– Вы знаете их? Неужели вы так молоды?
Хаттер слегка улыбнулась.
– К сожалению, нет. Это имеется в вашем файле. Кроме того, наш инструктор в Куантико использовал картинки «Поискового Движка» в своих лекциях. Он показывал, как трудно выбрать существенные детали в массе видимой информации.
– Что еще имеется в моем файле?
Улыбка Хаттер потускнела, но взгляд не изменился.
– В 2009 году вы подожгли дом в Колорадо. Затем провели в колорадской психиатрической больнице больше месяца. У вас диагностировали тяжелую психосоматическую дезадаптацию и шизофрению. Вы принимаете нейролептики и имеете алкогольную…
– Господи! – воскликнула Вик. – Вы думаете, что у меня были галлюцинации? И по поводу того, что меня избивали, и поводу того, что стреляли?
– Мы должны подтвердить, что стрельба имела место.
Вик оттолкнула от себя стул.
– Человек в противогазе стрелял в меня. Он выпустил шесть пуль. Опустошил обойму.
Макквин задумалась. Во время инцидента она находилась спиной к озеру. Возможно, все пули – даже та, что пробила ухо Мэнкса, – ушли в воду.
– Мы ищем доказательства.
– А мои синяки? – спросила Вик.
– Я не сомневаюсь, что вас кто-то избил, – сказала агент ФБР. – Вряд ли наши люди будут это отрицать.
В ее заявлении было нечто такое – какое-то опасное следствие, – которое Вик не могла понять. Кто стал бы избивать ее, если не Мэнкс? Однако она была физически истощена – слишком эмоционально растрачена, – чтобы пытаться осмыслить слова агента. Она не имела сил разобраться, о чем конкретно умалчивала Хаттер.
Вик снова посмотрела на ее ламинированный бейджик. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА.
– Подождите минуту. Подождите… Вы не детектив. Вы доктор.
– Почему бы нам не посмотреть на некоторые фотографии? – спросила Хаттер.
– Нет, – ответила Вик. – Это полная трата времени. Мне не нужно никуда смотреть. Послушайте меня. Один из них носил противогаз. Другой был Чарли Мэнксом. Я знаю, как выглядит Чарли Мэнкс. Господи, почему, черт возьми, я говорю с доктором? Мне нужен детектив.
– Я не прошу вас смотреть на фотографии преступников, – сказала Хаттер. – Меня интересуют фотографии молотов.
Услышав такое неожиданное предложение, Вик замерла на месте. Она открыла рот, не в силах издать ни звука.
Прежде чем к ней пришла какая-либо мысль, в соседней комнате началась суматоха. Шитра о чем-то спросила – голос дрожащий и раздраженный. Далтри что-то ответил. Затем послышался третий голос. Среднезападный акцент. Тон эмоциональный. Вик тут же узнала этого человека, но не поняла, как он оказался в ее доме. Луи следовало быть в самолете, если не в Денвере. Недопонимание замедлило ее реакцию, поэтому она так и осталась сидеть на стуле, когда ее бывший парень вошел в комнату, а за ним последовала свита копов.
Он едва походил на самого себя. Пепельный цвет лица и черные круги вокруг глаз. Казалось, что он потерял десять фунтов с тех пор, как Вик видела его двумя днями раньше. Она встала и протянула к нему руки. В тот же момент он обвил ее своими руками.
– Что же мы будем делать? – спросил ее Луи. – Что, черт возьми, мы будем делать, Вик?
* * *
Когда они сели за стол, Вик сжала руками его ладонь. Самая естественная вещь на свете. Она с удивлением почувствовала жар в его пухлых пальцах и снова посмотрела на измученное потное лицо Луи. Вик отметила, что он выглядел серьезно больным, но списала это на страх.
Теперь на кухне их было пятеро. Луи, Вик и Хаттер сидели за столом. Далтри прислонился к кухонной стойке, сморкаясь в носовой платок. Офицер Шитра находилась у дверей, по команде Хаттер выталкивая других копов.
– Вы Луи Кармоди, – сказала агент ФБР.
Она говорила, как режиссер школьного театра, сообщавшая Луи, что он будет играть в весеннем сезоне.
– Вы отец мальчика.
– Виновен, – сказал Луи.
– Повторите, – попросила Хаттер.
– Виновен по всем пунктам, – сказал Луи. – Я отец. А вы кто? Социальный работник?
– Я агент ФБР. Меня зовут Табита Хаттер. Многие парни в офисе зовут меня Табби Хатт.
Она слегка улыбнулась.
– Забавно, – ответил Луи. – Многие парни на моей работе зовут меня Джабба Хатт. Только они делают это, потому что я жирный ублюдок.
– Вы к нам из Денвера? – спросила Хаттер.
– Я пропустил свой рейс.
– Не нужно нас обманывать, – сказал Далтри. – Что с вами случилось?
– Детектив Далтри, – произнесла Хаттер. – Программу «Вопросов и ответов» веду я. Спасибо за внимание.
Далтри сунул руки в карманы плаща.
– Никто не против, если я закурю?
– Я против, – сказала Хаттер.
Какой-то момент Далтри подержал пачку в руке, глядя на обертку недоуменным взором, затем сунул ее обратно в карман. На миг в его глазах промелькнуло выражение, которое напомнило Вик свирепый взгляд акулы за секунду перед тем, как она сожрет тюленя.
– Почему вы пропустили свой самолет, мистер Кармоди? – спросила Хаттер.
– Из-за звонка Вейна.
– Вы разговаривали с ним?
– Он позвонил из машины по своему айфону. Сказал, что они пытаются застрелить Викторию. Мэнкс и другой парень. Мы говорили около минуты. Потом ему пришлось прервать звонок. Мэнкс и другой парень вернулись к машине. Мальчик был напуган… очень напуган. Но он держался. Вейн – маленький мужчина, понимаете? Он всегда был маленьким мужчиной.
Луи стукнул кулаками о стол и опустил массивную голову. Он поморщился, словно почувствовал в животе острый укол боли. По его щекам покатились крупные слезы. Это произошло очень быстро – без какого-либо предупреждения.
– Ему пришлось рано повзрослеть, потому что мы с Вик довольно плохо справлялись с собственным взрослением.
Вик снова сжала пальцами его ладонь.
Хаттер и Далтри обменялись взглядами, едва заметив возобновившийся плач Луи.
– Вы думаете, что ваш сын отключил телефон после того, как поговорил с вами? – спросила Хаттер.
– Если сим-карта осталась в аппарате, то не важно, включен он или выключен, – сказал Далтри. – По-моему, у вас, федералов, имеется работа.
– Да, вы можете найти телефон особым видом поиска, – сказала Вик.
Ее пульс участился.
Проигнорировав Макквин, Хаттер повернулась к Далтри.
– Можем попробовать, но это потребует времени. Я должна позвонить в Бостон. У мальчика айфон. Если тот включен, мы можем использовать функцию «Найти мой айфон» и обнаружить его прямо сейчас.
