– Боже упаси! – с притворным ужасом воскликнул Артем. – Мальвин не переношу. Очень грузят. Странно, что ты, такой умный парень, до сих пор этого не заметил.
– Тёма, может, хватит?
Саша определенно злился. Артем, наоборот, как будто едва сдерживал смех, а Сашина злость его словно забавляла.
– Последний вопрос, и я сразу отстану. У тебя с ней что-то есть или нет?
Саша ответил не сразу. Я затаила дыхание.
– Зачем тебе?
– Ну как это «зачем»? Затем!
Саша что-то мрачным голосом спросил. Я шагнула поближе, прислушиваясь изо всех сил. Лицо горело от потока насмешек и оскорблений, который изливал на меня Артем, но я должна была дослушать это до конца.
– …какое «влюбился»? – донесся смеющийся голос Артема. – Ну ты и наивный, Саня. После тридцати уже никакой любви нет. Романтика, чувства всякие – это для вас, шестнадцатилетних. А у тех, кто старше, все очень просто. «Хочешь? – Давай!» «Не хочешь? – Ну и не надо». Ну так как, не возражаешь? Я к ней подкачу?
– Твое дело, – ледяным тоном ответил Саша. – У меня нет никакого права тебе запрещать. Хочешь – подкатывай, если времени не жалко. Только не пойму я тебя – сам же только что обзывал ее по-всякому…
– Подумаешь! – в голосе Артема не было ни капли смущения. – Какая мне разница, что у нее в голове? Если я вижу, что на меня запала девчонка, и не нахожу никаких серьезных доводов против, то почему бы не воспользоваться…
– Кто запал?!
– Да эта твоя художница. Ты разве не обратил внимания, как она на меня смотрит томными глазами? О здоровье моем заботится… Прибегает сюда по любому поводу, с тех пор, как со мной познакомилась… Я думал, она с тобой, но если ты говоришь, между вами ничего нет…
Саша что-то ответил, но я не расслышала. Я уже ничего не слышала, потому что у меня шумело в ушах от ярости. Еще немного, и я убила бы Артема на месте. Но все, что я реально могла – это стоять, сжимая кулаки, и бессильно повторять про себя: «Сволочь! Ну и сволочь!»
Ясное дело, зачем он затеял этот разговор – чтобы поссорить меня с Сашей! Мне ли не знать, как он ко мне относится! Интриган паршивый! Я, видите ли, смотрю на него томными глазами…
Я выскочила из-за угла, как чертик из коробочки. Саша и Артем увидели меня и сразу замолчали.
– Мне позвонил один человек из Академии, – сообщила я деловым тоном. – Саша, нам надо с тобой поговорить. Это касается его.
И я указала на Артема таким жестом, что будь в руке нож – проткнула бы его насквозь.
Артем нахально улыбнулся.
– Раз это касается меня, я тоже хочу послушать.
– Ты уверен? Новости тебя не порадуют…
– Какое отношение Тёма имеет к академии? – спросил Саша.
– Прямое. Он там учился. Правда, Артем?
– Да ты что! – удивился Саша. – А раньше почему не говорил?
Саша был удивлен, но не более того. Я рассчитывала на больший эффект.
– Ну да, я там учился, – не стал отрицать Артем. – Правда, довольно быстро понял, что искусство – это не мое. Из гордости не хотел себе в этом сознаваться, потому и дотянул до конца. Но, конечно, по специальности ни дня не работал. Ангелина, это и есть твой компромат?
– Ты уверен, что не работал? Чистое Творчество и демиургию мы теперь в специальность не включаем?
Артем усмехнулся.
– Опять начинаешь бредить?
– Я говорила с Людкой! И она все про тебя рассказала! – торжествующе заявила я. – Саша, Артем – настоящий демиург Пятна Страха!
Несколько мгновений Саша и Артем смотрели друг на друга одинаково офигевшими взглядами. Потом Артем нервно расхохотался:
– Я – кто?
– Геля, ты чего? – обернулся ко мне Саша. – Какая еще Людка?
– Это одна девушка, моя сокурсница. Она сказала, что он учился вместе с ее сестрой на мастера Чистого Творчества…
– Саня, у девушки белая горячка…
– Ты еще скажи, что Людку не знаешь!
– Знаю. Была такая девчонка, кучерявая как овца… Бегала за мной, пока я ее не послал. А… Теперь понимаю.
– А я не понимаю, – хмурясь, сказал Саша. – Что за новости? Геля, ты же мне сама советовала Артема в наши дела не впутывать, и вдруг такие бомбы… Людка какая-то…
– Саня, я объясню, – выступил Артем. – Девушка покопалась в моей личной жизни. Нашла эту самую Людку, которая, вероятно, затаила на меня зло. Пыталась нарыть компромата, а вместо этого нагородила какой-то ереси. Откровенно говоря, мне противно.
«Спокойно, Геля! – я изо всех сил старалась сохранить каменное выражение лица. – Он тебя нарочно пытается вывести из себя!»
– Тёма, подожди, – Саша наконец осмыслил ситуацию. – Геля, ты хочешь сказать, что какая-то Людка позвонила и сказала, что Артем учился с ее сестрой в Академии художеств, и поэтому он – демиург Пятна Страха?
– Нет, такого она не говорила. Людка о Пятне ничего не знает. Но, по-моему, это очевидно: если у тебя в домене вдруг обнаруживается человек, который скрывает, что он – мастер…
Саша покачал головой.
– У тебя есть еще какие-нибудь доказательства? Кроме слов девчонки, которую Артем бросил…
– Она сама его послала! Нету у меня больше доказательств! Ну и что?! Разве ты сам не видишь? Артем создал этот домен, а тебя использовал как прикрытие!
– О как! – вырвалось у Артема. – Я – пас. Ничего не понимаю.
На лице Саши появилось упрямое выражение. Выражение демиурга, который только-только обрел свой первый домен, а теперь у него снова пытаются его отобрать.
– Геля, ну зачем тебе все это? – с досадой спросил он. – Нам же обоим ясно, что Тёма тут совершенно не при чем! Зачем ты вообще завела этот разговор?
– Саня, расслабься, – встрял Артем. – Это совершенно типичное поведение для девчонки – стараться поссорить между собой двух друзей. Нормальная ревность. Возможно, она не может определить, который ей нравится больше, хочет столкнуть нас и посмотреть, кто окажется круче. Это тоже естественно. Закон природы…
– Да как ты смеешь!!
– Когда все аргументы исчерпаны, остается только визжать, – хладнокровно скал Артем. – Ах да, еще заплакать.
Он сказал это вовремя – слезы уже были готовы хлынуть из моих глаз. Я была совершенно уничтожена. Как он все это вывернул против меня! Да он в десять раз меня умней и в сто раз коварней! Теперь я почти мечтала о том, чтобы Пятно Страха было уничтожено, но боялась, что он предусмотрел и это. Хитрый, скрытный, готовый годами прятаться в тени… Людка заблуждалась – он не был в нее влюблен. Артем не может никого любить. Единственное, что ему на свете мило – это он сам.
Я с надеждой повернулась к Саше, но он на меня даже не взглянул. Он стоял, опустив взгляд в землю, и о чем-то думал. Потом резко поднял голову.
