— Господин полковник, Вы закончили? Отлично! В ответ на столь лестные эпитеты: Вы не учли одного — что я прекрасно осведомлен о Ваших замыслах. Включая Росгвардию. Точнее, Вы отрядили сотню наемников, выряженных как чучело. Я только вчера разговаривал с новым главой Росгвардии, и он мне сказал, что за Ваше самоуправство и нарушение прямого приказа Вы подвергнетесь отстранению и аресту. Итак, я жду Ваших наемников с превеликим удовольствием. А чтобы Вам было удобно смотреть, Самина сейчас принесет большой экран, чтобы Вы до мельчайших подробностей смогли лицезреть, насколько Вы отстаете от меня во всех смыслах.
Полковник едва верил своим ушам. Но насмешливый голос Белосельского и его железная выдержка убеждали сильнее угроз.
— Ты лжешь! — глаза старика источали такие молнии, что невозможно было смотреть без страха. — Ты не можешь постоянно выигрывать, если тебе не помогает сам Дьявол!
— Вы очень недалекий человек, полковник. Чтобы противостоять мне, или, по крайней мере, попытаться противостоять, нужно обладать определенными ресурсами и возможностями, помимо финансовых. Сегодня мое агентство продемонстрирует новое оружие против Ваших боевиков.
Однако разум полковника отказывался верить. Его глаза так и впились в большой экран, который перед ним поставили.
— Я лично буду руководить операцией, — отвечал Белосельский, — впрочем, мы со всем быстро справимся. Видите этот квадрат? Это зона, которую окружают Ваши люди. Но это иллюзия, оптический обман, а здесь — мои люди. Кроме того, у меня две группы прикрытия и вертолеты.
— Это бойня!
— Вы видите теперь Ваших «солдат»?
Полковник несколько секунд созерцал мерцающие точки, а потом взревел:
— Это подлая ловушка!
Белосельский дал знак и полковника увели.
Самина произнесла условный сигнал и начался отсчет времени. Батальоны наемников окружили невидимого врага, но когда поняли свою ошибку, было уже поздно.
Тишину ночи вновь прорезала жуткая канонада, звучали отдельные выстрелы. Поняв, что попали в окружение, наемники постарались перегруппироваться. Они отступали, теряя на ходу по десять человек (импульсные лучи косили шеренги как траву), остальные отступили в овраг.
Однако Белосельский знал, что это был авангард, основные силы предстояло победить. Впрочем, поражение авангарда словно заразило паникой основной корпус. И при приближении вертолетов, наемники, после неудачного обстрела металлических гусениц, вынуждены были бежать. Это было полное поражение противника по всем правилам военного искусства.
Белосельский велел вновь привести «Сиреневый Жилет» и полковника.
Он иронично поприветствовал обоих и произнес:
— Исход очевиден.
Полковник искусал себе губы от ярости.
— Я отпускаю Вас. Вы мне больше не нужны. Но это в последний раз.
Старик был так изумлен, что даже не поблагодарил Белосельского.
Затем Белосельский повернулся к «Сиреневому Жилету».
— А Вас ждет путешествие в Москву, беседа с сенатором и, возможно, свобода. Это будет как жест человеколюбия. Вы, конечно, преступник. Я почему-то уверен, что мы еще встретимся, даже после того, как я Вас отпущу на все четыре стороны.
— Почему?
— Знаете старую поговорку? «Свинья не может не лезть в лужу». Впрочем, это в будущем… А пока мои люди еще соберут наличные, которые спрятаны у Вас в подвале.
«Сиреневый Жилет» вздрогнул.
— Я останусь совсем нищим.
— Вы это уже повторяли. Неужели для Вас богатство значит больше, чем жизнь? В таком случае, может, мне Вас все же отправить в тюрьму и по-другому добыть нужные мне документы?
«Сиреневый Жилет» встрепенулся.
— Хорошо, ты выиграл… Здесь, в подвале, около пятидесяти миллионов долларов наличными…
— Миллионы, — усмехнулся Белосельский, — это слишком мало для тех, кому Вы причинили столько вреда. Их число измеряется тысячами. Вот почему мне нужны не миллионы, а миллиарды… Боюсь, что даже этих средств еле-еле хватит, чтобы исправить причиненное Вами зло.
Глава 50. Медовый месяц
Лиза отдернула бархатную штору и почти с детским любопытством разглядывала провинциальный пейзаж. Из окна гостиницы виднелся желтоватый двухэтажный особняк, покосившийся портик которого, казалось, изнемогал под тяжестью колонн; чуть поодаль — шпиль красивого златоглавого белоснежного собора; на противоположной стороне улицы — более прозаичные серовато-каменные строения с примыкающими деревянными постройками, напоминающие типичные сельские домики на полотнах живописцев Поленова или Аралова.
Лиза вздохнула. Ей было немного грустно оттого, что ее медовый месяц так быстро закончился, но в то же время она постепенно словно заражалась той деятельной активной силой, которая тлела в груди Белосельского… Он обнял ее за плечи и горячо поцеловал в губы.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — произнес он, вновь и вновь прикасаясь к ее волосам, — ты немного расстроена, что мы прервали наше путешествие…
— Нет, я знаю, что ты поступаешь всегда правильно! Я не хочу быть эгоисткой. Ведь я жажду быть единым целым с тобой. Ты не мог сделать иначе. Если бы мы остались в Париже или поехали в Рим, ты стал бы терзаться, и мне от этого стало бы не по себе. Есть решения, которые рождены обстоятельствами. И я подчиняюсь этим решениям, потому что я тебе всецело доверяю. Так подсказывает мне сердце… Единственное, что не дает мне покоя…
— Что же это?
— О! Ты наверно догадываешься, — слегка улыбнулась девушка и отстранилась от него.
— Лиза!
— Самина становится к тебе ближе с каждым днем. Вы с ней почти «на одной волне». Она угадывает твои малейшие желания… в то время как я отдаляюсь о тебя, но лишь потому, что не могу найти нужного совета или привести веское суждение, а Самина это делает так великолепно и четко… Кажется, что ее мозг как бритва режет любую трудную проблему… Я же часто говорю невпопад.
— Лиза, послушай… У меня чувства к тебе… а Самина отвечает за…
— Но она забрала слишком много власти… признай это! Ведь раньше так не было… Ты отстранил Виталия. Ты больше не доверяешь ему?
Белосельский слегка нахмурился.
— Его сын… он попытался меня предать… он хотел передать коды нашего агентства моим врагам. Виталий знает, как поступил его сын. Но Виталий очень дорог мне… с ним мы прошли «огненный путь»… Есть вещи, связывающие меня с прошлым как стальная цепь… это связано с Ивой и Милошем… но все же я не могу доверять Виталию как прежде.
— То есть ты хочешь сказать, что Самина…
— Лиза, мне нужны по-настоящему преданные люди. Это же не обыкновенная работа, за которую люди получают зарплату. Такие, как Самина — единицы. Самина отвечает за нашу безопасность каждую минуту, каждую секунду.
