— Может, миледи объяснит, с какого рожна она решила, что это сделал я? — они снова стали в позицию, соприкасаясь кончиками баритт.
— Ты был там! — резкий выпад и клинки зазвенели.
— И что, как серый, так и волк? — Рикард снова отбил атаку. — Я был там, но я его не убивал. Зато ты хладнокровно его обчистила! И вообще, кто он тебе такой?
— Тебя это не касается! — она пошла в другую сторону. — А что там делал ты, если, допустим, что ты его не убивал?
Они кружили друг напротив друга, как два тигра, напряженные и готовые к прыжку.
— Надеюсь, ты понимаешь, что и тебя это тоже не касается! — ответил Рикард. — Хотя я был там за тем же, зачем и ты — обчисть этого Крэда. Но ты мне помешала.
— Я не верю тебе! — она опять напала.
— Ну что же, тут наши чувства взаимны! — и он снова ушел от удара.
Они сражались уже посреди конюшни. Она нападала яростно и отчаянно и очень ловко, всё время меняя тактику. Прощупывая его слабые места. А он старательно отбивал атаки, но не нападал. Он видел, что она устала, вымотана и ранена. И ждал.
— Я вижу, миледи не может обойтись без драк! — произнес Рикард с ухмылкой.
— Я дерусь только с убийцами и ворами! — она снова обходила его слева.
— Ну, ладно, я — вор, а псы-то тебе чем не угодили?
— Видимо, это была месть. Им, как и тебе, пришлась не по вкусу моя сковородка, — усмехнулась она.
Рикард рассмеялся в ответ:
— Значит, это на них ты напала в борделе?
— И кто-то ещё утверждает, что не следил за мной! — резкий финт и выпад.
— За тобой нет, но я искал своего коня, — Рикард уклонился и отступил назад. — Тебе следовало бы добить этих псов, а не нападать на меня. А ты оставила их живыми — они найдут тебя.
— Это мои враги, и, если я хочу, я оставляю их в живых.
Он снова усмехнулся, отбив левый кварт:
— Леди, оставляющая врагов живыми. Очень интересно. А позволь спросить, что миледи, хоть и дочь негоцианта, делала в борделе?
Он демонстративно перебросил баритту в левую руку и увидел, как она прищурилась.
— Мы с милордом ещё не так близки, чтобы я рассказывала ему о столь личном! — ответила она. — А что, у князя с золотыми приисками не нашлось других лошадей, что он прискакал за этим конём из самой Рокны?
Она кружила медленно, но пока не нападала, оценивая ситуацию.
— Князю с золотыми приисками дорог именно этот конь, и это, кстати, очень интересный вопрос! Как ты смогла околдовать мою лошадь?
— Околдовать лошадь? Вот уж что мне без надобности, так это колдовать с чьей-то лошадью!
— Миледи, видно, ничего не понимает в лошадях, хоть и дочь негоцианта!
— И что такого в твоей лошади, князь с приисками?
— Бард ни разу тебя не укусил? Не попытался сбросить или лягнуть?
— Да провалиться мне в Дэйю! С какой стати ему меня кусать? — она атаковала осторожно, прощупывая его владение бириттой левой рукой.
— Ну… некоторые леди… кусаются, если им что не по нраву! — усмехнулся Рикард, так же легко отбивая её атаку.
— Некоторые? Ха! Вообще-то милорд пытался меня душить!
— А миледи меня отравила! И воспользовалась ситуацией! — добавил он полушепотом. — Кто знает, может ты меня обесчестила?
— Что? — она рассмеялась. — Много чести! Да и как можно обесчестить убийцу и вора?
— И вообще, ты выкрала меня с маскарада, а это удар по моей репутации, который можно смыть только… Что ты можешь предложить взамен?
— Взамен? Ах, милорд ждет компенсации! Ну, я могу ещё огреть тебя оглоблей, к примеру. Или ведром. Бросить с моста в реку. Много чего. Выбирай! — она сделала обманный финт, но он снова ускользнул.
— Князь Текла — кто он тебе? — спросил Рикард серьезно.
— Что? — она прищурилась. — И после этого ты всё ещё утверждаешь, что не следил за мной?
Она выдохлась. Пора заканчивать.
— Я и не следил, — Рикард снова перебросил баритту в правую руку, — я нашел себе на балу невесту и пришел к князю просить её руки, но князь сказал, что знать тебя не знает. Хотя ты приехала в карете с его фамильным гербом, и весь его дом пропах твоими духами.
— Невесту? Что за бред!
Рикард сделал молниеносный выпад в тот самый момент, когда она не ожидала, и выбил баритту из её руки. И прежде чем она успела хоть что-то сделать, он толкнул Эрионн на копну сена и приставил лезвие к горлу.
— Ну вот, теперь ничто не помешает нам закончить беседу.
Она напряглась, приподнялась на локтях, но Рикард перехватил её взгляд и добавил:
— Потянешься за кинжалом, и я тебе руку сломаю, - кончик лезвия скользнул чуть ниже, с горла в вырез рубашки и остановился у верхней пуговицы. - А теперь, я хотел бы услышать ответ на один очень интересующий меня вопрос.
— И на какой же? – она чуть прищурилась, оценивая взглядом лезвие, и усмехнулась.
— Кто… ты… такая? И что ты здесь делаешь?
— Ну, вообще-то, это уже два вопроса.
— А я и не тороплюсь.
Она вдруг улыбнулась очаровательно и лукаво, расслабилась, выдохнув, повела полуобнаженным плечом и, слегка закусив нижнюю губу, посмотрела на него с вызовом.
Демоны Ашша! Зачем она это делает?!
— Если вы не скажете, кто это сделал, я накажу вас обоих. Накажу за это! Мне стыдно перед леди Фионой! — восклицает мать.
И они стоят перед ней, раскрасневшиеся от долгой беготни и потупив глаза. Сестра, как обычно, прячет руки за спину, стоит, закусив нижнюю губу, и смотрит исподлобья лукавым взглядом. И Рикард знает, что сейчас она, конечно же, извинится, выступит вперед и скажет, что это она, что она нечаянно, оступилась или упала, и её простят. Её всегда прощают. Потому что она смелая и честная. А ему скажут, что он уже взрослый и ведет себя, как мальчишка, подначивая сестру на глупости.
Но он её не подначивал! И да, он дурак, что согласился с ней играть. Дурак, что позволил взять себя на слабо, что он не сможет забросить мяч в открытое забрало рыцаря в доспехах. Он и забросил.
А вот она нет. А ваза эта дурацкая стояла как раз внизу.
И поэтому он в очередной раз возьмет вину на себя.
Потому что он мужчина.
Потому что она младше.
Потому что ябедничать нехорошо и недостойно.
Но вазу из красного стекла в гостиной разбила все-таки она. И почему он должен это терпеть?
Нет, он никогда больше не будет играть с ней!
