Увидев в коридоре лечебного корпуса незнакомого мужчину лет сорока пяти в хирургическом костюме, Игорь насторожился – в клинике он знал всех, а этого широкоплечего, коротко стриженного доктора видел впервые. Незнакомец уверенным шагом направлялся в приемное, и Авдеев последовал за ним:
– Уважаемый, а вы далеко? – Он догнал мужчину и взял сзади за плечо.
Тот остановился и удивленно ответил:
– В кабинет.
– В какой? – настаивал Игорь.
– В консультативный. Если у вас всё, то меня ждет клиент.
– А вы, собственно, кто? – не унимался Авдеев, которому почудилась в незнакомце какая-то опасность.
– Да я, собственно, консультант, и не люблю заставлять клиентов ждать. Если хотите, я отвечу на все ваши вопросы чуть позже.
Из кабинета выглянула медсестра Женя:
– Матвей Иванович, вы идете?
– Нет, Евгения, я пока еще стою, у меня тут внеплановое интервью с доктором… – Он повернулся к Игорю: – Как, простите, ваше имя, коллега?
– Игорь Александрович.
– Вот с Игорем Александровичем, – повторил незнакомец. – Но мы уже закончили.
Он вошел в кабинет, а Женя, выйдя в коридор и прикрыв дверь, укоризненно прошептала:
– Ну, чего вы, Игорь Александрович? У него консультация, клиент сидит в кабинете, а врача нет.
– Кто это? – тоже шепотом спросил Авдеев, интуитивно понимая, что сделал что-то не то.
– Да вы что?! Это же Матвей Иванович Мажаров, муж Аделины Эдуардовны. Он у нас консультирует каждую неделю, неужели вы еще не познакомились? – почти с укоризной проговорила Женя, словно бы Игорь обязан был знать мужа шефини.
– Как-то случая не было.
– Ну, вы нашли время…
– Евгения, помогите мне, пожалуйста, – раздалось из кабинета, и Женя споро юркнула обратно.
Авдеев почувствовал себя неуютно. Прицепился к мужу начальницы, задержал консультацию… И Женька наверняка раструбит, что он сделал…
– Да в конце концов! – вдруг разозлился Игорь, поворачивая назад, в ординаторскую. – Почему я должен знать его? Увидел незнакомца – спросил, куда идет, что в этом такого?
Но неприятный осадок остался.
Игорь с детства очень страдал, попадая в неловкие ситуации. Если он сбивался, отвечая у доски, то непременно краснел до корней волос и до конца уроков считал минуты, когда же сможет наконец убежать домой. Если неловко падал на физкультуре, ему казалось, что все смеются за его спиной, показывают пальцем, передразнивают. В институте, хотя и был в числе отличников, всегда боялся сказать что-то не то, неправильно выполнить манипуляцию на манекене, оговориться на научной конференции. От этого мешающего чувства неловкости за любое свое действие никак невозможно было избавиться. Но Игорь научился мастерски скрывать это, так что никто, глядя на него, не мог подумать, что этот высокий красавчик иной раз сам себе напоминает загнанного зайца, по следу которого летит свора гончих. Внутреннюю неуверенность Авдеев учился контролировать годами, раз уж не мог избавиться от нее окончательно. Во многом из-за нее он так опасался разговоров с психологом, справедливо боясь, что тот сумеет это разглядеть. В обычной жизни в подобном состоянии нет ничего ужасного, но в момент, когда в твоих руках чья-то жизнь, именно неуверенность в себе может здорово все осложнить.
В ординаторской Авдеев послонялся туда-сюда, перебрал папки на столе, а потом решил сам рассказать обо всем Драгун. Его почему-то очень тяготила эта неловкая, но в общем-то житейская ситуация, и он захотел сам поговорить об этом, не дожидаясь, пока освободится Мажаров и выставит его, Игоря, дураком.
– Аделина Эдуардовна, к вам можно? – постучав в дверь ее кабинета, спросил Авдеев.
Ему никто не ответил, а референта Аллы на месте почему-то не оказалось – стол в приемной пустовал, а компьютер был выключен. Решившись, Игорь толкнул дверь и вошел в кабинет. Драгун лежала на полу без сознания. Все сомнения, вся нерешительность Игоря мгновенно испарились – перед ним была пациентка, нуждающаяся в помощи. Он опустился на колени, нащупал пульс, потом поднял оказавшуюся совсем легкой начальницу на руки и перенес на диван. Она не приходила в себя, хрипловато дышала и казалась совершенно больной. Дотронувшись до ее лба, Игорь понял, что у Драгун еще и температура, надо бы жаропонижающее и домой, раз уж муж здесь. Он подошел к столу, снял трубку внутреннего телефона и четким голосом попросил медсестру с первого поста принести в кабинет главы клиники термометр и шприц с жаропонижающим.
– Ой, а что случилось? – сразу всполошилась дежурившая там сегодня Наташа.
– Пожалуйста, Наталья, не рассуждайте, а поскорее принесите все, что я попросил, – невольно копируя манеру Мажарова, повторил Игорь и, положив трубку, вернулся к дивану.
Ресницы Драгун начали подрагивать, и Игорь, осмелев, тихонько похлопал ее по щекам:
– Аделина Эдуардовна… откройте глаза… вы меня слышите?
Она вздрогнула, попыталась сесть, но Игорь удержал ее за плечи:
– Не надо так. Вы сознание потеряли, сейчас нужно полежать спокойно.
– Что… что случилось? – спросила она хриплым голосом и закашлялась. – Как вы сюда попали?
Игорь даже сам забыл, зачем пришел – настолько поразился, увидев начальницу на ковре в обмороке. Да сейчас причина уже и не казалась столь важной. В дверях показалась Наташа с лотком, и Драгун удивленно уставилась на нее:
– В чем дело?
– Игорь Александрович распорядился, – растерянно проговорила Наталья, переводя взгляд с лежащей на диване начальницы на сидящего рядом с ней Авдеева.
– Да, спасибо, – Игорь поднялся и взял лоток, протянул Аделине термометр: – Пожалуйста…
Она не стала возражать, сунула в подмышку. Наталья нерешительно мялась на пороге, не зная, что делать, и Игорь по-хозяйски предложил:
– Вы пока посидите, Наташа, возможно, придется инъекцию сделать.
– А что ж вы сами? – брякнула медсестра, и у Авдеева тут же вспыхнули, как в пожаре, уши и лицо. – Ой… простите. Игорь Александрович, я что-то совсем…
Игорь боялся обернуться, ему казалось, что в ту же секунду Драгун разразится смехом и сегодняшний день можно будет считать самым позорным в его биографии. Он смотрел под ноги, проклиная про себя недотепу Наташку, до тех пор пока Аделина хрипло не произнесла:
– Так, врачеватели, у меня тридцать девять и две, колите и оба уходите отсюда, мне работать нужно.
Игорь с облегчением вздохнул и повернулся к Наташе:
– Я пока выйду.
За дверью он прислонился к стене и перевел дыхание. Неловкая ситуация снова заставила его краснеть и мучиться, это ощущение с каждым разом становилось все более невыносимым.
– Я закончила, Игорь Александрович. – Наташа с лотком вышла из кабинета и виновато прошептала: – Извините еще раз, я, честное слово, даже сама не поняла, как такое ляпнула, – и бегом направилась по коридору в сторону перехода.
