– А теперь выкладывай ты, – сказала я, закончив свой рассказ. – И хоть раз в жизни попытайся не соврать. Ты обещал! Кто такой «лесник» на самом деле?
Джеф тяжко вздохнул.
– Лесник… Нет, он не хозяин Пятна Страха. Хотя отношение к нему имеет. Кстати, в Академии его так и называют – Лесником, – а его настоящее имя никому не известно. Он очень необычный человек, действительно мастер реальности, но специфический. Второго такого в России точно нет.
– В смысле?
– В Академии полагают, что он демиург – самоучка.
– Ого! Разве такое может быть?!
– Как видишь. Лесник никогда не получал государственного образования как мастер реальности. Он, можно сказать, вырастил себя сам, выпестовал в себе Дар. Это уникальный случай. Все мы знаем, что не поддержанный в детстве талант быстро угасает. В Академии собрали о нем целое досье – я его сегодня пролистнул. У него была тяжелая и странная жизнь, проходившая по большей части не в нашем мире. В нашей же реальности он почти не появляется, так и странствует из домена в домен. Не знаю даже, можно ли считать его человеком…
Джеф помолчал, посмотрел на облака и добавил:
– Тебе придется с ним познакомиться поближе.
– Мне?!
– Да. Лесник, как я уже сказал, личность весьма непростая. Он ни с кем не хочет идти на контакт. Но с тобой должен пойти. Ты ведь дружишь с его дочерью.
– Ну, если это можно назвать дружбой…
– Знаешь, что мне сегодня сказали в Академии? Одной из главных целей всей это практики было, чтобы вы с Оксаной подружились.
– Не может быть!
– В компьютер ввели ваши личностные параметры, и анализ показал, что это теоретически возможно. Оксана за годы обучения ни с кем не сходилась близко, соучеников избегала – значит, требовалось усилие извне. А лучший способ сблизить людей, доказанный еще опытами Штайна по социальной психологии – привлечь их к решению одной и той же задачи, особенно связанной с риском и эмоциональным напряжением. Именно поэтому, например, самой крепкой считается армейская дружба. Оксана – трудный случай. Академики приложили невероятные усилия, чтобы упросить ее отца отдать ее в училище Чистого Творчества. Лесник ведь хотел учить ее Чистому Творчеству сам, а из этого могло бы выйти что-то страшное и непредсказуемое.
– А зачем ее привлекли в проект «Пятно Страха»?
– Объясняю. Ее отец, который долгие годы болтался один черт знает в каких мирах, внезапно состряпал себе домен – этот самый Лес – прямо на границе с Пятном, и теперь оттуда фактически не вылезает. Сама понимаешь, все это не просто так. У него в этом домене какие-то личные интересы. И уж точно он знает о нем больше всех нас. А знаниями делиться не хочет, потому что никому не доверяет и вообще с людьми себя, похоже, не ассоциирует…
Я вспомнила, как Галушкина равнодушно смотрела на бульдозер. «Ничего не боюсь, кроме людей…»
– Ну, теперь ты довольна? Объяснения тебя устроили?
Я ответила не сразу. Кажется, на этот раз Джефу удалось не соврать. Пока вроде все совпадало со моими собственными наблюдениями. Но наверняка он снова темнил. Он без этого не может. Он вполне способен честно рассказать о дороге в домен, и даже показать ее – только, к примеру, умолчит, что вход охраняет оборотень…
– Ладно, – сказала я. – Поверим тебе еще раз.
Джеф сразу повеселел.
– Приятно иметь дело с сознательным человеком, – радостно сказал он, резко разворачиваясь в обратную сторону, к училищу. – Лично я с самого начала был за то, чтобы полностью ввести тебя в курс дела, да вот в Академии были против. Боялись – струсишь, не поймешь, все испортишь…
Я пожала плечами. Джеф вытащил пачку сигарет, закурил и сказал, возвращаясь к деловому тону:
– Тогда возвращаемся к нашей практике. Теперь тебе ясна задача? Твоя главная цель – через Оксану втереться в доверие к Леснику и выведать у него…
– Нет.
– Что еще за нет?
– Это значит – больше никаких бредовых самоубийственных планов. В твои игры я больше не играю. С этого момента правила игры устанавливаю я сама.
Джеф нахмурился. Такой подставы он никак не ожидал.
– А сдать практику? А диплом?
– Я сдам практику. Только без твоего участия.
Джеф опомнился и язвительно захохотал.
– Ловко, ловко! Кому же ты ее сдашь?
– Разберемся. Кто тебя направил на это задание? С какой кафедры?
Он почему-то смешался.
– Тебя это не касается. И вообще, так не делается. Есть определенный порядок…
– Кстати о порядке. Что-то я в том листке с инструкциями не припомню слов – «выполнять задание именно так, как взбрело в голову куратору». По-моему, там как раз подчеркнуто, что практика выполняется самостоятельно, а функции куратора – помогать и направлять в сложных ситуациях…
– Что ты выдумываешь?
– Это ты выдумываешь. Ну-ка покажи бумажку!
– Что я ее, при себе ношу, что ли?! – рявкнул Джеф, однако я ощутила неуверенность в его голосе. Было совершенно ясно, что я права. Или он ее не читал.
– Я съезжу в Академию и выясню, в чем проблема, – сказала я. – И напишу заявление, что хочу работать одна. Или хотя бы попрошу сменить куратора. Извини за прямоту.
Джеф буркнул нечто невразумительное. Должно быть, у него иссяк запас аргументов.
Обратный путь до училище занял гораздо меньше времени, что вся предыдущая прогулка – мы возвращались почти бегом, демонстративно не глядя друг на друга. Джеф при виде своего «Патриота» как будто снова обрел чувство собственной важности, тряхнул черной гривой и заявил:
– У тебя все равно ничего не выйдет. Конечно, твое дело, хочешь провалить практику – давай, мне только хлопот меньше. Но имей в виду – из моего домена тебе в Пятно ход закрыт. Выкручивайся как хочешь.
Я посмотрела на изуродованный колесами газон. Внезапно Джеф стал мне глубоко противен.
– Слушай, Джеф, – заговорила я, – а ты знаешь, что самый отвратительный тип мастера реальности – это человек, который творит ради денег?
Джеф удивленно на меня посмотрел.
– Все творят ради денег, – сказал он. – Ты на что намекаешь?
– Ты же мастер высокого класса, талантливый человек, так почему все, что тебе надо – побольше бабок? Автомобили, девицы, шмотки… – Я посмотрела на «Патриот» и добавила: – Хоть бы джип нормальный купил – «крузер» какой-нибудь.
– На «крузер» мне бабок не хватило, – совершенно серьезно ответил Джеф.
Он даже не возмутился!
– Джеф, загляни в себя и скажи – для тебя, мастера Чистого Творчества, есть что-то более важное, чем деньги?
– Нет, пока ничего на ум не приходит, – после небольшой паузы ответил он. – А что?
