Воронов, устав или не желая ждать ни одной лишней минуты, «замаячил» на сотовый Ксю. Девушка быстро схватила сына на руки, наскоро попрощалась с Юлей и выскользнула на лестничную площадку. Хочешь-не хочешь, но впереди лежал долгий путь.
Дорога в аэропорт, регистрация, ожидание рейса. Относительно непродолжительный перелет в сопровождении молчаливого стража, неизменно находящегося рядом, часовая поездка на такси до колонии. Обшарпанная комната ожидания, после душного салона старенькой Тойоты, показавшаяся прохладным раем. В прошлый раз время, проведенное здесь в ожидании разрешения, показалось ей неимоверно долгим. А сейчас хотелось, чтобы оно не кончалось вообще. Будущая встреча с Владом страшила.
Денис с тревогой оглядывался вокруг, притихший, посерьезневший. Не узнавая обстановки, а может, чувствуя опасную ауру вокруг, он вцепился пальчиками в материнскую футболку, прижался к ней всем тельцем.
Наконец за ними пришли. После соблюдения всех формальностей запустили внутрь. Уже знакомыми коридорами и проходами девушка шла вперед, послушно останавливаясь перед каждой запертой дверью-решеткой, стараясь не думать о том, что ее ждет. На КПП забрали запрещенные вещи, сунули в руку номерок от камеры хранения. Еще через несколько дверей-решеток, непосредственно в «предбаннике» помещений для свиданий сопровождающая сотрудница-«свиданщица» и завхоз перетрясли все сумки и, вскрыв упаковки с продуктами, сигаретами, пересыпали все в целлофановые пакеты.
Проводив Ксюшу в предназначенную для них комнату, женщина заставила девушку раздеться, сначала верх, потом низ, тем самым вогнав ее в краску. В прошлый раз такого не было! Ксения почувствовала себя униженной. И без того все воспринималось в этот раз по-другому – обстановка угнетающая, совершенно неподходящая для ребенка, бесцеремонный персонал, предстоящая вынужденная встреча.
Пока мама сначала раздевалась, затем одевалась, Денис закатил рев – категорически не хотел оставаться один на чужой кровати, так и норовил скатиться на пол. Пришлось Ксюше одной рукой натягивать на себя одежду, второй – удерживать сына на месте. Поэтому, когда входная дверь распахнулась, и на пороге возник Влад, она все еще была полураздета – успела только всунуть обе ноги в штанины джинсов, хорошо хоть футболка уже была на ней – так и застыла в неудобной, полусогнутой позе. Девушка вмиг покраснела, как будто ее поймали на чем-то непристойном.
Крошечный размер комнаты, буквально пара-тройка шагов от двери и уже кровать, не дал толком спрятаться, укрыться от взгляда Влада. Зато плач малыша, недовольного вынужденным отсутствием маминых рук, моментально отвлек все внимание мужчины на себя.
– Эй, привет, – почему-то шепотом произнес бывший опер, на негнущихся ногах приближаясь к сыну, склоняясь к нему. – Привет, – во второй раз поздороваться получилось уже громче.
Ребенок услышал незнакомый голос, повернул головку, тут же перестал плакать. Внимательно смотрел на улыбающегося мужчину, но сам улыбаться не спешил. Потом перевел взгляд на мать, уже успевшую привести себя в нормальный вид, и снова заревел.
– А-а-а, – душа Влада откликнулась на плач болезненным смешением чувств. Неверие в то, что этот маленький комочек счастья – его, и радость от постепенного осознания этого факта. Волнение от состоявшейся встречи и отчаяние от понимания, что она скоротечна. Восторг и восхищение при взгляде на сына, жалость – при виде его наполненных слезками глаз, желание утешить и защитить – при звуке его голоса.
Ксения взяла ребенка на руки, прошлась с ним по комнате, насколько позволял метраж. Чем дальше жена и сын отходили от Влада, тем труднее ему становилось дышать. Они как будто забирали с собой весь воздух или вытягивали из него силы. Походили ближе и уже легкие расправлялись во всю мощь.
– Как зовут? – зачем-то спросил он, с трудом справляясь с пересохшим горлом. Как будто не знал! Хотел, чтобы она сама, лично озвучила имя, выбранное ею для сына. Для его сына.
Ксения замерла на месте. Подняла на него бегающие глаза и опустила в пол.
– Денис, – ответила негромко.
Влад не сдержал горькой усмешки.
– Почему? – хотел добавить: – Что, другого имени не нашлось? – но не стал портить впечатление от первой встречи с сыном. Тем более что тот неотрывно смотрел на него. Куда бы Ксюша ни повернулась, глаза Дениса непременно были направлены в сторону отца.
– Какая разница? – пожала плечами девушка.
– Действительно, какая разница? – тихо, словно самому себе пробормотал мужчина и, переведя взгляд на сына, не смог не улыбнуться.
Денис потер кулачками глаза и снова заплакал, выгнулся на руках у матери. Владу показалось, что плач в этот раз был иной, с каким-то другим оттенком.
– Что с ним? – в голосе отца сквозило беспокойство.
– Спать хочет, – девушка присела на стул, спиной к Владу.
– Кормить будет, – понял он.
Постояв в нерешительности несколько секунд, мужчина присел на кровать, борясь с соблазном подойти ближе. Долго не выдержал. Осторожно, стараясь не делать резких движений и не шуметь, подошел к ним и, присев на корточки, залюбовался картиной.
Малыш, сладко покряхтывая и причмокивая, усиленно тянул молоко. Заметив движение рядом, отвлекся ненадолго от своего занятия и, убедившись, что от Влада опасности нет, вернулся к груди.
Демидова вновь затопила волна нежности и эйфории, захлестнуло желание защищать и оберегать. Его семья. Сын. Жена. Ксюша. Такая красивая, желанная, родная.
Пока все ее внимание было поглощено сыном, он с жадностью разглядывал ее лицо, пытаясь за милыми сердцу чертами распознать историю ее жизни там, на воле, без него. Может, у него получится угадать и причину ее продолжительного молчания? Или придется озвучить свои вопросы, уже несколько месяцев ежедневно мучащие его?
Когда их глаза встретились, стало все неважным. Главное, что она здесь. Здесь и сейчас. И это «сейчас» продлится трое суток. Всего лишь трое суток! Жалко тратить столь драгоценное время на выяснение отношений. Тем более, когда хочется совершенно иного – одарить ее лаской, поблагодарить за сына.
Денис заснул. Влад быстро расстелил на кровати постельное белье, приготовил место для сына. Ксюша аккуратно уложила ребенка, чувствуя себя неуютно под неотрывным взглядом мужчины. Комната была слишком маленькая, пространство – замкнуто. В любую минуту может начаться то, чего она боится. Хотя она сама себе бы внятно не смогла ответить на вопрос, чего конкретно боится. Например, вот этого…
– Ксюш, – он бережно развернул ее к себе, почти невесомо коснулся ладонью щеки. – Спасибо за сына, – прошептал с чувством, неумолимо придвигаясь к ней ближе.
Девушке показалось, что и без того маленькая комната стала еще меньше. И кислород в ней исчез.
Руки мужчины заскользили по девичьей талии, привлекая ее к себе, и она внутренне напряглась. Напряжение стало стремительно нарастать, когда Влад приподнял ее подбородок, и его теплые губы нежно коснулись ее губ. Ксюша закрыла глаза. Все, отступать некуда.
