Ни розеол, ни папул, ни кондилом.
— Ну что? — встревоженно спросил Торн.
— Судя по состоянию коже, либо ваша болезнь находится в фазе засыпания, либо…
— Либо? — встревоженно отозвался он.
— Либо это другая болезнь, — подвела черту Гаитэ. — Скажите, а на вашем пенисе появлялись безболезненные язвы?
— Нет, никаких язв не было. Но с него то и дело течёт, а стоит помочиться, так боль такая, словно я его в огонь сунул! — сдавленно прорычал Торн, при этом не глядя на Гаитэ.
Только теперь Гаитэ сделалось понятной странная терапия лекаря. Судя по всему, она ошиблась в первичных предположениях.
— Обязательно это показывать? — угрюмо поинтересовался Торн.
— К сожалению — да. Я должна убедиться в своих подозрениях. Ошибочный диагноз ведёт к неправильному лечению и, как следствие, отсутствию результата.
Хватило одного лишь взгляда, чтобы понять, что её догадки справедливы.
— И почему у вас такой довольный вид? Чему вы улыбаетесь? — раздражённо отбросил волосы с лица Торн.
— Тому, что всё гораздо лучше, чем я думала по началу. Ваша болезнь один из даров разгневанной богини Любви, которой вы служили через чур усердно, но своё жестокое ожерелье она вам, — пока! — по счастью, не подарила.
— Вы хотите сказать?.. — с надеждой протянул Торн.
— Большинство современных лекарей две болезни не разделяет, что является одной из главных причин неуспешной терапии…
— Говорите проще! — нетерпеливо мотнул головой Торн.
— Проще? Пожалуйста. В отличие от Ожерелья Любви, ваш недуг во внутренности забирается гораздо медленней и, хотя его симптомы более мучительны на первых порах, он куда менее смертоносный и гораздо легче лечится. Если станете следовать моим советам, практически со стопроцентной гарантией излечитесь без всяких последствий как для себя, так и для других в ближайшие же недели.
— Это правда? — повеселел Торн.
— Лгать не в моих интересах.
— Верно. «В горе и радости» мы вскоре станем едины. Это нужно отметить! Выпейте со мной, мой прекрасный лекарь!
— Нет! — решительно оборвала его Гаитэ.
Улыбка, преобразившая красивое лицо Торна, сделавшая его почти прекрасным, разом увяла.
— Нет? — разгневанно фыркнул он.
— Вам нельзя пить во время лечения.
— Даже рюмку?
— Даже каплю, — решительно настаивала на своём Гаитэ. — На ближайшие месяцы вы должны будете отказаться от вина, копченного мяса, солёностей и всего острого.
— И что?! Мне теперь есть пареную капусту?! — взревел Торн.
— Можно добавить в неё морковь. И даже чуточку присолить, — как могла, утешила его Гаитэ.
— Прекрасно! Стану питаться как последний крестьянин в моём королевстве!
— У всего своя цена. За грехами следует покаяние, за излишествами — пост. Но вы можете продолжать вести ваш образ жизни, Ваша Светлость. И тогда вскоре не сможете мочиться без уже наверняка известного вам металлического устройства. Либо катетер — либо капустка.
Торн с бессильным гневом сжал кулаки, в негодование глядя ей в лицо:
— Признайтесь, вам ведь нравится изводить меня?
— Признаюсь. Забавно наблюдать за тем, как прославленный воин, объявленный бесстрашным, жестоким завоевателем, покорителем женских сердец, ведёт себя как капризный ребёнок. Лучше смиритесь. Любые наши поступки ведут к последствиям. Вам не на кого обижаться, кроме как на самого себя.
— Почему это не утешает? — с отвращением Торн поставил бокал на стол с такой яростью, что хрупкое стекло едва не хрустнуло, а малиновая жидкость расплескалась вокруг.
— И как долго я буду пребывать на положение кающегося грешника?
— Пока бесследно не исчезнут последние симптомы, — просветила его Гаитэ.
— Просто отлично! Ладно, капуста — так капуста. Но одним постом недуг из тела не изгнать?
— Увы, но нет.
Гаитэ подошла к принесённому с собой подносу. Она выбрала два флакончика, один с драже на основе сульфаниловой кислоты, в Храме её добывали из каменноугольной смолы, другой — с настойкой на основе пиролюзита.
— Вот средство для лечения, — повернулась Гаитэ к Торну. — Вот из этого будете делать состав для промываний. Пока воспаление бурное, раствор делайте слабый — не больше 2-х наперстков на ковш с водой. Это поможет удалить весь гной с уретры. На первых порах можете почувствовать ложное ухудшение вашего состояния. Это нормально. Так происходит из-за отёка тканей под воздействием препарата, благодаря чему создаются неблагоприятные условия для возбудителей болезни. Вот эти таблетки начнёте принимать внутрь, три раза в день перед едой. После их приёма тоже может чувствоваться головная боль, тошнота или сонливость. Симптомы временны и преходящи. Если всё пойдёт как надо, через десять дней будете здоровы.
— Всего через десять дней? — недоверчиво протянул Торн, с сомнением взглянув на Гаитэ. — Я не слышал, чтобы кому-то удавалось справиться с этим недугом так быстро!
— Так пошлите шпионов в горы и наведите справки о моих бывших пациентах и узнаете много интересного. А пока будете ждать вестей и результатов — по возможности, оставайтесь в покое, избегайте горячих ванн и исключите любые контакты подобные тому, что продемонстрировали мне полчаса назад. И да, составьте список всех тех несчастных женщин, которые, по вашей милости, тоже должны пройти курс лечения.
— Ты сможешь излечить их всех?
— Нет, к сожалению. Мои средства для лечения ограничены.
— Есть способ пополнить их?
— Да. Но для этого мне нужны ингредиенты, помещение и оборудование.
— Если твоё лечение будет столь же эффективно, как ты ручаешься, ты получишь всё, что захочешь. И даже больше. Нам нужно распространить то, что может реально помочь нашим подданным, — в задумчивости погладил ухоженную щегольскую бородку Торн. — Или, подобно другим, ты не станешь распространять свои тайны?
— Я бы охотно распространила, Ваша Светлость, но проблема в том, что большинство мужчин отвергают даже самую непреложную истину, если она исходит их уст женщины.
— Посмотрим, как они посмеют что-то отвергнуть, когда наши мечи станут блестеть из-за твоей спины. Но это дело будущего, пока же от души стану надеяться, что твои средства подарят мне не только надежду.
— Организм любого человека уникален, всегда есть возможность погрешности, но до сих пор тех, кому мои средства не помогали, я не встречала.
— Аминь, — кивнул Торн.
Гаитэ, поправив корпию, закрывающую поднос, выпрямилась и, переминаясь с ноги на ногу, в нерешительности подняла глаза на Торна.
Тот слегка свёл брови:
