Приняв такое решение, Маленькая Мама немного приободрилась. Подумала, что жизнь налаживается. И впервые за последние недели на перемене отлепилась от стенки. Но девочки все равно не стали с ней играть: они успели от нее отвыкнуть.
После уроков Маленькая Мама пошла своим обычным путем: в туалет на втором этаже. Переоделась в туалете и спустилась в холл.
А в холле ее ждала мама! Не бабушка, а мама. Мама!
– Ляля! Это ты!.. Ура!.. – шепотом закричала Маленькая Мама! Ей не разрешали в общественных местах громко говорить, вообще не разрешали голос повышать. Поэтому она шепотом закричала.
Ох, как они обнимались! И смеялись, и кружились, и подпрыгивали! Потом Маленькая Мама строгим голосом сказала: «Надеюсь, ты больше так не будешь». Маленькая Мама имела в виду, что она еще слишком маленькая, чтобы на две недели остаться совсем одной в целом мире… хоть и с бабушками. Быть без мамы означает быть совсем одной в целом мире. С мамой они смеются, а с бабушкой едят сырники и температуру меряют. Вот это она имела в виду.
Они шли домой, и смеялись, и кружились, и подпрыгивали… и дошли до самого подъезда и открыли дверь.
– Хотела тебя спросить: тебе нужны деньги? – спросила Ляля. – Сколько?
Ляля рассказала Маленькой Маме, что дома случилась неприятность. Жаль, что им приходится говорить об этом в день приезда, но тут уж ничего не поделаешь. Вчера бабушка положила в ящик свою зарплату. А утром открыла ящик, а денег нет.
– Тебе нужны деньги? Сколько?
– Немного, но каждый день, – ответила Маленькая Мама, – я спрошу, сколько нужно приносить.
– Ты спросишь? У кого? Кого ты спросишь?!
Взрослые всегда успокаивают друг друга, и Маленькая Мама по-взрослому сказала:
– Не волнуйся. Ничего страшного не случилось. Меня хотят убить.
Вот так все открылось. Маленькая Мама рассказала правду. У нее не было больше сил скрывать свою беду. Кончились силы, вот и все!
– Он хочет меня убить…
– Он что? Что?! Хочет тебя что… убить?! Кто? Он тебе угрожал?! Он тебя щипал? Толкал? – растерянно повторяла Ляля и вдруг зарычала, как тигр: «Рррр!» Затем развернулась так резко, что Маленькая Мама, которую она держала за руку, чуть не проехалась по асфальту. И быстро помчалась в обратном направлении.
Ляля на всех парах неслась в школу, волоча за собой Маленькую Маму. Маленькая Мама болталась у нее в руке, как авоська с курицей.
– Ты поняла, что он меня убьет, если я пикну? – несколько раз уточняла она на бегу. – Может, мы лучше домой? Папа ведь тоже приехал, да? Давай лучше домой, а? И там скажем папе, все-таки он мужчина…
Ляля не отвечала. Она бежала, как олимпийский чемпион к финишной ленточке, чтобы прибежать быстрее всех. От ярости она не могла дышать, смотреть и разговаривать, могла только бежать.
Ворвавшись в школу с Маленькой Мамой в руке, Ляля притормозила и на секунду задумалась. Зачем она прибежала? Что она собирается делать? Устроить скандал, это само собой.
Сейчас она будет кричать, что ее дочери угрожают, вымогают деньги. Будет плакать, что ее дочь запугивают, щиплют. Только вот – кому плакать? Кому кричать? Учительнице Маленькой Мамы? Она не виновата, что Маленькая Мама такая свободолюбивая девочка. Детям велели не расползаться по школе, как тараканам, а Маленькая Мама расползлась и заползла в гардероб, где на нее напал Плохой мальчик.
Может быть, ей пожаловаться учительнице Плохого мальчика? Директору школы? Но что они могут сделать?
– Вот он… Прячься скорей, или нет, скорей бежим… – сказала Маленькая Мама. Она не знала, бежать или замереть от ужаса при виде Плохого мальчика, который преспокойно спустился с лестницы и пошел в гардероб.
– Бежим, бежим!..
– Ха, – угрожающе сказала Ляля. Потянула Маленькую Маму за собой, представляя, как будет трясти мальчишку как грушу и кричать: «Из-за тебя мой ребенок жил в страхе! Из-за тебя она ела в туалете, стояла спиной к стенке!»
– Сейчас я буду трясти этого мальчишку как грушу, – пообещала она Маленькой Маме, – сейчас ты увидишь, что такое смелость!
И они вдвоем пошли в гардероб, хотя родителям было туда нельзя.
– Ага, вот и ты! Ну, давай, иди сюда, я тебе сейчас покажу, где раки зимуют. У меня прямо руки чешутся тебе наподдать! – сказал Плохой мальчик, увидев Маленькую Маму.
Он и правда уже потирал руки. И вдруг понял, что Маленькая Мама не одна. Увидел, что она держит за руку взрослого человека, свою маму.
Плохой мальчик тут же все понял. Вынул из кармана деньги, бабушкину зарплату, которую утром отдала ему Маленькая Мама. Деньги у него в кармане сильно помялись. Потому что бабушкина зарплата лежала у него в кармане с самого утра. Ляля взяла деньги, мятой кучкой сунула в карман. И стояла молча, смотрела на мальчика.
Маленькая Мама ждала, когда Ляля начнет трясти Плохого мальчика как грушу. Но Ляля молчала, дышала громко, как паровоз, и было непохоже, что она в состоянии кого-то трясти. Наоборот, было похоже, что Ляля сейчас упадет в обморок, такая она стала бледная.
– Ты что? – прошептала Маленькая Мама.
– Я?.. Ничего. Я не могу его трясти. Как я могу его трясти? Я же взрослая. Мне нельзя его трясти. Я… я сейчас упаду в обморок. Я не знаю, как мне тебя защитить.
Маленькая Мама поняла, что Ляля и правда сейчас в обморок упадет, она совсем белая стала. И как закричит страшным голосом: «А-а-а! Отойди от моей мамы! А-а-а!»
– Чего пищишь-то как мышь? – спросил Плохой мальчик.
Маленькая Мама думала, что она очень страшно кричит. А она вот что, оказывается, пищит как мышь, пи-ии.
И вдруг Ляля говорит:
– Давай вместе кричать. А?.. Давай, кричи изо всех сил, и я с тобой. Кричи, кричи, кричи!..
Маленькой Маме еще никогда не говорили: «Кричи!» Наоборот, ей всегда говорили: «Тише». И таким приглушенным голосом: «Нельзя так громко говорить». И еще: «Не кричи, ты здесь не одна»! А тут так прямо и говорят: «Кричи!».
Она сначала закричала шепотом:
– А-а-а! – Потом чуть громче. – А-а-а! Потом громко. – АААА!
Ей казалось, что они с Лялей вместе кричат АААА, как будто стали одним человеком.
И вдруг Маленькая Мама вдруг кое-что сделала! Кое-что совсем неожиданное: она разбежалась и ка-ак бросится на Плохого мальчика! Схватила за рубашку и стала трясти. Хотя он был вдвое ее выше! Маленькая Мама так долго ждала, когда к ней придет смелость, и смелость пришла!
