— Это плохая новость, — проговорил недовольно бек, — если в незащищенном селе мы потеряли шесть воинов, то сколько потеряем при разорении трех укрепленных сел?
Каплат ответил:
— Я бы лучше атаковал укрепленное селение, чем вот такое мирное. Когда враг и добыча за крепостной стеной, воины лучше бьются. А тут вроде есть защита, а вроде и нет ее — путаница. Хотя десятки действовали слаженно. Мужики оказали яростное сопротивление. Дрались чем попало.
— Расскажешь за едой. Сколько девиц взял?
— Шестнадцать, бек!
— Выбрал для меня самых лучших?
— Как ты наказывал. Они в телеге. Взглянешь?
— Давай их сюда.
Каплат наказал помощнику подогнать телегу с пленницами.
Бек подозвал наложницу. Женщина в черном одеянии появилась скоро, словно привидение:
— Слушаю, господин!
— Сейчас подвезут молоденьких полянок, заберешь их. Подготовишь. Эту ночь я проведу с ними.
— Зачем тебе эти грязные свиньи, господин?
Бек рявкнул на наложницу:
— А ну молчать! По кнуту соскучилась? Твое дело исполнять мои желания. Предупреждаю, Рахиль, навредишь наложницам — отдам тебя на поругание воинам. Поняла?
— Поняла, господин.
Подвезли телегу.
Шамат удивился:
— Я наказывал доставить двух, а в повозке три.
— Одну я решил оставить себе.
— Какую?
— Ту, которую не выберешь ты, господин.
— Правильно, — усмехнулся бек.
Хамзаят с ратниками вытащили девиц, сняли с них путы, сорвали одежду. Девушки присели, прикрывая наготу.
Бай щелкнул кнутом:
— Встать! Стоять прямо.
Пленницы повиновались.
Бек осмотрел их, как молодых кобылиц, потрогал груди, зады, ляжки, посмотрел в глаза.
— Как тебя зовут? — спросил он у одной.
— Доляна.
— Доляна, — повторил бек, — девственница?
— Да.
— Иди в шатер.
Девушка хотела забрать обрывки одежды, но бек прикрикнул:
— Оставь, я дам тебе все новое.
Он обратился к другой:
— Ты кто?
— Леля!
— У тебя были мужчины?
— Нет.
— Ступай в шатер.
Отправив двух наложниц, он повернулся к баю:
— Ты привез как раз таких, которые мне по душе. Угодил. Эту, — он кивнул за спину, — забирай себе.
Хамзаят заставил девушку залезть обратно в телегу. После этого бай наказал ставить лагерь рядом со ставкой бека.
Стадо и отару уже разделили, то было видно от шатра. Оставались невольники.
Бай спросил:
— Что с полонянами будем делать, бек? Тащить их с собой — только мучиться и провизию переводить. К тому же потребуется охрана, а это не два-три воина — целый десяток. Раздавать воинам тоже нельзя, на всех не хватит, роптать начнут обделенные.
Бек кивнул:
— Да, междоусобица из-за полянок нам не нужна. Сделаем так, Асхат. Это добыча твоей сотни. Выделяй десяток, и пусть он идет с полонянами домой. Возьмут повозки, провизии, сколько надо, баранов, корову. Для тебя десяток — не потеря. Шайтан, — прервал он неожиданно свою речь.
— Что, господин? — спросил Каплат.
— Я не позаботился о достойных похоронах наших воинов.
— Об этом позаботился я. Не успеет солнце уйти за горизонт, как они будут погребены по нашему обычаю.
— Хоп, хорошо. О чем я говорил?
— О том, что десяток для моей сотни — не потеря.
— Да, и для других тоже. Но я не думаю, что далее нам встретится много селений. Они не нужны. Добычи в трех крупных селах вполне хватит для остальных баев. К тому же тархан хазарский хорошо заплатил за поиск и спасение брата с племянником. Их мы вряд ли найдем, а села никуда не денутся. Но если и встретятся нам поселения, то с них добыча пойдет другим баям, чьи сотни и будут брать их. Они также станут отправлять ясырь в Кумерге, дабы он не мешал в походе. Ну, а главную добычу мы продадим всем войском. Дома и разделим по справедливости.
Довольные кочевники рассмеялись. Они устанавливали порядок дележа добычи, и «справедливо» вовсе не означало «поровну».
— С рассветом я отправлю десяток с полонянами домой, — подтвердил Каплат.
— Да, — кивнул бек, — и продолжим движение. Пройдена только половина пути.
— Хоп, я все понял.
— Хорошей ночи тебе с молодой полянкой. Ей сколько лет?
— Не знаю, лет двенадцать.
— Тогда иди, мой славный Каплат.
— Тебе тем более приятной ночи!
— О! Я в предвкушении этого.
Бай рассмеялся:
— Представляю, как ненавидит их Рахиль.
— Это да. Но ничего, пусть побесится. Потом будет лучше стараться. Наложницы на время. Вернемся, продам их. Ступай, Асхат.
Бай пошел в лагерь. Там уже ставили юрты и шалаши, разводили костры, воины резали баранов. Солнце скрылось за вершинами деревьев дремучего леса, над кострами поднималось большое облако дыма. Ветер сменил направление, и огонь с дымом уносило на запад.
А с наступлением темноты пошел дождь. Затяжной, мелкий и нудный. С приходом дождя исчез запах дыма, он погасил пожар в лесу.
Каплат обмылся под навесом, прошел в шатер. Там в углу на корточках сидела его новая наложница, одетая в простой халат, под которым ничего не было. Ее подготовила Рахиль.
Бай прилег поверх кошмы, уложенной на мягкую траву. В углу горела плошка с зажженным фитилем.
— Встань.
Она не знала этого языка, но поняла по тону, что от нее требуется. Встала. Халат сполз с хрупкой фигуры девушки. Бай невольно залюбовался юными прелестями.
Подошел ближе. Указал на постель.
Девушка легла и закрыла глаза. Каплат раздвинул ей ноги и вошел в нее. Начал движения, но наложница даже не пошевелилась. Она была девственницей, но даже момент лишения невинности не вызвал у нее никаких чувств.
Бай не привык так. Обычно наложницы извивались, стонали, прерывисто дышали, а эта — как дерево.
— Ты что? Плохо со мной?
Она открыла глаза, а в них пустота.
Бай перевернул девушку, и вновь — разочарование, жертва не проявила никаких переживаний. У бая пропало желание. Это надо так ошибиться! На лицо красивая, фигура точеная, а в близости никакого удовольствия. Ярость ударила ему в голову. Он схватил ее за волосы:
