- А, Эстербрук! - сказал Мастерсон. - Я хотел бы вас кое с кем познакомить.
Эстербрук кивнул, и Мастерсон открыл ему турникет, не обращая внимания на суетливого официанта, который помог Эстербруку выйти из экипажа и теперь старался опередить всех.
- Сильвия, - произнес Мастерсон, кивнув в знак приветствия.
- Добрый день, господин Мастерсон, - сказала девушка с улыбкой, от которой кровь ударила Ру в голову.
- Джекоб Эстербрук - один из самых уважаемых членов нашего клуба, - сказал Мастерсон. - Позвольте представить вам нашего нового собрата, господина Руперта Эйвери, - сказал он Эстербруку.
Лицо Эстербрука не изменилось. Но что-то в выражении его глаз встревожило Ру.
- "Гриндаль и Эйвери"? - спросил Эстербрук.
- Отныне "Эйвери и сын", сэр, - ответил Ру и протянул ему руку.
Какое-то мгновение Эстербрук молча смотрел на нее, а потом небрежно пожал, дав понять, что это всего лишь формальность. Не было сомнения, что господина Эстербрука мало интересует новый постоянный клиент Баррета.
Поймав на себе холодный взгляд Сильвии, Ру понял: Эстербруки не особенно нуждаются в обществе Руперта Эйвери. Он медленно повернулся в сторону Дэша, с трудом оторвав взгляд от Сильвии.
- А... - начал он. - Могу я представить вам своего нового помощника?
Сильвия чуть наклонилась вперед, словно для того, чтобы лучше слышать.
- Да? - спокойно спросила она.
В разговор вмешался Дэш.
- Дэшел, - с улыбкой назвался он, низко поклонившись. - Полагаю, вы знаете моего деда.
- В самом деле? - произнес Эстербрук.
- Герцога Джеймса, - невинно сказал Дэш.
Манеры Эстербрука и его дочери сразу же изменились. Он улыбнулся, а она так и вовсе засияла. Сердце Ру забилось еще сильнее. - Разумеется. - Эстербрук схватил руку Дэша и горячо ее пожал. - Пожалуйста, напомните обо мне вашему деду, когда увидитесь с ним в следующий раз.
Сильвия одарила своей сияющей улыбкой и Ру.
- Вы обязаны прийти к нам на обед, господин Эйвери. Я настаиваю.
Ру кивнул и с трудом проговорил:
- Буду очень рад.
Дэш, улыбаясь, повернулся к Мастерсону:
- Нам нужно идти, сэр. Завтра мы еще зайдем.
- В таком случае до свидания, - сказал Мастерсон. Слова прощания словно эхо повторили Эстербрук и его дочь.
Дэш деликатно протолкнул Ру в дверь, пожал руку Дункану, развернул его, и все трое вышли на улицу.
- Можно подумать, что до этого вы никогда не видели хорошенького личика, - сказал Дэш оторопевшим кузенам.
В тот вечер Ру пришел домой поздно. Полдня он обсуждал новости, с которыми вернулся Дункан: продать наркотики можно, но это опасно, зато они могут принести огромную прибыль. Кэтрин тоже не смогла назвать ни одного человека, который мог бы решиться на такую покупку.
Кроме того, необходимо было найти жилье Дэшу. Луи и Дункану Ру обещал в течение нескольких дней подыскать новую квартиру, а пока что новый сотрудник компании вынужден был спать на складском чердаке. Если внук самого могущественного нобиля Королевства и был разочарован, то он ничем этого не показал, а отнесся ко всему со здоровым юмором. Ру подозревал, что за его относительно короткую жизнь у Дэша бывало жилье и похуже. Он вспомнил, как Дэш спросил, не выгоняют ли его снова из дворца.
Джейсон и Ру два часа обсуждали возможность быстрого сбыта добытых в Сарте рубинов. Они подготовили письмо в Саладор, комиссионеру по продаже драгоценностей, старому компаньону Гельмута Гриндаля, подробно описав предлагаемую покупку, и когда закончили, уже давно стемнело.
Ру открыл дверь своим ключом. Поняв, что все уже спят, он тихо поднялся наверх. Во мраке он с трудом разглядел спящую Карли. Рядом с ней лежало что-то крошечное. Подойдя поближе, он увидел, что это ребенок.
Ру едва удержался, чтобы не щелкнуть девочку по носу. Он надеялся, что в нем зародится более сильное чувство, но напрасно. Потом он взглянул на спящую жену и снова ничего не почувствовал. Он вздохнул. Это усталость, сказал он себе. На него вновь нахлынула тревога по поводу предстоящего вложения капитала. Если его надуют, он потеряет все, что заработал за последние два года. В юности Ру сумел начать все сначала, но он знал, что теперешняя неудача лишит его всяких шансов добиться в будущем величия и богатства.
- Ру? - раздался негромкий голос, когда он снимал башмаки.
Уронив башмак на пол, Ру тихо выругался.
- Да, - прошептал он. - Я вернулся.
- Как ты? - спросила Карли.
- Устал, - ответил он. - У меня много новостей, но лучше я расскажу утром.
Ребенок пошевелился и внезапно заплакал.
- Что случилось? - спросил Ру.
- Ничего, - ответила, садясь, Карли. - Хочет есть. Только и всего. Ей нужно ночью есть, два или три раза.
Ру сел в одном башмаке на стульчик.
- И долго это будет продолжаться?
- Еще четыре месяца, может быть, дольше, - ответила Карли.
Ру встал и поднял упавший башмак.
- Пойду спать в твою прежнюю комнату. Нет смысла нам обоим быть к утру измученными, а у меня завтра куча дел. Я все тебе расскажу, когда встану.
Закрыв за собой дверь, он направился в прежнюю комнату Карли и, раздевшись, рухнул на кровать, где они с Карли в свое время зачали ребенка. Но заснул он не сразу: сначала на него нахлынуло ликование при мысли о том, что за несколько месяцев он получит десятилетний доход, затем - страх лишиться всего. Потом Ру принялся мечтать, как в случае успеха расширит свое дело, но когда подумал о возможности разорения, им вновь овладел ужас. Впрочем, по мере того как он погружался в сон, в его воображении все чаще стала всплывать прелестная девушка с большими голубыми глазами и золотистыми волосами, чей смех заставлял его сердце сладко замирать. Заснул он только с рассветом.
Ру спустился на первый этаж с больной головой, словно накануне выпил. Карли он нашел в кухне. Она нянчила Абигайль, и он, верный долгу, поцеловал жену в щеку.
- Мы тебя потеряли, - сказала Карли.
- Как приятно вернуться домой, - сказал Ру, когда Ренди, кухарка, наливала ему горячий кофе. Работая у Баррета, он приобрел привычку начинать день с чашки кофе, а когда впервые пришел в этот дом, стал покупать кофе в зернах и молоть его.
Ру посмотрел на ребенка. На руках у матери лежало крохотное существо; ручки его двигались в самых неожиданных направлениях, а глазки то открывались, то закрывались. Время от времени девочка глядела в его сторону, и он подумал: что же таится за этими серо-голубыми глазами?
- Я никогда не видел глаз такого цвета, - сказал он.
