С крыльца сбежала стройная светловолосая девушка чуть младше меня. Почти точная копия той, которая сжимала мои плечи, только моложе лет на двадцать.
— Тара! Ну что ты как ребенок! — шикнула женщина, не собираясь выпускать меня из объятий, когда девушка повисла на шее у Нокса.
— Она и есть ребенок, — ответил мой мужчина, обнимая, как я поняла, племянницу и кружа ее в воздухе.
— Он наш дядя! — завопили двое одинаковых мальчишек. В отличие от девушки, они были одеты по-зимнему: криво напяленные шапки и через пуговицу застегнутые куртки. Видимо, в доме их задержала необходимость одеваться, и теперь они ревниво смотрели на Тару.
— У меня ужасно невоспитанные дети! — вздохнула женщина, выпустив меня из объятий. Впрочем, судя по тону, она не сожалела. Скорее, просто констатировала факт. — Меня зовут Кнора — сестра Нокса. На твоем женихе виснет моя старшая дочь Тара, но ее сейчас оттеснят двое младших — Дилан и Алан. Если, конечно, Патриция и Невер не успеют быстрее… — задумчиво закончила она, с опаской посмотрев в сторону крыльца, откуда неслась парочка детей помладше.
Следом за ними степенно спускались двое мужчин.
— Неторопливо идут к нам мой муж Лиам и младший брат Остин. Даже не пытайся всех запомнить, — предостерегла она. — Нас тут слишком много. Мама и папа в доме, там же кузены и кузины. У них там, — Кнора замялась, — небольшая техническая проблема. К счастью Нокса, их дети в количестве шести штук ушли кататься на горку, а самая маленькая, Нелли, спит, а то бы моего братца смели. Пойдем, я покажу тебе дом.
Я даже пикнуть не успела, как меня поволокли в сторону дома. Только успела поздороваться с Остином и Лиамом, а также кинуть несчастный взгляд на Нокса. Но он ничем помочь не мог — его облепили дети вместе с Тарой.
— Так что там случилось? — пропыхтел Нокс, догоняя нас на крыльце. Дети от него так и не отлипли. Двое цеплялись за одну ногу, двое висели на другой. А Тара довольно улыбалась и вышагивала с ним под ручку, хотя идти приходилось в весьма странной позе, чтобы ненароком не наступить на братьев.
— Ну, смотри!
Кнора толкнула дверь в холл, и мы попали в настоящий хаос.
Несколько рабочих бегали кругами по просторному холлу, несколько тянули вверх тросами огромную ель, а наблюдали за этим строгая леди с идеальной прической и немолодой господин с усами и в очках.
— О, милый! Ты приехал! — кинулась к Ноксу женщина. — И привез свою замечательную девочку! Мы обязательно познакомимся. Как только установят ель, я буду полностью в вашем распоряжении.
— Вивьен, она не лезет, — отозвался мужчина и кивнул нам с Ноксом: — Приветствую вас, молодые люди. Добро пожаловать в наш дом.
— Мне кажется, они просто что-то неправильно делают, — не согласилась мать Нокса и с надеждой посмотрела под потолок.
Ель действительно не влезала. Она намертво застряла под углом. Макушка уже упиралась в потолок, а ствол — в пол.
— Нет, мама, — вздохнул Нокс. — Она не лезет.
— Ой, дорогой! Прекрати. Ты что, не знаешь свою мать? — К нам продефилировала необъятных размеров полная дама под ручку с сухощавым седым джентльменом. — Вив всегда добивается того, чего хочет. Если она сказала, что впихнет сюда эту ель, за которую отвалила половину состояния, которое вполне могло бы перейти тебе в наследство, значит, так тому и быть.
— Тогда у нас будет ель, которая стоит под очень сильным наклоном, — пожал плечами Нокс.
— Этот вариант ее не устраивает! — вздохнула Кнора. — Они бьются с самого утра. Перебудили всех в несусветную рань. Планировали управиться до вашего приезда, но вышел конфуз, и теперь мама не успокоится, пока не впихнет невпихуемое.
— А может, ель того… — тихо подала я голос и показала руками, что предлагаю сделать. — Немного уменьшить?
— Не-е-е, — отмахнулась Кнора. — Мама не позволит. Это первое, что посоветовал папа.
«А зачем маме об этом знать?» — искренне удивилась я, но озвучивать не стала, просто направила магию на ель. Как раз мой профиль. Бытовики на то и нужны, чтобы делать быт удобнее. Казалось, что ель совсем не изменилась, но рабочие дернули за веревки, и она встала прямее. Это вызвало бурный восторг окружающих, которые успели с утра отчаяться.
Мама Нокса обрадовалась как девочка и начала командовать с еще большим энтузиазмом:
— Я же говорю! Вы просто не с той стороны зашли.
— Но, леди, — взвыл один из рабочих, — мы заходили со всех сторон!
— Ну, видимо, с этой еще нет. Давайте еще поднажмем.
— Ты гений… — тихо прошептала Кнора и повторила мой пасс, еще немного укорачивая упрямую ель.
Несколько подходов, и рабочим все же удалось вертикально впихнуть огромное дерево в холл. Оно стояло, словно распорка, в центре зала. Даже привязывать или закреплять не пришлось.
— А вот теперь можно знакомиться, обустраиваться и ужинать! — довольно заключила мама Нокса. — Сейчас я позову Стефанию, и она проводит вас в вашу комнату. Я взяла на себя смелость и постелила в одной.
— Мама… — предостерегающе начал Нокс, а я немного обиделась.
У нас все было хорошо, за исключением того самого главного, что между нами так и не произошло. Создавалось впечатление, будто Нокс просто меня избегает.
— Ну что «мама»? Мама хотела как лучше! Пойдемте уже! Дорогой, ты же не хотел бы, чтобы я поселила Вирену в спальне для гостей, когда у тебя есть собственная большая, красивая и удобная комната? Вирена, ты же не против? — поинтересовались у меня, и стало интересно: что будет, если я возражу?
Проверять, правда, не рискнула, поэтому проблеяла:
— Н-не-ет…
— Вот и замечательно! Тогда я не буду звать Стефанию. Нокс знает, где находится его комната. Как устроитесь, жду вас на ужин в сиреневой гостиной. Как раз успею распорядиться, чтобы накрыли на стол.
— Мама, а нам тоже присутствовать? — уточнила Кнора.
— Конечно, дорогая. Твой брат не каждый день приезжает с девушками! — сказала леди Вивьен.
— Но мы только поели. Нам будет плохо.
— А я всегда говорила, что несоблюдение режима ведет к плохому пищеварению.
Кнора только возвела глаза к потолку, а мы с Ноксом отправились наверх. Внизу у елки уже шло активное обсуждение, к нему подключились и дети. Вся семья дружно и шумно решала, как наряжать ель: какие игрушки стоит повесить на нее в первую очередь, а какие в этом году вообще не следует вынимать из ящиков.
— Прости меня, — тихо шепнул Нокс.
— За что? — удивилась я.
— Ну, вот за это все, — он неопределенным кивком показал в сторону холла. — Иногда я забываю, насколько они шумные. И о том, что посторонним людям бывает некомфортно. И это собралась далеко не вся семья. На ужине будет еще кошмарнее, а уж во что превратится дом завтра, даже страшно представить.
