— И это замечательно, — признался он. — Я люблю естественность. В разумных пределах, конечно.
— Естественность откладывается на боках.
— Тебе это не грозит. Ты красива, и знаешь это.
Я всегда сомневалась в своей внешности, но спорить не стала. К тому же страх остаться без вкусной еды у меня всегда был сильнее страха, что на боках отложится нечто лишнее. Потому что от еды надо отказываться вот прямо в этот момент, а на боках отложится или нет, неизвестно. И точно не сейчас.
Нокс заказал себе огромную сковородку. Тоже мясную — кусочки свинины, обжаренные с овощами и соусом. К счастью, заказ нам принесли одновременно, иначе было бы сложно сдержаться и не начать воровать у него из тарелки. Моя внутренняя скромность корчилась бы в конвульсиях, но вряд ли голод позволил бы ей победить. А тут я могла, по крайней мере, есть из своей тарелки. И мне было очень и очень хорошо. Просто замечательно.
Голод отступил, и я расслабилась. Разговор стал непринужденнее, и когда Нокс позвал меня танцевать, я даже не удивилась. Сразу же встала и шагнула в его объятия. Сильные ладони сомкнулись у меня на талии и мягко притянули к себе, я обвила руками его шею и прильнула щекой к широкой груди, отбросив остатки сомнений. Этот вечер дал мне очень много. Все встало на свои места, и я почти поняла, чего хочу и как поступить правильно.
Двигаться под звуки музыки оказалось несложно. Никто не требовал от меня виртуозных па, нужно было просто чувствовать звуки и партнера. Ладони Нокса скользили по моей спине. Медленно, плавно, рождая ощущение покалывающего жара.
Мои бедра касались его, и я зажигалась, словно свечка. Интересно, я на Нокса такое же впечатление произвожу? От подобных мыслей вспыхнули щеки. Я не удержалась и, чуть отстранившись, взглянула ему в глаза. В них бушевало пламя. Это польстило. Танец не только меня не оставил равнодушной.
Когда музыка закончилась, магистр с неохотой отпустил меня. Вместо того чтобы сесть обратно за стол, я подошла к окну, полюбоваться видом ночного города.
Нокс остановился у меня за спиной и обнял за талию, притягивая к себе. Совершенно обычный жест. Мы смотрелись со стороны, как влюбленная пара. Не нарушали приличий — все строго и чинно. Но для меня это было на грани. Я чувствовала, как бьется его сердце, огненная рука обжигала талию, а ягодицы вжимались в его бедра. Чувствовала его желание, слышала дыхание и сама распалялась. Стало так волнительно, что начала кружиться голова. Я жаждала большего.
Мы готовы были переступить на новый уровень отношений, но не могли сделать это здесь, под взглядами посетителей, поэтому его хриплое:
— Может быть, уйдем? — очень точно отразило мои мысли. Сердце скакнуло в предвкушении.
Мы сбежали из ресторана молча. Я только накинула на плечи шубу и тут же выскочила на морозный воздух, надеясь, что холод заставит меня мыслить более трезво.
Не получилось. Едва мы оказались возле магиккара, Нокс тут же притянул меня к себе, сжал в объятиях и поцеловал. Я чувствовала его голод, так как сама испытывала такой же. Схватила за полы пальто, прильнула всем телом и отвечала в первый раз, не стесняясь, стараясь не думать о том, куда все это нас заведет.
От эмоций кружилась голова, сердце билось в ушах, а ноги подкашивались. На улице начался снег, но мне казалось, что снежинки даже не падали на нас. Они испарялись еще в воздухе от охватившего нас жара страсти.
Я совершенно не могла соображать и готова была отдаться ему прямо тут, на улице. У гладкого полированного бока магиккара. К счастью, совсем отказал только мой мозг. Нокс с хриплым стоном разорвал объятия и тихо произнес:
— Ты сводишь меня с ума.
— Не хочу признаваться, но ты меня тоже, — пискнула я и уселась в магиккар, понимая, что не готова пока вынырнуть в реальный мир. Мне было слишком хорошо, и я очень боялась разрушить это хрупкое ощущение счастья.
— Я не буду приглашать тебя сегодня к себе… — сказал он тихо. — Потому что вряд ли смогу сдержаться.
— Мы едем домой. — Я кивнула, испытывая смутное, тянущее сожаление. — То есть в академию…
— Так будет лучше, — отозвался он, пытаясь скрыть недовольство. Интересно, мной или собой?
— Точно. — Я улыбнулась, подавляя разочарование. — Все слишком быстро.
— Не стоит спешить.
— Не стоит.
Почему-то мне казалось, что мы оба не верим в то, о чем говорим. Дрожь в руках и коленях так и не пропала за долгую дорогу домой. Мое тело все еще горело, словно в огне, и жаждало прикосновений его рук. Но разум… разум боялся идти на поводу желаний.
Перед тем как выйти из магиккара, Нокс снова притянул меня к себе и нежно поцеловал со словами:
— Ты даже не представляешь, как сложно от тебя оторваться. Ты невероятная. Нежная и очень желанная.
Прикрыв глаза, я отдалась во власть умелых губ, зарылась пальцами в жесткие волосы и молилась о том, чтобы миг остановился. Я готова была целоваться с ним в машине до утра.
— Мы не можем сидеть тут вечно, — все же сказала я, понимая, что некоторым желаниям не суждено сбыться.
— Точно, — признался он и закусил губу, разглядывая меня в лунном свете.
Его глаза поблескивали. Я могла в темноте увидеть лишь отдельные черты, но помнила его лицо так хорошо, что мне не нужен был свет, чтобы угадать улыбку в уголках губ.
Нокс помог мне вылезти из магиккара и взял за руку.
— Нам не следует вернуться порознь? — с тревогой спросила я.
— Нам следует делать то, что хочется, не нарушая законов академии. Нет закона, запрещающего преподавателю и студентке идти за руку.
— А целоваться преподавателю со студенткой можно?
— Если делать это под окнами кабинета ректора, — Нокс кивком указал на расположенные над нашими головами окна, — думаю, это может вызвать недовольство. Но мы не допустим таких глупых ошибок.
— Не допустим, — согласилась я.
Мы расстались у студенческого крыла. Нокс снова наклонился для поцелуя, но я со смешком поставила палец между нашими губами.
— Опасно…
— Не понимаю, чего ты боишься.
— Общественного мнения, — отшутилась я и убежала, чувствуя на спине ласкающий взгляд. Пусть то, что происходило между нами, неправильно, но мне это все очень сильно нравилось.
Глава 16
Я влетела в комнату и тут же попала под прицел любопытных глаз. Элси и Стеффи не спали. Ждали меня.
— Как все прошло? — накинулись девчонки с вопросами. — Он тебя поцеловал?
— А что еще было?
Мне не хотелось рассказывать ни о чем. Это было мое, личное и очень сокровенное. Нежность в душе и непередаваемый восторг, которым не хотелось делиться ни с кем. Но разве это объяснишь?
