– А это вам в подарок!
И я выскочила за дверь.
Глава 10. Японская макака
На Елагином острове Рыжик тут же повел меня на лодочную станцию, взял лодку, сел на весла и куда-то целенаправленно погреб. Напрасно я допытывалась, куда и зачем.
– Кое-что тебе покажу, – с очень таинственным видом отвечал Рыжик.
– Сюрприз-то хоть приятный? – на всякий случай уточнила я. От Рыжика, с его патологическим чувством юмора, можно ожидать чего угодно. Бойфренд, загадочно улыбаясь, работал веслами.
– Подумал, надо тебе как-нибудь развеяться. А то ты последнее время запаренная какая-то. Проблемы?
– Да, в училище. Диплом мне не выдали, гады. И всего-то из-за одного-единственного несчастного зачетика… Кстати, Рыжик, – спросила я без особой надежды, – как бы ты решил такую загадку? Представь, что тебя запирают в комнате и дают три шара…
– А, я знаю эту загадку! Значит, один – сломать, второй – потерять…
– Да надоел уже со своими бородатыми анекдотами! Я же серьезно спрашиваю!
– Ну как я могу решать такие задачи серьезно? Хоть по какому предмету-то? По физике?
– Ай, ладно. Проехали.
Мимо проплывали травянистые берега и плакучие ивы. Один пруд плавно переходил в другой. Мы проскользнули под низким мостиком, миновали тесный шлюз, отталкиваясь веслами от бетонных стен, и оказались в илистой протоке между двумя островами. С обеих сторон высился настоящий лес. Над мутной водой нависли кроны деревьев, застилая небо. Весна уже заканчивалась, прозрачная нежность листвы ушла, парк стал зеленее и темнее, чем неделю назад. На высоких, крутых берегах – не сразу найдешь место, чтобы пристать, – разросся бурьян в пол человеческого роста. На склонах виднелись змеевидные сюрреалистические корни, так что казалось, будто мы где-то в джунглях.
Рыжик выбрал место и направился к берегу. Там, низко склонившись, окунув в воду ветви, росла старая ива.
Мой друг привязал лодку и помог мне перебраться на ветку.
– Гелька, просьба – вести себя ОЧЕНЬ тихо! – прошептал он.
– Почему?
– Увидишь.
Следуя за Рыжиком, я полезла дальше по широкому влажному стволу ивы. Добравшись до развилки, где ствол стал сухим, Рыжик уселся, свесив ноги, и посадил меня рядом с собой. Я хотела спрыгнуть на землю, но он меня удержал.
– Иди сюда, – прошептал он, обняв одной рукой. Несколько минут мы сидели на стволе, как две птички, и чего-то ждали.
– Чего застрял, прыгай на землю!
– Тихо, сказал же! Сиди, смотри и слушай. Открой глаза и уши, а рот закрой.
– Но…
Рыжик молча (впрочем, довольно деликатно) зажал мне рот, а другой рукой крепко стиснул мой локоть.
«Это и есть сюрприз?» – мелькнула в голове мысль. Но в следующий миг Рыжик шепотом воскликнул:
– Смотри! Вот она!
На соседней ветке появилась обезьяна! Самая настоящая. Довольно крупная, серая, с белым воротником и плоским розовым носом. Обезьяна приближалась к нам, изящно перебирая лапами и покачивая в воздухе хвостом. Не дойдя метров двух, она остановилась, повернула к нам мордочку и уставилась недоверчиво, готовая в любой миг смыться.
– Какая красивая! – забыв о запрете, воскликнула я. – А лапки… глянь, как у человека! С пальчиками!
– Не двигайся, – прошипел Рыжик. – Спугнешь!
Я и не собиралась ее пугать. Мне самой было немного боязно. Зверюшка-то немаленькая, и кто ее знает, что у нее на уме? Вдруг тяпнет?
Обезьяна подозрительно разглядывала нас еще примерно полминуты, переминаясь с лапы на лапу. Потом ей, видимо, надоело. Или она решила, что пора, наконец, испугаться? Обезьяна вскочила, упруго подпрыгнула, совсем по-человечески схватилась руками за ближайший сук, и, перебрасывая себя с ветки на ветку помощью лап и хвоста, скрылась в зелени.
Я перевела дыхание и воскликнула:
– Что это было?!
– Макака, – сказал Рыжик с такой гордостью, как будто эта обезьяна была его родной дочерью.
– Откуда она здесь взялась?
– Ну, догадайся.
Хм, будь на месте моего бойфренда любой парень из училища, я бы сразу решила – либо сотворил, либо навел иллюзию. Елагин остров у наших место популярное и натоптанное. Но откуда мог притащить сюда макаку простой парень Рыжик?
– Она из зоопарка, – раскололся он. – Правда, правда! Что ты на меня так смотришь? Это не я ее сюда принес! Обезьян сюда привозят на лето. Выпускают пастись. Их тут много, целая стая.
– Да хватит врать! Они бы давно уже разбежались.
– Тут же остров, им на другой берег не переплыть. Людей они не трогают. Люди их тоже хрен поймают…
– Но им же холодно!
– Это серые японские макаки, или типа того. Они холода не боятся. Они в горах живут. На Хоккайдо.
Я неожиданно умилилась. Надо же, как Рыжик подготовился! Даже породу макак выяснил.
– Ах, круто. Настоящий сюрприз. Спасибо, милый…
– М-да? Вот так, официально – «спасибо»?
После этого про обезьян было забыто надолго – Рыжик прижал меня к себе, и мы целовались, сидя на дереве, пока у меня не заболели губы.
– А знаешь, о чем я сейчас подумал? – промурлыкал истомленный поцелуями Рыжик через неопределенный, но длительный отрезок времени.
Я затаила дыхание. Неужели признается в любви? Давно пора, но он все молчит. И даже знаю почему – боится себя связать. Опасается, что я его на слове поймаю. Глупенький…
– На дереве-то я с девчонками ЭТИМ еще не занимался!
Тьфу, пошляк.
– И не займешься, – с досадой обломала я его. – У во всяком случае меня в это не впутывай. Во-первых, на дереве жестко, во-вторых, сыро, в-третьих, я не хочу, чтобы за нами подсматривала целая стая макак…
– Гелечка, неужели тебя смутят такие мелочи? – спросил Рыжик, пытаясь меня зачаровать «специальным» взглядом своих роскошных глаз.
– Это не мелочи, а этика и гигиена, – сказала я педантским тоном, копируя интонации Антонины. – И вообще поплыли отсюда, нам через десять минут лодку сдавать…
– Ну, поплыли, – с глубоким вздохом согласился Рыжик, печалясь, что еще одной его дикой мечте суждено остаться нереализованной.
Вечер был до того теплый, что обратно мы прогулялись пешком – неплохая прогулка, километра на три-четыре. На подходе к дому Рыжик ни с того, ни с сего небрежно сказал:
– Слышь, Гелька… я на тебе, пожалуй, когда-нибудь женюсь.
И скосил на меня глаза – как я отреагирую.
Я долго смеялась. Рыжик сделал вид, что обиделся, и остаток пути со мной не разговаривал, но наверняка на душе ему полегчало.
