– Ничего не знаю! – Белов откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.
Елена представила, какой ужас испытала Светлана Маслова. Следователю хотелось сбить спесь с преступника, но она сдержала свой гнев. Эмоции сейчас лишь помешают ей. Петелина старалась говорить спокойно.
– Белов, в этот раз ты выбрал неверную цель. Маслова дала экспертное заключение о том, что на многих договорах вместо подписи твоей матери использовали ее факсимиле. Ты подслушал мой разговор с Валеевым. И поехал за ним, чтобы не дать уничтожить настоящие результаты экспертизы. Мы взяли тебя с поличным. Теперь глупо отпираться.
Студент недоверчиво посмотрел на следователя:
– Почему же тогда в суде огласили другие выводы? Где настоящие результаты экспертизы Масловой?
– Богданов подкупил следователя, и тот подделал акт экспертизы. Вот копия, сохранившаяся в базе данных. Посмотри выводы на последней странице.
Белов дважды пробежал взглядом текст заключения и вернул документы Елене. Его глаза сузились, словно он увидел перед собой новую цель.
– Значит, все-таки Грищук. Не зря я его… Жаль, выкарабкался, гад.
– Твоя месть не достигла цели.
– Почему?
– Богданов не очень-то скорбит о смерти дочери. Его больше волнует потеря денег, которые мы вынуждены будем ему вернуть.
В глазах Белова вспыхнул гнев. Он нервно потер подбородок и наклонился к Петелиной, чтобы предложить:
– Давайте договоримся. Я во всем признаюсь – только посадите Богданова и Грищука. Они должны ответить!
– Я обещаю, что мы возбудим против них уголовное дело и каждый получит по заслугам, – ответила Елена.
– Засадите их надолго. Пусть сдохнут в тюрьме!
– Я дала слово, что доведу дело до суда. Теперь твоя очередь. Ты решил отомстить Масловой из-за экспертизы?
– Тогда я не знал всей правды. – Белов ткнул пальцем в копию экспертного заключения, лежавшего на столе.
– Расскажи, что произошло с лифтом, когда там находилась Маслова?
– Еще не догадались? – вновь зарделся от гордости Белов. – Я же говорил, что и не такое могу.
– Готова выслушать рассказ о твоей гениальности.
– Исходная информация: Маслова забирает ребенка и возвращается домой в восемнадцать тридцать. У них на этаже еще две квартиры. В одной проживают старые пенсионеры, в другой – офисный клерк. Дальше дело техники и моего мозга. Я понимаю, что пенсионеры после пяти вечера всегда дома, а офисный планктон возвращается поздно. Вывод – первый, кто откроет лифт на девятом этаже после шести вечера, это Маслова! Разве не так?
– Логично. И что из этого следует?
– Я программирую пиропатрон на это условие и прикрепляю его к силовому тросу лифта. Добраться до троса нетрудно, шахту лифта огораживает только сетка. Я подготавливаю «сюрприз» за пару часов до прихода Масловой, а далее весь вечер тяну пиво в баре в компании кучи свидетелей.
– Значит, взрывное устройство сработало автоматически, как только после шести вечера дверь лифта открылась на девятом этаже?
– Согласитесь – это гениально!
– Вместе со Светой Масловой, которой ты собирался мстить, был ее маленький сынишка. И ты об этом знал!
– Лес рубят – щепки летят.
– Люди не лес, Белов, а дети не щепки.
– Да наплевать мне на вашу мораль! Я должен был отомстить и поступил правильно! Я рискнул и почти выиграл!
– Риск на то и риск, чтобы не всегда приводить к успеху.
– А вы… Вы тоже рискнули. Я мог вас сегодня убить.
– Это была вынужденная мера. Нам нужны были железные доказательства твоей вины. И немедленно. Пришлось разыграть ссору, чтобы заманить тебя в ловушку. Кстати, тогда я еще не знала, что Бумеранг – это ты.
– Стерва! – процедил Белов.
«Слово “Петля” мне как-то больше нравится, – подумала следователь. – Но что поделать, издержки профессии».
На сегодня Елена узнала всё, что планировала, остался последний вопрос:
– Белов, ты назвал себя Бумерангом. Почему?
– Зло должно возвращаться и карать тех, кто его породил!
– Должно возвращаться?.. Твой бумеранг к тебе же и вернулся. Если из-за твоих проблем расплачиваются невинные люди, то чем ты лучше своих обидчиков?
68
В оперативном офисе жужжала кофе-машина и пахло только что сваренным кофе. За столом сидели Юрий Григорьевич Харченко и Елена Петелина. Валеев выполнял функции бармена, периодически наполняя маленькие чашки крепким напитком. Майоров контролировал Прохина, за стеклянной перегородкой писавшего чистосердечное признание.
– Лена, ты уверена, что Богданов сам к нам придет. А если он что-то почувствовал и ударился в бега? Не лучше ли было послать за ним твоих ребят? – Харченко кивнул на оперативников. – По старинке оно надежнее.
– Вот и проверим, Юрий Григорьевич, разбираюсь ли я в людях. Ту ли наживку я ему закинула.
– О чем ты?
– Я сообщила Богданову, что найдены его деньги и он может их получить.
– Неужели поверит? Сомнительно.
– Скоро узнаем.
– Ладно, вернемся к нашим баранам. – Харченко озабоченно нахмурил седые брови. – Расследуя одно дело, ты раскрыла сразу два преступления: гибель заложницы и махинации с квартирами. Предстоит большая работа.
– По второму делу фигурирует Грищук. Я бы не хотела…
– К этому я и веду. Чтобы адвокаты не притянули за уши личную обиду и конфликт интересов, я поручу дело «Билдинг-треста» другому следователю, который не пересекался с Грищуком. Вот дождемся чистосердечного и…
Харченко кивнул подбородком на стеклянную перегородку, за которой уже более часа писал свое признание Прохин. Полковник обратился к Майорову:
– Как он?
– Всё путем. Строчит, как автомат. В каждом абзаце упоминаются Богданов и крупные суммы!
В этот момент открылась дверь в коридор. На пороге появился мрачный Дмитрий Кириллович Богданов. Полковник сдержанно улыбнулся.
Взгляд вошедшего уперся в лицо Петелиной.
– Вот вы где! Когда я смогу получить свои деньги? Там вся сумма? Если что-то потеряно, я буду требовать компенсацию.
Петелина посмотрела на Харченко: моя взяла! И направлением взгляда дала указание Валееву. Тот коротко кивнул и вышел в коридор.
Елена обратилась к Богданову:
– С деньгами придется подождать, Дмитрий Кириллович.
– Это еще почему? – возмутился бизнесмен.
– Вопрос о том, возвращать вам деньги или нет, решит суд.
– Какой еще суд?
