– Но это твоя свинья, Нерея. Так что обращайся с ней получше.
Нерея отказалась встретиться с ним в одном из привычных для них мест. Почему? Ну, чтобы не выглядеть чрезмерно покладистой. Кике говорил по телефону очень ласково, не задал ни одного вопроса, на все соглашался. Нерея спряталась за эстрадой на бульваре и видела, как он минута в минуту явился, тщательно одетый и причесанный, и сел за столик на террасе кафе “Барандиаран”. А она тем временем выбрала уличную скамейку, где Кике не мог ее увидеть, и около двадцати минут забавы ради разглядывала публику. Пусть подождет. Прежде чем подойти к нему, она, глядясь в маленькое зеркальце, подправила тени на веках и капнула на запястья по капле непристойно дорогих духов, которые только что купила.
Вот так-то, стоит мне только захотеть, и этот самодовольный тип не переплюнет меня ни в элегантности, ни в хорошем аромате. Она шла сквозь толпу походкой манекенщицы – цок-цок – в туфлях на высоком каблуке, с распущенными волосами, зная, что то один, то другой мужчина провожают ее взглядом, что Кике тоже смотрит на нее с террасы кафе. Где-то в середине пути губы перестали слушаться Нерею. И появившаяся на них улыбка – не отрицай этого, Нерея, – означала капитуляцию. Одну из?.. Нет, полную капитуляцию. Кике встал, чтобы поцеловать ее, восхититься ею, и отодвинул для нее стул, как и положено хорошо воспитанному кавалеру.
Нерея сразу взяла быка за рога:
– Только не у меня на глазах.
Больше она ничего не сказала. Кике едва заметно кивнул в знак согласия, потом сделал официанту заказ, вытащил из внутреннего кармана пиджака маленький кожаный футляр и молча протянул Нерее. Внутри лежала цепочка с подвеской в виде листочка гинкго, все из золота. Нерея не стала ломаться и сразу призналась, что подарок ей нравится. После чего Кике приблизил свои губы к ее губам, и она не отказала ему в поцелуе.
Разговор шел на самые разные темы. Он пил виски со льдом, время от времени поднося стакан к глазам, чтобы посмотреть сквозь него. Она попросила принести ей тоник, так как через час у нее начинался урок английского. И тут они увидели, как с улицы Майор, всего в нескольких метрах от того места, где они сидели, выходит уже ставшая привычной манифестация родственников попавших в тюрьму членов ЭТА.
Мужчины и женщины шли ровным шагом, образовав два параллельных ряда, одни беседовали с соседями, другие молчали. Каждый нес в руках длинную палку. К палке был прикреплен плакат. На нем – портрет осужденного члена ЭТА с написанным снизу именем. На портретах были исключительно молодые лица – сыновья, дочери, братья, сестры или мужья тех, кто участвовал в шествии. Люди расступались, чтобы дать им дорогу.
Бывая в Старом городе, Нерея то и дело встречала подобные манифестации, иногда натыкалась на них внезапно, просто завернув за угол. Она не обращала на такие шествия никакого внимания, независимо от того, видела их вблизи или издалека. Словно их и не было. Отворачивалась – и точка. В ближнем к террасе ряду она узнала Мирен, та с угрюмым, но гордым видом несла фотографию сына. Нерее случалось видеть ее и раньше.
Кике:
– Шествие убийц.
– Говори потише. Мне не нужны лишние неприятности.
Тут он нагнулся и зашептал на ухо Нерее:
– Шествие убийц. – Потом опять выпрямился и заговорил обычным голосом: – Так тебе больше нравится? Но от того, громко или шепотом я это скажу, мнение мое не изменится.
На сей раз уже Нерея протянула ему свои губы, а он ответил ей поцелуем.
98. Свадьба в белом
Была назначена дата свадьбы. Через несколько дней на улице Амара к Нерее подскочила какая-то женщина:
– Я наложу на себя руки, и виновата будешь ты.
Судя по всему, она поджидала Нерею. Та не была с ней знакома, да и сейчас не спросила имени. Просто попыталась обойти, но женщина (лет тридцать, довольно привлекательная) преградила ей дорогу:
– Ты никогда не сделаешь его счастливым, как могла бы сделать я.
До Нереи вдруг стало что-то доходить. На этом лице, оказавшемся сейчас так близко, отпечаталось отчаяние, глаза горели злобой и ненавистью, они покраснели, словно из них совсем недавно пролились реки слез. Женщина продолжала говорить, но уже спокойнее, не стараясь оскорбить, просто с угрозой/предостережением подняла вверх указательный палец. Было очевидно, что она страдает каким-то душевным заболеванием.
– Не воображай, что в твои годы ты сумеешь дать то, что ему нужно.
Терпи, Нерея. Терпи. Нерея не вытерпела:
– Так почему ты, черт бы тебя побрал, не делаешь того, о чем тут талдычишь? Пойди и наложи на себя руки, тогда и меня оставишь в покое.
Было понятно, что женщина не ожидала ничего подобного. Она опешила и словно приросла к месту. Нерея воспользовалась ее оторопью/растерянностью, чтобы решительным шагом – цок-цок – продолжить свой путь. Больше она никогда ту женщину не встречала. Может, и на самом деле покончила с собой, как обещала? Обещала? Не будь такой злой, девушка.
Поначалу ей очень хотелось рассказать Кике об этой встрече. Только вот зачем? Вероятно, женщина была одной из многих, переспавших с ним. Бедняжка. Наверное, ее не устраивала роль члена АОПО (Анонимного общества поставщиц оргазмов), и она решила свергнуть меня с трона.
Нерея посоветовалась с Шавьером. Совместное или раздельное владение имуществом она должна выбрать? Как он считает? Брат без малейших колебаний высказался за второй вариант. И добавил, что советует это не потому, что настроен против Кике:
– Ведь он, в конце-то концов, человек вполне обеспеченный. Но никто не знает, что может случиться в будущем, поэтому хорошо бы тебе оставить за собой последнее слово в том, что касается твоей личной собственности.
Так она и поступила, когда они отправились к нотариусу, а Кике и не думал возражать. Они обвенчались – он атеист, она с большими сомнениями в вопросах религии – в соборе Доброго Пастыря. Биттори поставила условие: она явится в собор только при условии, что таинство венчания не будет совершать епископ. По ее словам, этот сеньор проявляет милосердие к одним только убийцам, поэтому она даже имени его спокойно слышать не может, ее от него с души воротит, к тому же в первую очередь из-за епископа сама она утратила веру. А вот родители Кике, уроженцы Наварры из Туделы, свою веру сохранили. И прежде всего ради них – а еще, конечно, чтобы придать церемонии нужный шик, – Нерея с Кике решили венчаться оба в белом.
А потом на протяжении нескольких месяцев улыбки новобрачных (на фоне дворца Мирамар) украшали собой витрину фотоателье, расположенного в крытой галерее на площади Гипускоа.
Свадебный банкет, устроенный в ресторане рядом со смотровой площадкой Улиа с видом на море, растянулся до вечера. Биттори на прощанье – под хмельком? – сказал одну вещь, которая заинтриговала Нерею:
– Желаю тебе большой удачи, а она тебе очень даже пригодится.
