— Я так и знал! — Вошедший вечером сунец довольно ощерился, бегло просмотрев записи. — Так и знал, что Цзяо Ли — ваш человек. Слишком уж он ловко ушёл от разбойников в горах Шэнси. Впрочем, это сейчас не важно. Идёмте, Бао, хочу вам кое-кого показать.
Синь вечера. Крики чаек. Отражающиеся в море огни корабельных фонарей. И четверо стражников. Связали за спиной руки — плохой знак. Куда теперь? Обогнули мачту, прошли мимо огненных орудий... ещё одна мачта... корма... Двое часовых с алебардами.
— Прошу вас, господин Бао! — Распахнув дверь одной из кают, Дэн Шикай ухмыльнулся. — Входите, входите, не стойте же на пороге!
Баурджин сделал шаг. В небольшой — узкой и длинной — каюте тускло горели светильники. Пахло прогорклым маслом и ещё чем-то неприятным, словно бы свернувшейся кровью. Большую часть каюты занимал стол... нет, скорее верстак... Нет, горизонтальная дыба — инструмент, предназначенный для самых жестоких пыток. И этот инструмент сегодня, судя по всему, предназначался отнюдь не для князя! Нет, на нём уже было распято смуглое девичье тело... Тонкие руки, аккуратно привязанные за запястья прочной цепочкой, точно так же — за щиколотки — ноги. Тело, конечно, было полностью обнажено, но вот следов пыток не было... Пока не было. Над головой несчастной ярко вспыхнул зажжённый одним из стражей фонарь.
Баурджин перевёл взгляд на лицо пленницы... и вздрогнул.
Нет! Нет! Нет!
Не может быть!
Да откуда ей здесь взяться? Просто похоже.
— Что вы так скривились, Бао? — издевательски захохотал Дэн Шикай. — Не узнаете свою собственную служанку, Лэй?
Лэй!
Князь дёрнулся, почувствовав, как стражники крепко схватили его за локти. Лэй...
— Что вы от неё хотите?
— От неё? Ничего. — Сунец бросил на девушку полный неприкрытого безразличия взгляд. — А вот от вас, господин Бао, мы хотим многого. Это Лэй, Лэй... Если хотите, можете поговорить с ней. — Шпион обернулся к стражникам: — Отпустите его.
— Лэй. — Князь склонился над девушкой, и та, увидев его, улыбнулась.
— Господин!
— Как ты здесь оказалась, как?!
— Я... Я следила за тобой, господин. Ты пошёл в злачные районы один... Красная черепаха — на её улицах случается всякое.
— Значит, там, у торговца рыбой... это была ты?
— Я... А потом увидела, как вас тащили в джонку. Наняла челнок...
— Челнок... Ох, девушка, что же нам теперь с тобой делать?
— Я скажу что, — Дэн Шикай был тут как тут. — Кажется, вас связывали отношения куда более интересные, чем просто хозяина и служанки? Тем лучше... — Голос сунца зазвучал жестоко и звонко. — Сейчас вы назовёте мне конкретные данные по системе охраны Ляояна, Бао. И о снабжении дальних крепостей. Иначе этой девице будет плохо, очень плохо, Бао. И её мученическая — о, поистине мученическая — смерть будет на вашей совести. Вы ведь не хотите этого? По глазам вижу, что не хотите. Тогда говорите данные. Вы знаете, какие именно.
— Но... поверьте, я бы и рад, но не могу вспомнить.
— Понимаю. — Дэн Шикай хитро прищурился. — Держать в голове столь объёмные сведения мало кому под силу. Вы и не держали — записывали на обратной стороне собственных каллиграфических упражнений. Помните, вы как-то забыли их у Пу Линя? Носили, хвастались... А потом послали меня забрать? Я не поленился и сделал копии — уж больно непонятен оказался язык!
Баурджин лишь покачал головой: однако, в следующий раз надобно быть более осмотрительным.
— Ну? — хмыкнул Дэн Шикай. — Так как, будем сотрудничать?
— Будем!
— Так и ожидал, что вы не откажетесь. Все торговцы — очень разумные люди, не так ли, господин Бао?
— Да уж, не дураки. С чего же мы с вами начнём? Да... кстати... Лэй ведь и вам, в общем-то, не чужая... Ей ведь наверняка неудобно лежать так вот...
— Обещаю, её положение совсем скоро изменится. Кстати, она ведь едва не отхватила мне голову — выскочила из-за мачты, как кошка. Не был бы я мастером гун-фу... Нет уж, пусть эта девушка лучше пока останется так, как есть, слишком уж много с нею хлопот. Девочка, девочка... девочка-смерть! Начинаем, господин Бао! Вот, хоть с этого куска...
Дэн Шикай пододвинул ближе к князю листок. «План питьевого снабжения города Ляояна».
— План... — быстро перевёл Баурджин. — План снабжения крепости Няошабао...
Из уст князя легко сыпались цифры. Ещё бы: со слов Гамильдэ-Ичена, он хорошо знал, что эта крепость давно уже захвачена передовыми отрядами Джэбэ.
— А вы ведь меня не обманываете, Бао, — когда Баурджин закончил, довольно кивнул Дэн Шикай. — Всё сходится. В соответствии с этим и я выполняю своё обещание. Эй, стража! Отвяжите девчонку. Да будьте осторожней — она шутя справится с любым из вас.
— Вот эта козявка? — не поверил самый сильный и жилистый стражник.
— Вот эта, — невозмутимо подтвердил шпион. — Ну, пока я с вами — вам нечего бояться. Я сам — мастер гун-фу, и когда-то мало кто мог сравниться со мною на юге! В верхнюю каюту её — накормить, напоить, не забудьте только накрепко связать ей руки.
— А мне можно будет её навестить? — совсем обнаглел Баурджин.
— Навестить? — Сунец хмыкнул. — Ах да. Ну конечно... Только — в присутствии стражи.
— О, боги! Да не будьте вы таким подозрительным, Дэн! Куда же мы денемся с корабля?
— Это верно, никуда. Разве что только в море.
«Чёрный дракон», корабль под чёрными парусами, разрезал волны мощным форштевнем. Впрочем, лучше сказать — «утюжил», будто какой-нибудь дредноут, ведь судно, подобно китайским джонкам, имело плоское днище.
— Хороший корабль! — Баурджину уже разрешено было гулять по кормовой палубе.
— Да, — не отрываясь от румпеля, усмехнулся в бороду кормчий. — Очень хороший. Вне всяких сомнений, «Чёрный дракон» — лучшее судно Южной империи, господин.
А кормчий, похоже, очень любит свой корабль. Прямо как мать — дитя. Значит, нужно и дальше хвалить.
— А вот эти паруса, из циновок... Они хорошо ловят ветер? Я слышал, что западные варвары шьют паруса из плотного полотна.
— Хм, из полотна, — презрительно скривился кормчий. — На то они и варвары.
— А вот та штучка на мачте зачем? А эта вот, перед вами?
— Это — «указатель пути», господин. Голова рыбки всё время указывает точно на север. Можно идти и в самый сильный туман.
— А это что? А там... А — то... А — это...
К концу вахты кормчий и «господин Бао» не то чтобы стали друзьями, но прониклись друг к другу вполне ощутимой симпатией, как часто бывает с незнакомыми, но увлечёнными общим делом людьми. Прониклись до такой степени, что решили распить кувшинчик вина.
