Глядя на них, Ваня только усмехался свысока. Больные люди. Он не такой. Какого лешего он там забыл?! Новости спорта узнать еще туда-сюда. А настоящая жизнь – вот она, за порогом дома, за окном автомобиля, за желтой лентой полицейского ограждения у «тепленького» трупа. Работая опером в «убойном» отделе, не соскучишься.
Однако публикация об избиении студента Белова заставила Ваню изменить отношение к виртуальной реальности. Оказывается, Интернет – тоже часть жизни, да еще какая! Это не пустая болтовня по принципу: сказал и забыл. Это даже не газета, которая через день закончит свой путь в корзине для мусора. Слово в сети остается навечно. Египетские пирамиды превратятся в прах, а сочинение борзописца Бориса Бойцова успешно сохранится в виде набора нулей и единичек в каком-нибудь электронном архиве.
И это еще полбеды. Каждый урод может не только прочитать его опус, но и добавить свой язвительный комментарий! Иногда такое напишут – так и тянет найти сочинителя, прижать его в темном месте к холодной стенке и спросить: ты дебил или как?
Но где там! Каждый из них прячет свое имя за безликим «ником». Особенно Ване запомнился некий Бумеранг. Он походил на пожарного, у которого из брандспойта хлещет бензин. Комментарии Бумеранга только разжигали огонь ненависти к правоохранительным органам.
Теперь, как только появлялась возможность, Иван Майоров входил в Интернет и нервничал – что нового написал журналист Бойцов? А тот обновлял свой блог регулярно. И во лжи его не обвинишь. Бойцов опирался на правдивые факты, но акценты расставлял так, что вывод напрашивался сам собой: в Следственном комитете работают тупые садисты, готовые посадить любого ради галочки в отчете об успешной борьбе с преступностью.
Прочитав последнюю публикацию Бойцова, раздосадованный Майоров выскочил в коридор. Валеева рядом не было, а выплеснуть возмущение нужно было немедленно.
К своему удивлению Ваня столкнулся с Галей Нестеровой. Любимая девушка вспыхнула от радости, взяла его под руку и нежно заглянула ему в глаза:
– А я тебя ищу.
– Ты что здесь делаешь? – застыл в недоумении Майоров.
– Сюрприз, – мило улыбнулась Галя, растягивая слоги.
– Какой еще сюрприз?
– Я! Ты чего? Я думала, ты обрадуешься.
– Я жутко обрадовался, – согласился Ваня, но его лицо по-прежнему оставалось каменным.
Посвящать подругу в служебные проблемы ему не хотелось. Если Галя узнает, что ему грозит увольнение – ее хватит удар. Они же решили пожениться, когда Ване присвоят капитанское звание. Эх, он не только майором, даже капитаном не станет!
– Надо было документы из нашего УВД в Следственный комитет передать, и я вызвалась, – объяснила Галя.
Майоров промолчал. Доставлять документы из одного ведомства в другое как правило поручали оперативникам, но бывало, что это делали и другие сотрудники. Специальные курьеры для этих целей предусмотрены не были.
Галина прильнула к Ваниному боку большой мягкой грудью и шепнула:
– Чего ты надулся? Я хотела тебя увидеть.
Ваня почувствовал прилив нежного тепла. Но ему не давала покоя последняя публикация Бойцова. Что происходит? Кто в этом виноват?
– Ты же знаешь, у меня дела, – оправдывался Ваня, высвобождая руку.
– Никак не можете найти вымогателя? – Галя знала о трагедии с заложницей.
Майоров покачал головой:
– Не в этом дело.
– А в чем?
– Галчонок, мне надо бежать. Вечером увидимся.
– Береги себя!
Галя Нестерова вскинула руку, глядя вслед быстро спускавшемуся по лестнице Майорову.
Ваня понял, с кем можно поделиться неприятной новостью. И посоветоваться. Этот человек что-нибудь придумает. Недаром его зовут Головастик.
Вбежав в лабораторию, Майоров бесцеремонно отодвинул Мишу от компьютера, вошел в Интернет и показал ему блог Бойцова:
– Ты только посмотри! Опять Бойцов!
– Поосторожнее, у меня приборы, – забеспокоился Устинов.
Ваня торопливо зачитывал:
– «Следственный комитет продолжает арестовывать невиновных. Пытаясь скрыть свои “топорные” действия, которые привели к гибели студентки-заложницы, сотрудники правоохранительных органов пошли по самому легкому пути и задерживают одного ее знакомого за другим. На этот раз схватили девушку, единственная вина которой – скромность. Она не захотела потерять честь даже ради алиби». – Майоров перевел дух и с возмущением указал на монитор: – Каково?! Бойцов узнает наши тайны мгновенно! Только что разобрались с Закировой – и вот! Как такое может быть?
– А у тебя какие мысли?
– Начистоту?
– Странное предупреждение.
– Тогда слушай. Экспертизу с майкой и цветами делали вы?
– Как и все остальные.
– Ты уверен, что твоя Маша Луганцева не причастна к сливу информации?
– Да что вы все на нее накинулись? – возмутился Головастик.
– Она была здесь. Так? Опять же, Харченко предупреждал…
– А может это твоя Галя? Она здесь бывает? Когда ты разговаривал с ней последний раз?
– Ну… – замялся Майоров.
Ему стало неловко за неосторожно вырвавшееся обвинение.
– Мальчики, не ссорьтесь! – подала голос Светлана Маслова, увлеченная своей работой.
– Я не ссориться пришел, – кивнул Ваня. – Мы должны разобраться. Иначе все будут подозревать всех.
– Заметь, ты первый начал, – напомнил Устинов.
– Да потому что меня этого первого коснулось!
– Сейчас речь не только о тебе, а и обо всем Следственном комитете.
– Я об этом и толкую. Миша, прощупай контакты борзописца Бойцова. Может кто-то из наших ему пишет или звонит?
– Уже делаю. Каждую свободную минуту. Но их у меня мало, да еще и ты отвлекаешь, – ответил Головастик.
– Хорошо, не буду, – пообещал Ваня.
– Я больше других заинтересован в том, чтобы снять обвинение с Маши. А ты пока успокойся, Майоров. Возьми шоколадку – и для мозгов полезно, и настроение поднимает.
Ваня последовал совету эксперта, налил себе чаю и сунул в рот шоколад. Приятная сладость немного успокоила его. Оперативник обратил внимание на сосредоточенную Маслову. Светлана сидела за компьютером, просматривая старые файлы, с которыми работала до ухода в декрет.
Время от времени она ворчала себе под нос:
– «Билдинг-трест»… Ничего не помню.
– Петелина говорит, что у Астаховской феноменальная память, – вспомнил Ваня.
– Верно! Она же работает в архиве. А ты сообразительный, – похвалила оперативника Маслова.
Ваня покосился на шоколад, облизнул испачканные губы:
