Что касается глобальных дел, типа работы над диссертацией, создания книги и победы в конкурсе «Миссис Вселенная», я бы посоветовала перенести их исполнение на послеродовый период.
Да, я знаю, каков соблазн все переделать именно до мистической отметки «роды», пройти трансформацию и заново восстать уже вместе со своим новорожденным малышом. То, что вас ждет «после», одновременно притягивает и страшит своей неизвестностью. Возможно, у вас перед глазами подруги и родственницы, которые со всем справляются и все успевают. Но вам по-прежнему хочется завершить, переделать, расставить точки над всеми «i», чтобы после родов, после великого перехода из страны «неизвестность и тягость» в страну «материнство и легкость» вас ничто не отягощало.
Но из опыта мамы, врача и человека, пожившего на этом свете, соединившего навыки практического психолога и философа, хочу заметить, что все глобальные дела лучше оставить на потом.
То второе дыхание, что вы обретете после освобождения от бремени, с лихвой компенсирует дефицит временных ресурсов, который наступит после родов. Вот такой парадокс. До родов у вас есть время и возможность, но ваша творческая воля настолько парализована ожиданием неизвестности. Вы настолько сами себе не принадлежите и не контролируете ни свое время, ни творческий потенциал, ни тело, что практически не в состоянии воспользоваться собственными ресурсами.
Но после родов, несмотря ни на какие бессонные ночи и ежесекундную готовность, силы матери настолько возрастают, что она может и горы свернуть. Те незаконченные проекты, что тяготили вас весь последний отрезок беременности, легко и непринужденно завершаются после рождения ребенка.
Все дело в родовой доминанте. Хоть во всех учебниках и написано, что роды — это физиологический акт, все-таки надо признать, что роды — это героический акт. Поэтому для его совершения формируется очаг повышенной электрической активности в коре головного мозга, который все внешние раздражители воспринимает только как влияющие на роды триггеры. Иными словами, все события, мысли, физические движения беременной квалифицируются либо как имеющие отношение к родам, либо нет.
Для чего нужна родовая доминанта? Я повторюсь: роды — это героический акт. Это даже не столько боль, сколько мука, и у женщины нет выбора ее не перенести. Она должна пройти сквозь нее до конца. Естественной мотивации на такое самопожертвование у нормального человека нет, есть только сверхъестественная. Вот ее-то накапливает и формирует родовая доминанта. Начиная со второй половины беременности женщина уже не может ничего планировать и ни о чем думать, кроме родов. Роды воспринимаются как желанный и необходимый процесс. Только их свершение в состоянии принести утоление этой доминанте и покой женщине. Только такая мотивация к родовой деятельности и способна помочь женщине вынести и муку ожидания, и муку родов.
Как работает родовая доминанта? Все не относящееся к делу, отвлекающее женщину она блокирует как ненужное. Сюда относятся мысли о новой шубе, кругосветном путешествии, отчете, проекте, дипломе, диссертации, новой книге и деле жизни, а также секс и различные увлечения. Зато все, что может облегчить ожидание родов и способствовать родам, остается в жизни женщины и гиперболизируется. Это вязание пинеток, просмотр фильмов и программ о материнстве и детстве, прогулки и лежание, поглощение разных вкусностей и прочие приятные мелочи.
Из общего потока сознание избирательно выделяет информацию о здоровье мамы и будущего малыша, которая всецело поглощает внимание женщины. Информация, преподнесенная в оптимистичном ключе, утоляет беспокойство и тревогу, негативные данные усиливают ее. Как ни странно, оба этих взаимоисключающих процесса — позитивный и негативный — одинаково вписываются в родовую доминанту и приближают роды. Потому что оценка «хорошо» или «плохо» есть только в сознании женщины. Для мозга информация любой тональности подходит, лишь бы она вписывалась в доминанту.
Наконец, любые форс-мажорные раздражители, такие как испуг, страх, внезапное известие о какой-то беде или катастрофе, воспринимаются мозгом как сверхсильный раздражитель доминанты и запускают родовую деятельность.
Существование родовой доминанты объясняет, каким образом женщины умудряются рожать в театре, в поезде, в самолете, в день рождения. Дело в том, что мозг воспринимает назначенную дату предстоящего события как стимул к действию. Женщина, ожидая этой даты, невольно настраивает разрешение своей родовой доминанты именно на этот день…
Роды
Еще сто лет назад материнская смертность была настолько высокой, что многие женщины не переживали свои первые роды. Я заглянула в статистику специально для этой главы и пришла в ужас. Женщины умирали в родах повсеместно от Лондона до Санкт-Петербурга. Цифры смертности разные, но колеблются от 10 до 15 %.
Если взять официальную статистику по России за прошлый год, то данные о материнской смертности — 9 в городе и 13 в сельской местности на 100 000 матерей. Это означает, что каждая десятитысячная женщина умирает в родах. Женская участь улучшилась в тысячу раз! Колоссальные цифры. Да, роды по-прежнему смертельно опасное предприятие, и не каждая женщина выйдет из них живой и невредимой. Но шансы на благополучный исход существенно повысились.
В XIX веке такие осложнения, как эклампсия, отслойка плаценты или неправильное положение плода, кончались неминуемой гибелью женщины. Повитухи не располагали методами лечения этих акушерских трудностей.
Достаточно вспомнить литературный пример, изображающий участь всех женщин: судьбу маленькой княжны, Лизы Болконской.
Что делала Лиза, или Лизавета Карловна, всю свою жизнь? Резвилась, радовалась жизни, умиляла общество своей детской непосредственностью. Ее замужняя жизнь мало отличалась от девичества. Она была кротким инфантильным существом, рожденным для любви и счастья. Она не собиралась испытывать страдания и муки. Она никому не делала зла, да и не было нужды ей, живущей в любви и достатке, строить козни и испытывать разрушительные эмоции. И вот Лиза не вынесла родовых мук и умерла, даже не поняв, что с ней происходит. Замучена в родах заживо. Конечно, Лев Толстой не описывает тонкости клинической картины, мы можем только догадываться, от чего умерла княжна. Он скорее противопоставляет детскость несмышленой души Лизы и высокую духовность Марьи.
Лиза, рожденная для неги и развлечений, не смогла вынести обычного для любой женщины испытания. Но как описана ее смерть! «Я никому не делала зла, зачем же вы так со мной?» Как будто роды — это не «естественный физиологический акт», как утверждают медицинские книги, а какая-то изуверская пытка, издевательство над женщиной, мука, заведомо превосходящая человеческие возможности.
Трагичность ситуации еще и в том, что все домочадцы присутствуют при страданиях маленькой княжны, сочувствуют ей, но не могут облегчить ее участь, помочь ей, объяснить происходящее с разумной точки зрения.
Конечно, самое логичное толкование эпизода — это раскрытие всего женского предназначения, родовой муки, страданий материнства, к которому каждая девочка должна готовиться с малых лет. Ведь женская судьба — не только терпеть родовую боль. Дети рождались в муках, которые вскоре искупались бы радостями материнства.
