Воины Богунды разделись, приладили одежду к конской сбруе и стали на южном берегу.
— Мы готовы, Вавула.
Сын Дедила тоже разделся. Подошел к Богунде:
— Ты, Никола, передай коня своему человеку и ступай за мной.
Ничего не понимая, старший разъезда вошел в реку за Вавулой.
Через несколько саженей, когда вода дошла до груди, Никола наткнулся на кол.
— Чего это? Откуда здесь коряга?
Вавула рассмеялся:
— Тут, Никола, таких коряг много, это отсюда ты налетел на один, что направлен в ту сторону, а если бы шел оттуда, то распорол бы себе брюхо. Колья тут забиты под водой. Так что переходи на конях реку с той стороны до косы, что отсюда саженях в тридцати, далее проплывешь омуты, это еще саженей пять, выйдешь на мелководье и вот тогда иди осторожно, выставив перед собой оружие под водой и держа коней позади себя. И лучше если один за другим.
— Ну вы с Ковалем даете, — восхитился Богунда, — это вы хорошо придумали: с берега и не подумаешь, что под водой острые колья. Хазары ломанутся на перелаз и налетят на них. Потеха знатная будет!
Вавула сказал:
— Ты дело, что тебе поручено, сделай, а оборонять перелаз — не твоя забота. Все уразумел, что ли?
— Да.
— Иди с конями только до указанного места. Далее ощупывай дно. Хотя я тут буду со своим десятком. Если что, проведу.
— Угу. Ну, мы пошли тогда?
— Давайте в воду по одному.
Вавула сам повел отряд. В основном шли там, где омуты, на середине плыли, там было глубже. Переправились без приключений. Заехали в лес.
Вавула вышел к заграде у опушки. Присел за колья, что были врыты в землю на берегу. Посмотрел на место за заградой. Мужики обустроились основательно. Один ушел с конями на елань, другой туда же с сумами готовить трапезу. Третий залег и стал смотреть за реку.
А Коваль меж тем вышел к восточной засеке, где расположился его десяток. И там каждый занялся своим делом. Перелазы были перекрыты, отряд захвата в лесу. Осталось дожидаться хазар.
Глава девятая
Как только последний воин из десятка Богунды вошел в лес, объявились бележи.
Вавула залег в кусты перед засекой, дал знак остальным укрыться за кольями.
По берегу шел отряд числом в семь человек. Один впереди, другой по кромке воды, остальные — выше небольшого обрыва.
Вавула внимательно смотрел за чужаками.
Тот, что шел впереди, остановился. Показал рукой на подходящее место для перелаза.
— Нашел, — проговорил Вавула, — видит ли то Никола?
Богунда и его мужики все видели. Стояли на опушке, смотрели на чужаков.
Определив удобное место, Али встал, за ним остановился и весь его отряд.
Бележи осмотрелись. Никого. Старший показал на вытоптанное место и едва заметную тропу, уходившую на юг и далее поворачивающую на восток:
— Вот он, перелаз.
Бележи сгрудились возле него:
— Чего будем делать, Али?
— Переправляться будем, Кабай.
— Всем отрядом?
— В том нет нужды, пойдешь ты и… — Али осмотрел свое войско: — …и Саба. Чем быстрее вы переправитесь туда-сюда и осмотрите ближний лес, тем быстрее мы вернемся в лагерь. Пошли!
Кабай и Саба соскочили с коней, разделись, сложили доспехи, одежду, оружие в суму, приторочили ее к седлу и голыми повели коней к реке. Почувствовав опасность, кони заупрямились. Переправщики стали хлестать их плетками, животные понемногу смирились и уже спокойно вошли в воду. Началась переправа.
Саженей двадцать шли по мелководью, потом стали уходить все глубже в воду, на середине кони и люди поплыли. А далее произошло непонятное. Переправщики словно споткнулись обо что-то, заржали кони, вскрикнул Саба, отвалившись от своего коня. Кабай обернулся, хотел что-то крикнуть, но тут же ушел под воду. Коней начало сносить течением. Вокруг них расплылось черное пятно. И кони, и всадники налетели-таки на колья.
— Кабай! — крикнул Али. Но ответа не последовало, только течение уносило мертвых людей и бьющихся в кровавой пене коней.
Али обернулся к воинам:
— Шайтан! Что случилось?
— Похоже, напоролись на что-то, — проговорил товарищ Али, Арсин. — Может, на том берегу затонувшие коряги с острыми суками?
— На перелазе?
— А что? Вполне могло течением принести.
— Нет, — проговорил Али. — это не коряги. Это засада! — Он повернул коня: — Уходим! Быстро!
Но из лесу уже высыпал десяток Богунды, размахивающего над головой кистенем.
Расстояние между противниками было небольшое, и уйти от столкновения опешившие бележи уже не могли. Али крикнул оставшимся воинам:
— В круг! Держим оборону!
Но поляне уже окружили чужаков. Богунда крикнул:
— Рубить троих, только не всех!
Мужики навалились. Взяли и числом, и умением. К тому же у двоих из них были при себе копья. Они проткнули двоих степняков, третьего страшным ударом кистеня прибил сам Богунда.
Врагов осталось только двое — Али и его товарищ Арсин. бележи бились яростно, срубили древки копий. Но поляне сразили вражеских коней. Те завалились на бок, подмяв под себя седоков. Раненых и обезоруженных вытащили из воды.
Богунда подошел к чужакам:
— Кто старший?
Бележи молчали. Горцы — народ гордый.
Богунда усмехнулся:
— Гляди, какие важные. А ну-ка, Митяй, прибей-ка вон того. Но сперва отними у него оружие. У них смерть без оружия — позор. Вот пусть позорно и подыхают.
Али не раз ходил разорять земли полян, научился понимать их язык. Понял и сейчас.
— Я старший.
— Так-то лучше. Кто такие? Зачем пришли?
— Мы воины горного племени бележей. А пришли сюда по велению вождя нашего, бека Шамата.
— Это того, что стал лагерем в десяти верстах от реки?
Горцы переглянулись.
Богунда рассмеялся.
— Неужто думали, что подошли незаметно? Не вышло. Ведали мы, что придет войско по следу тархана вашего убитого. Как зовут тебя?
— Али!
— Перелаз искал? Ужо в крепости будет кому с тобой говорить. Раздевайтесь, будем переправляться.
— Как переправляться? — с испугом посмотрел Али. — Можно ли? Двое наших хотели — сгинули.
— То для вас не можно, а с нами пройдете.
— Значит, все же заграда подводная?
— А ты что думал? Мы-де — люд древний, махровый, способный только лес валить да землю пахать? Ошибаешься, горец. Раздевайтесь, повторять не буду.
