— Я здесь… по военному делу… еду из корпуса генерала Альбы, — ответил Дитамар, сжимая её холодную ладонь.
Соврал не очень складно, но подумал, что по крайней мере дальше на любой вопрос можно сослаться на секретность и ничего больше не говорить, — а вы очень смелая. И везучая. Горы опасны, миледи Лафорт, а горные реки коварны.
— Я не боюсь гор, милорд Брегат. Я выросла в Милгиде!
Дитамар бросил на неё короткий взгляд через плечо. Он наконец-то пришёл в себя и осознал полностью, что всё это было с его стороны настоящим приступом идиотизма и безумия. В плохом смысле. Это спасение и его прыжок в воду. И его лицо. Этот разговор. И её рука в его руке. Но, что странно, он это понимал умом, но нисколько не раскаивался.
Идиот, решивший поиграть в благородство!
Крутой склон давался ему с трудом, острые камни и кустарник царапали руки, мокрая глина выскальзывала из-под ног и где-то на середине пути Лея споткнулась, он попытался её удержать и они, поскользнувшись, упали.
— Простите, — пробормотала Лея, упираясь руками ему в грудь, и надавив на раненую руку. — Ой, простите, я не хотела. Вы весь в крови! Не тащите меня, вам самому нужна помощь! Я смогу дойти.
У неё уже зубы стучали от холода, и подгибались колени, но она выдернула руку и подобрав юбку, принялась карабкаться на склон самостоятельно. И когда сверху раздались крики и причитания Финагара, Дитамар впервые рад был их услышать.
— Джа… Милорд Брегат! Милорд Брегат, вы живы! Слава Каменной Деве, ой простите…
Дитамар помог Лее взобраться на склон и сел прямо на траву. Рука онемела, почти до локтя. И он подумал, что надо бы выдрать Фингара за слова о Каменной Деве, хотя это вряд ли поможет. Он от страха всё равно наговорит лишнего и сдаст их с потрохами.
— Три правила, Фин, помни про три правила, — пробормотал Дитамар, глядя на своего ученика, покачнулся и провалился в темноту.
Глава 9. Камни, вода и ртуть
Огонь потрескивал в камине и большой зал на постоялом дворе уже опустел. Фингар уснул в углу, а на лавке у окна дремала бдительная воительница Рут — сопровождающая леди Лафорт. Треволнения этого вечера улеглись, и Дитамар конечно предпочёл бы меньше привлекать внимания к их персонам, но чудесное спасение девушки из бурного потока всколыхнуло всех постояльцев. Такое теперь вряд ли вообще забудут. И Дитамар не сопротивлялся всей той помощи, что свалилась на него так внезапно. Он быстро пришёл в себя, но нормальному человеку такое было бы не под силу, а приходилось изображать именно обычного человека.
Добросердечная хозяйка постоялого двора принесла медвежьи шкуры и разожгла большой камин, а ещё дала бутылку лучшего кальди и уступила гостям свою комнату — все остальные были заняты постояльцами.
Всё это внезапное внимание было так некстати, учитывая, что Дитамар не мог изменить лица, и он всеми силами старался держаться в тени. И когда, наконец выпив за их здоровье, постояльцы угомонились, он смог оценить ущерб. То, что новость быстро разлетится по всему Предгорью и обрастёт невероятными слухами, в этом он не сомневался. И имя Дей Брегат, конечно будет у всех на устах. А то, что он служит у генерала Альбы… Хозяйка заведения будет рассказывать об этом каждому солдату, который заедет сюда переночевать. И рано или поздно станет понятно, что Дей Брегат никогда не существовал.
Проклятье! Как он мог поступить так глупо!
Одно хорошо — Лея Лафорт оказалась не так глупа, как следовало ожидать от кахоле, к тому же молодой женщины, и ничего не сказала посторонним о том, что ей привиделось на мосту. И это было странно, учитывая, как девушки любят щебетать всякие глупости, а значит… Просто это значит, что ей тоже есть что скрывать.
Кулон. Весьма непростой камень в оплётке из серебра…
Он пришёл к выводу, что девушка приехала на этот мост не просто так, а колдовство для кахоле, как известно, грозит костром. Вот почему она всем рассказывает о том, что её лошадь просто испугалась и оступилась.
И Дитамар принял её правила игры. Пусть так и будет: он не видел тот голубой свет, она не видела в его лице Ройгарда Лардо, он не знает о кулоне, она не знает куда он делся — пусть считает, что потеряла его в реке. А всем любопытным он объяснил свой поступок тем, что в Скандре повсюду холодные озёра и болота, и для него не в первой лезть в ледяную воду.
Фингар плеснул в кальди немного настойки и горного бальзама, так чтобы не заметила Лея и её спутники, подогрел, смешал с травами и даже вполне сносно залатал Дитамару руку, чем заслужил прощение за свою оплошность. С перепугу на берегу реки он дважды назвал Дитамара джартом, но в суматохе их спасения, этого никто не заметил.
А теперь Дитамар и Лея сидели у огня, завернувшись в медвежьи шкуры и разговаривали. У огня было тепло, а кальди и пережитый страх развязали всем языки. Дитамар уступил предоставленную комнату даме, надеясь, что она уйдёт спать, а он обдумает в тишине, что ему делать дальше. Но камин оказался только внизу, и леди, переодевшись, спустилась высушить волосы. А может это был только предлог…
Она настаивала, чтобы в комнате ночевал Дитамар, поскольку он ранен, а Дитамар настаивал, что ему хорошо и у камина, и в итоге все остались внизу и как-то незаметно разговорились.
Он отодвинул свечи подальше и сидел так, чтобы его лицо оставалось в тени. Вспомнил, как часто это делал Эйвер в Лааре. У брата можно было поучиться настоящему искусству прятать своё лицо.
Лея охотно отвечала на его вопросы, а он старательно расспрашивал, потому что не хотел встречных вопросов. Тепло и кальди, и то, что они избежали смерти, всё это сближало и толкало на откровенность. Дитамар видел, как горят глаза девушки и по лицу разлился румянец, и он с интересом наблюдал за ней, прислонившись спиной к тёплому боку камина. Она рассказывала про Милгид, про то что учится в Рокне, про дороги, про свою сестру, про Зверя… И про то, что его можно убить и она знает как.
Конечно, Дитамар не в первый раз слышал подобные разговоры. В основном на постоялых дворах, в тавернах… В Предгорьях мужчины обсуждали это постоянно.
Но слышать это от девушки… От столь красивой девушки… От той, которой он только что спас жизнь… Слушать подробности того с каким воодушевлением она желает его смерти. Вот это было несколько странно.
Конечно, смерти она желала Зверю, но за эти годы Дитамар разучился отделять одну свою сущность от другой.
— Вы так красноречиво молчите! — с усмешкой произнесла Лея. — Ну да, я понимаю, вы, как и все думаете, что раз я девушка, то в голове у меня одни платья и балы?
— Нет, я вовсе так не думаю, — произнёс Дитамар, не сводя с неё внимательного взгляда. — Но это, конечно, очень необычно… Вы что же, всерьёз считаете, что вы сможете убить Зверя с помощью ртути, серебряной воды и… всего остального в вашем рецепте?
— Нет, конечно, я убить его не смогу, — ответила она серьёзно, сжимая пальцами кубок, — но я знаю, что это его ослабит. А убить его сможет кто-нибудь другой. Смелый и бесстрашный мужчина. Кто-то вроде вас, — и она ему улыбнулась.
