— Идет. И не вздумайте опаздывать. А сейчас, простите, нам пора. — Я подхватила оба полотенца разом, стряхнув Димку на гальку, который не ожидал такого резкого действия и не успел подняться, сунула их с упаковкой чипсов в пакет и стала натягивать шорты.
— Кать, ты же не успела искупаться, — напомнила Образцова.
— Ничего, на нудистском пляже искупаюсь.
— Чего-чего? — ошеломленно переспросил Мишка.
— На нудистском? — поразился Димка. — И че, правда будете купаться? Ну, так мы с вами туда пойдем, да, Мих?
— Нет, — твердо ответила я. — Мы любим делать это вдвоем.
Автобусом мы добрались до пляжа «Нежух». Он был опоясан забором с колючей проволокой и имел перед входом стенд следующего содержания: «На территории пляжа строжайше запрещено находиться одетыми. При любых признаках одежды на отдыхающих служителями порядка такие нарушители будут немедленно оштрафованы согласно постановлению Администрации города № 81. Штраф 2000 рублей».
Мы пару минут посмеялись, читая сие произведение, затем Юлька спросила:
— А если нас будет двое, они четыре тысячи возьмут?
— Да.
— Тогда операция отменяется. У меня с собой столько нет.
— Да брось ты, это написано для устрашения.
— Давай лучше вернемся сюда ночью, когда никого не будет.
— Думается, ночью этих самых «служителей порядка» будет не меньше, чем днем. Тем более ночью мы не сможем искать наш клад.
— Тсс! — шикнула на меня Образцова, приложив палец ко рту, и прошептала: — Не говори так громко про клад. Мы возьмем фонарики. Или купим прибор ночного видения! А на себя напялим что-нибудь, что скроет нас от посторонних взглядов, какой-нибудь плащ-невидимку, и…
— Прекращай читать остросюжетную фантастику на сон грядущий, — прервала я пресыщенную пафосом и сиянием в глазах речь подруги и промолвила: — Пошли, у меня есть план.
План мой заключался в обширно растущем кустарнике, бытующем на территории пляжа неподалеку от ворот, за коими мы сейчас и находились. Он должен был стать нашим временным прикрытием.
Сев на корточки, мы миновали ворота и начали к нему продвигаться, трясясь от страха, что вот-вот кто-нибудь крикнет нам: «Эй, а ну раздевайтесь! Или платите штраф!», но обошлось: несколько человек чуть поодаль, метрах этак в десяти от данного растения, были заняты загоранием и ничуть не обращали внимания на то, что происходит вокруг, поэтому ничто не помешало нам заныкаться за кустарником.
Под натиском любопытства Юлька высунула башку из-за укрытия и напрягла зрение.
— Катька! — увидела она что-то такое, что не могла держать в себе.
— Что там? — спросила я, засовывая подругу обратно в убежище.
— Там одни… мужики! Их пятеро, и они… голые!
Я вздохнула.
— Чего же ты хочешь, это нудистский пляж! Ку-ку, Юля! — Я подула себе за ворот майки. Ну и час мы выбрали для спецзадания, самое пекло.
— Я знаю, но… они совсем голые!
Так, оказывается, моей подруге противопоказано смотреть на голых особей противоположного пола, будем иметь в виду. Эх, лучше бы я одна пошла.
— Да, совсем. Очевидно, люди боятся штрафа.
— Но даже часов на руках нет!
— Ну, наверно, это считается элементом одежды. Все-таки малую часть руки они прикрывают.
— Дурдом… Куда мы попали?
Вопрос был риторическим, потому я промолчала. Через некоторое время неудобного сидения в засаде я заметила, что наблюдаемые отчетливо зашевелились на своих местах.
— Что они собираются делать? — с вопиющим ужасом в голосе спросила меня подруга. Воистину, диких зверей и привидений она боится не так сильно, как голых мужиков. Впрочем, еще сильнее она боится собак, я припоминаю.
— Сейчас узнаем.
Мужики всего лишь полезли в воду, но, вместо того чтобы плавать себе, как нормальные люди, стали бултыхаться и брызгаться на мелководье, словно дети малые. Может, они не умеют плавать? И это настоящая причина их прихода сюда? Стыд?
Поплескавшись в воде, пятерка «смелых» людей вылезла и направилась в противоположную от нас сторону, вроде бы гуляя. Однако, приглядевшись, я сумела различить скромную вывеску «Кафе» наверху небольшого шалашика, сливавшегося цветом с местностью. Как раз на пять человек, самое оно.
— Наш выход, — дернула я подругу, когда они скрылись в шалаше.
Бегом мы добрались до ступенек, ведущих на маленький пляж. Тут нас подкараулил облом — их было всего две.
— Блин! — разозлилась Юлька. — Что же теперь делать? Он что, считать не умел, твой Корчагин?
— Тише. Думай, думай лучше.
— Что конкретно он сказал? Слово в слово!
Я послушно повторила слова убитого:
— Нежух, вниз, третья ступень.
— Вниз? — удивленно переспросила подруга и как-то странно протянула, повернувшись лицом к морю: — Вни-из… Кать, я поняла. Здесь две ступени, так? Но есть и третья. Наверно, она обнажается только при отливе. Но у нас нет времени ждать. Ныряем.
Скинув одежду и оставшись в купальниках, мы побежали к морю. Надо же, обычно я довольно медленно захожу в водную массу, но сейчас я просто плюхнулась туда с разбега в порыве ажиотажа, совсем не думая о том, что намочу волосы и смою тушь с ресниц.
На мелководье ступеней не было. Мы нырнули глубже, набрав воздуха в грудь. Я стала ощупывать дно моря, борясь с плотностью собственного тела, которое так и норовило выброситься на поверхность Архимедовой силой. Но через минуту кислород из организма вышел полностью, и я вынырнула.
Картина, представшая пред моими очами, жестоким образом поразила воображение. Пять мужиков стояли на пляже у самой кромки воды с банками пива в руках и внимательно за нами наблюдали. Я так и ахнула. Юлька ошивалась поблизости. Сделав пару шагов в мою сторону, шепнула на ухо:
— И как мы будем выбираться?
— Не знаю. Сколько у тебя в кошельке?
— Пара тысяч. А у тебя?
— А я кошелек вообще не взяла.
— Отлично. Денег хватит только на одну. Значит, вторая из нас сейчас снимает бикини и выходит к милым кавалерам в амплуа Афродиты. И я даже знаю, кто это будет, — засмеялась Юля.
— Ага, жди! И вообще, это не смешно!
— Девушки! — крикнули нам мужики, довольные тем, что их однополая компания становится разномастной. — Идите к нам, что вы там застряли! В картишки сыграем!
— Боже, что делать, Катя?! — с ужасом взвыла подруга, прижимая руки к сердцу, словно то вот-вот выпрыгнет из грудной клетки.
— Не знаю. Но денег у нас нет. Значит, нужно их убедить, что мы обнаженные и не подлежим штрафованию. А что, мы по горло в воде, как они оттуда увидят?
