Книга На 4 кулака, страница 12. Автор книги Маргарита Малинина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «На 4 кулака»

Cтраница 12

Крюкова скорее всего удивилась, но вида не подала.

Так состав нашего ополчения вырос до четырех представителей. Разговор плавно потек вокруг убитого, в основном, о том, каким он был хорошим человеком, какой они с Наташкой были замечательной парой, да как же все так жутко произошло. Потом Николай, закуривая дорогие сигареты (я никогда в жизни не курила, даже не пробовала, но мой папа заядлый курильщик, поэтому я знала цены), поведал нам подробности своего бизнеса, в чем мы были абсолютными чайниками, в смысле ничегошеньки не секли. Затем переключились на семью Юрочкиных. По всей беседе в общем и по некоторым фразам в отдельности создавалось впечатление, что Николай недолюбливает Юрочкиных так же, как и Наталья, если не больше, но бойкот относился в основном к матери Александра, а о Георгии, к моему несказанному удивлению, Колька отзывался скорее со знаком «плюс». «Благородный», — тут же пискнуло мое сердечко. Ну ведь действительно, абсолютное большинство на его месте недолюбливало бы Юрочкина только за то, что ему светит недостойное его (как этому большинству от зависти и казалось бы) место, а вот такие достойные пропадают в вечных замах. Так, и сейчас Хрякин хвалил Жорика за то, что он срочно прилетел из Штатов (куда его отправил еще живой Крюков), дабы посетить похороны, хотя один пропущенный день в подобном бизнесе может многое поломать.

— То есть на момент убийства Георгий Юрочкин был в США? — по-простецки полюбопытствовала Катька, даже не подумав о том, как это прозвучит.

Колины брови взлетели от удивления на такую бесчувственность, тем не менее он кивнул.

— Жаль, — пробормотала подруга, что звучало гораздо хуже, чем предыдущая реплика, однако никто ей не сделал замечания.

Но и на этом ее энтузиазм не иссяк. Через некоторый промежуток времени Катька, проследив за моим немигающим взглядом, который как вперился в самом начале в Николая, так и не желал от не него отлепляться, и задумав прийти мне на выручку, неожиданно, но демонстративно глянула на наручные часы и заголосила:

— Боже, ужас какой! Уже половина второго! Юлька, че ты молчишь? — и больно ткнула меня локтем в бок. Я охнула, но смолчала, ибо еще не догадалась, какая роль полагалась мне в импровизированном Катькой спектакле.

— А в чем дело? — культурно осведомилась Наталья.

— Да у нее отец очень строгий. Стоит чуть опоздать — сразу ремень в руки! Велел в два как штык быть дома.

— Так в чем проблема? — отозвался тот, кого это все грязное дело и касалось. — Время еще есть.

Я опять не нашлась что ответить, но Катька-то из другого теста:

— Транспорт — штука непостоянная.

— Зачем транспорт? У меня машина, я довезу.

Я начала было соображать, чем же его машина так провинилась, что ее нельзя причислить к семейству транспорта, но размышления мои прервала фантастическая по своей чудесности картина, вставшая перед очами: сидим мы вдвоем в салоне автомобиля, лишь только мы и никого больше на этом свете (пусть даже свет ограничивался размерами «БМВ»), так близко друг от друга, совсем рядышком. Лишь он, я и месяц на небе. Такой круглый-круглый…

Мне бы остановиться на этом и вспомнить один пикантный момент из своей жизни, тесно связанный по рукам и ногам как раз таки с этой круглой луной, да что предшествовало появлению на ней образа ведьмы на метле, но фантазии уносили меня все дальше, в мир блаженства и неги. Последней каплей стал просторный, оформленный в стиле классицизм зал, куда я перенеслась в своем воображении и где я стояла рядом с Колей, а вокруг были родственники и друзья, и загадочная тетя, страдающая лишним весом, который она пыталась спрятать под свободным ярко-синим вельветовым костюмом, праздничным и безвкусным одновременно, спросила торжественным голосом: «Согласны ли вы взять в мужья…»

Не дослушав ее (я и так уже поняла, кого именно в мужья мне предлагают), я воскликнула в голос:

— Я согласна!! — и… вернулась на грешную, скучную, депрессивную Землю.

Весь народ, который только присутствовал на кладбище, со всех его концов и пределов уставился на меня, дуру такую, в сильнейшем, но вполне оправданном недоумении. Бедный Николай, который, как оказалось, за все время моего полета на десятое небо и обратно уже забыл о своем предложении подвезти и перевел разговор на совершенно иную тему, от неожиданности аж подпрыгнул и, бросив взгляд по сторонам, дабы убедиться, что высказывание адресовано именно ему, а не кому-то другому, счел нужным уточнить:

— Э-э… На что?

— М-м… на то, чтобы ты довез меня, — не ударила я в грязь лицом перед предметом своих мечтаний. Или ударила?

— Ну да, мы как бы уже обсудили это с твоей подругой… Почему-то с ней, а не с тобой… Ну да ладно.

— Ой, я просто прослушала. Часто витаю в облаках, извини.

Катька, едва сдерживая хихиканье, покрутила пальцем у виска, а Коля пожал плечами:

— Ничего страшного.

Через пять минут Наташка пошла возлагать цветы на могилу мужа, прихватив с собой мою лучшую подругу и гвоздики Хрякина, пожелавшего остаться со мной. Стоило им отойти, он взял меня за руку (от этого жеста у меня задрожали колени, захотелось плакать от счастья, и по этим неоспоримым признакам я определила, что полностью и бесповоротно влюбилась) и повел куда-то вдаль…

— Я хотел тебя кое о чем спросить, — сообщил он, когда мы отошли уже на приличное расстояние от кладбища и направлялись, судя по всему, к не являющейся по неведомой мне причине транспортом и оставленной неподалеку машине. — О чем с тобой беседовал Акунинский?

— Акунинский?

— Да, следователь.

— Когда? В первый или во второй раз? — посмела уточнить я.

— А что, был и второй?

— Да, — Я прикидывала, стоит ли ему рассказывать о второй беседе, но, вспомнив приметы, которые я дала, решила, что не стоит: вдруг обидится? — Но мне неохота об этом говорить.

— Неохота? — вроде бы удивился он незнакомому слову и как-то сразу притих, очевидно, пытаясь припомнить, как выглядит словарь Ожегова и что там говорится об этом страшном термине. Мы сели в автомобиль, но Николай все еще размышлял, а когда я наконец придумала синоним слову «неохота» и открыла рот, чтобы об этом возвестить, Хрякин все ж таки ожил: — Видишь ли, я не из праздного любопытства спрашиваю. Я начал что-то вроде собственного независимого расследования. Понимаешь, не верю я этим ментам! Что им с того, что пришили очередного крутого дядьку с толстым кошельком? А для меня это дело чести, понимаешь? — Он толкал эту речь с таким чувством, что я поспешила закивать головой, что, мол, да, я тебя прекрасно понимаю. — Вот. Потому я и спрашиваю, мало ли, может, он тебе что-то важное сказал, чего не говорил мне.

— Бывают же такие совпадения! — сверх меры обрадовалась я и поторопилась поделиться своей радостью. — Я тоже начала собственное расследование. Хочу найти убийцу.

— Что… Ты?! Сама?!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация