Вячеслав Алексеевич спросил:
– Здесь?
Один из работяг кивнул и достал папиросу. Но Вячеслав Алексеевич не дал ему закурить.
– Давайте сделаем дело, потом – перекур.
Рабочие открыли небольшую калитку и вошли внутрь ограды. Первым делом они свернули скромный надгробный камень с именами родителей Глеба Велембовского. Потом демонтировали окантовку могилы и мощение плиткой.
– Папа… – прошептала Дайнека. – А плитка-то не такая… Здесь нет плитки с цоколя.
– Помолчи, – сдержанно проронил Вячеслав Алексеевич. – Имей уважение – человека хороним.
Расчистив участок, рабочие выкопали неглубокую яму. Дайнеке сделалось плохо. Ей казалось, что еще немного, и лопата стукнет о чей-то гроб.
– Что с тобой? – спросил отец и обернулся к Елене Петровне: – Лена! Дай валерьянки!
Порывшись в сумочке, Елена Петровна достала таблетки и заставила Дайнеку их выпить. Потом протерла ее лицо влажной салфеткой:
– Ну, как?
– Уже лучше.
Рабочие вышли из ограды. Один из них сказал:
– Приступайте.
Вячеслав Алексеевич подошел к яме и поместил в нее капсулу. Выпрямившись, сказал:
– Покойся с миром, раб божий.
Он первым бросил в яму пригоршню земли. После него к могиле подошла Дайнека и, бросив землю, прошептала:
– Прости меня, Глебушка.
Елена Петровна тоже бросила горсть земли и, достав из сумки платок, отвернулась.
Рабочие быстро засыпали могилу землей и закурили.
– Когда установите памятник? – спросил Вячеслав Алексеевич.
– Сегодня к вечеру сделаем.
Он протянул деньги.
– Это вам. – Потом посмотрел на женщин: – Цветы оставьте где-нибудь рядом. После окончания работ ребята положат их на могилу.
По узким проходам между оградами они вернулись к памятнику Есенину. Елена Петровна остановилась:
– Как жаль, что не догадалась прихватить цветов для него.
– Ему и без тебя принесут, – проговорил Вячеслав Алексеевич и посмотрел на Дайнеку: – Как ты себя чувствуешь?
Она улыбнулась как можно послушнее:
– Вполне себе хорошо. Можно я скажу одну важную вещь?
– Ну, говори.
– Насчет плитки…
– Ее на могиле не было. Я уже понял.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Велембовский не реставрировал могилу родителей.
– Возможно, это была другая могила?
– Не говори загадками. По лицу вижу, тебе что-то нужно.
Рискуя вызвать его недовольство, Дайнека начала издалека:
– Если ты помнишь, Шнырь рассказывал, как они с Велембовским ходили на кладбище.
– Ну и что? – Вячеслав Алексеевич готовился к какой-нибудь провокации.
– Шнырь садился сюда. – Она кивнула на мраморную окантовку могилы Есенина. – А Велембовский уходил к родителям.
– Не тяни, говори, чего тебе надо?
– Потом, если ты помнишь, он навещал могилу деда. Там же похоронена его бабушка.
– И что?
– Нужно сходить туда.
– Ну уж нет! – Вячеслав Алексеевич вскинул руки и без объяснений зашагал к центральной аллее кладбища.
– Слава! – окликнула его Елена Петровна. – Так нельзя!
Он обернулся:
– И ты туда же?
– Нужно довести дело до конца.
Вячеслав Алексеевич вернулся и остановился напротив дочери:
– Что ты хочешь найти в этой могиле?
– Тайник отца Велембовского.
– Даже если он там и был, заправщик все оттуда украл.
– А если – нет? Давай найдем ту могилу!
– На это может уйти много времени.
– Можно узнать номер участка в кладбищенской конторе, – вмешалась Елена Петровна.
– Не говори ерунды, Лена! Нам даже фамилия не известна.
– Я знаю их фамилию, – проговорила Дайнека. – Дед и бабка по отцу, значит – Велембовские.
– Чтобы искать через контору, нужно знать имена и даты захоронений.
Дайнека вытянула руку:
– Они там! Левее родительской могилы, метрах в пятнадцати.
– Откуда ты знаешь?
– Об этом говорил Благовестов. На записи это есть.
– Ах, да… Кажется, слышал. – Вячеслав Алексеевич опустил голову, потом посмотрел на Елену Петровну: – Ты не возражаешь, если поищем?
Она ответила:
– Я только за.
Они разделили участок поиска на сектора и разошлись каждый на свой. Спустя полчаса трудных поисков раздался голос Дайнеки:
– Сюда! Идите сюда!
Продравшись сквозь кусты и оградки, первым подошел Вячеслав Алексеевич:
– Неужели нашла?
За ним появилась Елена Петровна и обняла сияющую Дайнеку:
– Молодец!
Могила была сооружена как маленький склеп без оградки. Над низенькой дверью висела табличка с именами и датами. Дайнека прочитала:
– Велембовские.
Вячеслав Алексеевич оглядел дверь, потом наклонился и поднял с земли навесной замок:
– Срезан недавно. Вчера вечером шел дождь, но срез даже не заржавел.
– Ты хочешь сказать… – начала Дайнека.
– Здесь побывали до нас, и не раньше вчерашнего вечера. – Он пригнулся и с трудом втиснулся внутрь склепа.
Елена Петровна и Дайнека тревожно переглянулись. Спустя минуту Вячеслав Алексеевич вылез из склепа и показал Дайнеке кусок сломанной плитки:
– Эта – от цоколя?
– Да, это она, – ответила Дайнека и взволнованно спросила: – Там внутри что-то есть?
Он протянул руку и разжал кулак. На его ладони лежала серебряная монета царя Атея.
– Только это. В щель закатилась.
– И все?
– Больше ничего. Тайник пуст.
Глава 29
Прикосновение зла
Вечерний воздух, густой и терпкий, еще хранил тепло июльского дня. Ленивый ветерок играл занавеской, солнце опускалось на крышу соседнего дома. Дайнека сидела на подоконнике в кухне и смотрела, как крыша «съедает» солнце. Еще немного – и его не стало. Во дворе и кухне стемнело. Пришли сумерки.
Хороших мыслей в голове у Дайнеки не было. Она думала о том, как нелепо закончилась история с монеткой старика Велембовского. Каждый пункт этой истории Дайнека мысленно отметила двойной галочкой и только возле одного поставила минус. Не решившись обсуждать это с отцом, она не переставала думать о спиленном навесном замке. Отсутствие ржавчины указывало на время ограбления тайника – поздний вечер или прошедшая ночь. Заправщик к тому времени был за решеткой.
