Я ответила:
— Знаешь, почему сторожа мне дверь открыли? Потому что, по словам обоих, им уж очень приглянулся нижний след в записке. Не мои ли эти сладкие губки, спросили меня. Пришлось сказать правду: «Губы одного моего знакомого!»
— Дура, — незлобно бросил он мне, а я усмехнулась, довольная собой. Юлька незаметно для мужчин показала мне большой палец в знак похвалы, с трудом подавив ухмылку.
Когда яма выросла в глубину до метра или около того, лопаты стукнули о что-то металлическое. Парни присели и стали счищать землю с его поверхности — точно, это был верх сейфа. Работа пошла куда быстрее: поняв, что история про клад была не шуткой, Дима с Мишей загорелись.
Наконец, еще через двадцать минут, уставшие и вспотевшие, ребята взяли сейф и приподняли. Мы спустились в яму, чтобы им помочь водрузить тяжелый металлический ящик на поверхность земли. Засим вылезли сами.
Димка сел на корточки перед сейфом, и, пока он доставал из кармана обе половинки карты, я стирала салфетками землю с кнопок, стараясь не нажать случайно ничего.
— Ни фига не вижу. Мих, посвети.
Миха вынул карманный фонарик и стал светить другу, а Димка принялся вводить цифры. Когда ввел двенадцатую, последнюю, внутри ящика что-то щелкнуло и дверца слегка приотворилась.
Димка нервно взъерошил свои короткие волосы, я прижала ладонь ко рту, Юлька охнула, собираясь дрепнуться в обморок, а Мишка озадаченно почесал тыковку.
Каретников поднялся на ноги, заявив:
— Я не могу это сделать. Это… Это так волнует… Мне сложно решиться…
Может показаться, что Дмитрий вел себя как тряпка, но это не так. Просто нужно было находиться с нами в тот момент, чтобы понять, что мы чувствовали. Три смерти, наши длительные поиски, схватка с бандитом и охранниками, раскопки… Слишком многое мы претерпели, чтобы так вот просто, без предварительной подготовки, без духовного настроя открыть этот долбаный сейф и узнать наконец, что же там внутри. Из-за чего же весь сыр бор.
…Что там внутри??!
— Не можешь ты, это сделаю я, — вздохнула я и сделала шаг в сторону сейфа.
— Стой! — остановил меня Каретников. — Я сам. Подожди чуть-чуть, это неожиданно… Я до конца не верил в то, что клад на самом деле существует.
Что ж, эту фразу каждый из нас мог сказать и про себя.
Димка пригладил ежик волос, пару раз глубоко вздохнул, прикрыв глаза, наконец, подошел к сейфу и одним резким движением распахнул дверцу.
Мишкин фонарик высветил для всех четверых искателей приключений ровные стопки денежных пачек, перетянутых резинками.
— Ого! — обрадовались мы хором.
Каретников сунул руку внутрь, сгреб все пачки в темный пакет, а мы в то время их считали по мере выуживания из нутра стальной коробки. Пачек оказалось всего восемь (то, что лежало на полке во втором ряду было отнюдь не деньгами, как почудилось спервоначала), но зато какие! По сотне красавцев Франклинов в каждой пачке, итого это восемьдесят тысяч долларов. Больше всего радовало то, что количество пачек было кратно членам группы. На двадцать косых в валюте я бабулю ежегодно до конца ее жизни в санатории посылать буду. И на шубу маме останется, на довольно классненькую, норковую, как она и мечтала. Да и себе что-то можно прикупить… Ах, ну да, мы же собирались с Юлькой путешествовать!
Затем Дима просунул кисть дальше, чтобы достать то, что лежало в самой глубине.
— Там что-то еще? — спросила Юлька, которой и первого ряда находок хватило по гроб жизни, второй ряд она даже не заметила.
— Да. — Дмитрий вытащил на свет стопку каких-то старых, пожелтевших писем, некоторые были в файликах, другие просто в конвертах. — Фигня какая-то. Наверно, Юлькин прапрапра, пока рассекал, стоя у штурвала, волны, вспоминал свою возлюбленную и строчил ей милые послания.
Мужчины зло рассмеялись, а мне не понравился его тон, потому я сказала:
— Может, хватит уже про это? Давайте разделим деньги и смотаемся отсюда. Выяснять отношения можно и потом, в машине, где-нибудь подальше от этого места!
Когда Димка доставал письма, пакет с деньгами он передал Мишке. Теперь тот по неведомой причине сорвал сумку с моего плеча, грубо меня отпихнув. Я, потеряв равновесие, еле удержалась на ногах.
— Извини, Катя, но выяснять отношения придется сейчас.
— Урод! — взвыла я, потирая плечо. — Совсем спятил!
— Ты что делаешь? — вторила мне Юлька.
Лисовский тем временем на глазах у изумленной публики достал второй пистолет из моей сумки и направил на нас с подругой. Это было так нелепо, так неожиданно, так непонятно, что мы просто разинули рты, совершенно не оказывая никакого сопротивления. Да и что тут сделаешь? Две хрупкие девушки против двух вооруженных мужчин?
«И как же так получилось? — стала корить я себя, прощаясь с жизнью. — Я же была так осторожна! В начале операции у меня было все — обе карты, два пистолета. Как так оказалось, что теперь у меня ни того ни другого, да еще и деньги в руках у неприятеля? Увольняю себя из отряда храбрых и боевых!» Подключив свой черный юмор, мысленно добавила: «Сейчас он сам меня уволит. Причем раз и навсегда и изо всех отрядов сразу».
Мы с Юлькой, взявшись за руки и смотря в дуло «ТТ» в Мишкиных руках, смиренно ожидали смерти, как тут произошло нечто еще более интересное и непредсказуемое.
Димка захлопнул сейф и поднялся на ноги, удивленно таращась на друга:
— Что ты задумал такое? А ну брось пистолет!
— Ты что, Димон, сдурел? — Округлил в свою очередь глаза Лисовский, не опуская направленного на нас оружия. — Мы же договаривались! Деньги пополам. А они-то нам зачем при таком раскладе? — Дмитрий молчал, а Михаил вымолвил с чувством: — Ну ты же сам сказал!
— Дима, какой же ты козел! — со всей ненавистью сказала я ему, вспоминая все его попытки втереться ко мне в доверие. Но нет худа без добра: Юлька умрет, поняв все-таки, что за звери эти мужчины. Хотя где же тут добро, если она все равно умрет?
— Нет-нет, Кать, ты неправильно поняла! — начал Дмитрий передо мной оправдываться, что было весьма занятно: оружие у них, деньги тоже. Чего тогда выкобениваться? — Миха — идиот, каких свет не видывал!
— То есть? Ты почему так говоришь обо мне? — обиделся «идиот», продолжая держать нас на мушке. — И вообще, Димон, прекрати это! Отойди от них и спрячься за мою спину. Знаю я таких вертихвосток. На первый взгляд они сущие ангелы, а как копнешь поглубже — за деньги и душу продадут. И свою, и чужую.
— Это не так, ты нас совсем не знаешь, — начала речь Юлька, но я остановила ее жестом. Было видно: что бы мы сейчас ему ни говорили, он останется при своем мнении.
— Знаю! — разозлился Михаил, свирепо на нас поглядывая. Его зрачки метали молнии, одну за другой. Эта игра эмоций странным образом переменила его лицо, если бы он не был с нами пять минут назад, я бы его, пожалуй, не узнала, решила бы, что это какой-то новый персонаж появился в нашей авантюрной истории. — Вы все проститутки! Ничего от вас хорошего нет! Я давно уже это понял! Взял бы и перестрелял вас всех, если бы мог! Димон, — обратился он к другу, притом сменив тон на нежно-повелительный, — отойди от них сейчас же. Мы заберем деньги и уедем. Из города, из страны, к черту на кулички! Только ты и я. Давай же!
