказал Ру.
Фрейда сжала на прощание руку Эрика.
-Только вы не уходите надолго, а то я подумаю, что все это мне приснилось.
Эрик рассмеялся.
- Вряд ли. Дункан, кузен Ру, очарует тебя историями - удивительными и неправдоподобными.
Ру и Дункан улыбнулись.
- Надеюсь, он не слишком ее очарует, - взглянув на Дункана, проворчал Натан.
Эрик опять засмеялся.
- Мы скоро вернемся.
Из трактира Ру и Эрик вышли на улицу, ведущую к городской площади. Они так торопились, что едва замечали горожан, которые, увидев знакомые лица Руперта Эйвери и Эрика фон Даркмура, в изумлении останавливались. Один мужчина даже выронил кувшин с вином, когда мимо него быстрым шагом прошли те, кого давно считали мертвыми.
На площади Эрик и Ру повернули к булочной, где Рудольф работал и жил. У входной двери Ру заметил, что Эрик заколебался. Ру знал, что чувства, которые Эрик испытывал к Розалине, всегда были сложными. Он относился к ней как к сестре, и в то же время она была для него чем-то большим, чем просто сестра. Не только Ру, но и многие в городе знали, что Розалина влюблена в Эрика. И даже если сам Эрик был настолько глуп, что не замечал этого, перед бегством из Равенсбурга он понял, что ее любовь к нему была отнюдь не сестринской. Они с Ру не раз говорили об этом, и Ру знал, что Эрик, в сущности, до сих пор еще не решил, какие чувства он к ней испытывает.
Смущенный собственной нерешительностью, Эрик наконец вошел в булочную. Рудольф стоял за прилавком. Подняв голову, он сказал:
- Чем могу... - Тут глаза его стали круглыми, и он смог только пробормотать: - Эрик? Ру?
Эрик улыбнулся ему:
- Привет, Рудольф.
Он в два шага пересек расстояние, отделявшее дверь от прилавка, и протянул Рудольфу руку. Ру держался чуть позади товарища.
Эрик и Ру никогда не считали Рудольфа близким другом, хотя в таком маленьком городе, как Равенсбург, все дети одного возраста знали друг друга и были приятелями.
- Я думал, вы умерли, - произнес Рудольф полушепотом, словно боялся, что его подслушают.
- Похоже, это - общее мнение, - заметил Ру. - Но сам король даровал нам свободу.
