– Иди, – напутствовал его царь. – Я принес жертвы Аполлону, и он их принял. Завтрашний день будет для нас решающим.
Когда первые лучи солнца осветили верхушки кипарисов, Гисандр и Леонид уже стояли на небольшом холме, едва возвышавшемся над болотистой равниной, с которого можно было рассмотреть подступы к столице. Армия Леонида выстроилась в низине между неглубоким болотом, что примыкало к левому флангу, и холмами, начинавшимися невдалеке за дорогой. В них упирался правый фланг, которым командовал сам царь.
После вчерашнего осмотра местности для предстоящей битвы было решено поставить баллисты числом восемь штук – Темпей успел справиться со своей задачей и доставил их вовремя – на левом фланге. Этот фланг всегда был слабее правого, согласно обычному построению спартанцев. Но сейчас Леонид пошел на хитрость. Он спрятал баллисты за спинами гоплитов, которые до поры должны были укрывать их от взглядов противника. А в нужный момент расступиться, предоставив артиллеристам возможность бить прямой наводкой. Поскольку других сведений не было, царь считал, что Леотихиду неизвестно о том, что он захватил с собой в поход новое оружие, запрещенное некогда эфорами. И надеялся на внезапность его применения в главном сражении.
Командовать левым флангом было поручено Гисандру, как опытному полководцу и артиллеристу, доказавшему еще у Фермопил силу нового оружия. Сам царь командовал центром и правым флангом – с которыми намеревался нанести главный удар по фаланге Леотихида. Как они попадут в случае победы на другой берег, если рухнет мост, Леонид так и не объяснил. Оставалось надеяться, что у него все же был какой-то план. Впрочем, сначала следовало выиграть сражение, что представлялось не таким простым делом, поскольку на пути стояла почти вся армия эфров. Последняя армия. И отступать ей было некуда.
Часть воинов, около двух тысяч спартанцев и три тысячи периеков, царь оставил в резерве, спрятав их в дальней кипарисовой роще. Оставаясь там, они одновременно прикрывали тыл и готовы были подойти на помощь в случае прорыва на любом из флангов.
«Интересно, кто будет командовать армией эфоров? – подумал Гисандр, уже собираясь покинуть наблюдательный пункт и отправиться к баллистам на левый фланг. – Сам Леотихид или кто-то из его полемархов?»
В этот момент по фаланге противника прокатилась волна приветственных криков. И перед строем появился высокий худощавый воин с бородой и длинными волосами. Он вскинул вверх свое копье, и гоплиты тотчас повторили его жест.
– Леотихид, – пробормотал наварх, сразу узнав второго властителя Спарты из рода Еврипонтидов. Гисандр быстро бросил короткий взгляд на своего царя, словно пытаясь проверить, узнал тот воина или нет. Но Леонид уже не отрывал взгляда от смертельного врага, впившись в него взглядом.
Повернувшись спиной к Леониду и его воинам, Леотихид что-то прокричал своим гоплитам, начав их раззадоривать перед сражением.
«Самое время и нашему царю выступить, – пронеслось в мозгу наварха, – а то обскачет нас Леотихид, да еще гляди, первым в атаку пойдет. Кто их разберет, этих Еврипонтидов».
– Гисандр, – приказал царь Леонид, сжав копье, – отправляйся на свой фланг. Мы начинаем битву.
И начал быстро спускаться вниз с холма. Наварх последовал его примеру, – развернувшись позади выстроенных в центре фаланги гоплитов с черными повязками на руке, Гисандр быстрым шагом направился на левый фланг. Точно такая же повязка виднелась и на его руке. Наварх еще не успел дойти до места, как загремели слова царя Леонида, которые дувший с берегов Эврота ветер разносил над равниной.
– Братья! – возвестил царь, который расхаживал с копьем в руке и потрясал им, словно Зевс-громовержец молнией, перед своими солдатами. – Мы с вами – община равных! Но долгие годы нас душила власть эфоров. И сегодня мы здесь, чтобы наконец свергнуть их и вдохнуть полной грудью!
Вскинув копье, воины испустили ответный боевой клич. Гисандр, достигший расположения баллист, вдруг заметил, что фаланга армии эфоров сдвинулась со своего места и, сомкнув щиты, уже вышагивала вниз с холма по направлению к войскам противника. Вот-вот она могла перейти на легкий бег. Расстояние между фалангами противников стремительно сокращалось.
Но Леонид, даже не смотревший на то, что происходит в строю врагов, еще не закончил. Он сделал несколько шагов вдоль первой шеренги гоплитов, вглядываясь в их лица. Казалось, он мог назвать каждого солдата, что пришел с ним в Спарту, по имени.
– Царь Леотихид хочет сохранить этот дряхлый мир и старые законы, – обернулся он, наконец, указав на фалангу врагов, в которой заметил какое-то движение, и прокричал: – Но сегодня этот мир умрет вместе с ним! А мы будем строить новый! Лучший мир, без эфоров и оков! Для нас и наших детей! Чтобы Спарта стала самой великой страной во всей Греции!
Он задержал дыхание на мгновение и выкрикнул:
– Вы готовы пойти со мной на смерть ради этого мира?
– Да!!! – фаланга вздрогнула в едином порыве, вскинув копья. Крики заглушили ненадолго голос царя, который вдруг шагнул к одному из воинов.
– Хезиод, – вперил он свой взгляд в широкоплечего гоплита, лицо которого было покрыто шрамами, – я знаю тебя много лет как храбреца. Ты готов сейчас умереть со мной?
– Да, мой царь! – воскликнул Хезиод, едва не заплакав от счастья.
– А ты, Юклид? – вопросил он другого воина.
– Я почту за честь сражаться и умереть за тебя! – был ответ.
– А ты, Аминтас?
– Я ждал этого дня, мой царь, всю жизнь, – ответил бородатый крепыш, – и боги услышали меня!
Царь быстро отступил на несколько шагов назад, вскинул руку с копьем вверх и вновь прокричал:
– Так идите за мной, бейтесь со мной и умрите со мной во славу новой Спарты!
Он поднял повыше щит и, развернувшись, побежал навстречу воинам Леотихида, до которых оставалось не более стадии. Тысячи воинов в едином порыве устремились за своим царем, с места переходя на легкий бег. Ощетинившись копьями, две лавины гоплитов, одетых в одинаковые красные одежды, неслись навстречу друг другу по всему фронту, поднимая пыль своими сандалиями.
Глава тринадцатая
Битва за спарту
– Ну, вот и дождались последней битвы, – выдохнул Гисандр, которому полагалось стоять на месте со своим левым флангом, дожидаясь подходящего момента для того, чтобы пустить в ход баллисты. – Темпей, заряжай!
Пока Темпей раздавал каменные ядра артиллеристам, сам наварх неотрывно следил за сближением двух лавин гоплитов, лишний раз убедившись,что черная повязка на рукаве поможет избежать случайных потерь среди своих. А потерь и так предполагалось немало.
После общей сшибки в драке могли случиться разные повороты. Например, неожиданная атака Леотихида на его левый фланг с целью прорваться в тыл и совершить окружение. Именно в этом случае разработанная вместе с царем тактика боя предполагала впервые пустить в ход баллисты. Самому ходить в атаку, без приказа царя, Гисандру на этот раз запрещалось. И наварх нехотя подчинился. Стратегом в этом бою был все-таки царь, а не он сам.
