— Хочу подышать свежим воздухом, — нетерпеливо отмахнулась она. — У меня всё тело затекло. Нужно немного размять ноги.
Поднявшись на пригорок и изо всех сил напрягая зрение, Гаитэ удалось разглядеть маленькие человеческие фигурки у запретных ворот города. Сезар на великолепном вороном скакуне, крытым раззолочённой алой попоной, возглавлял длинную вереницу военного обоза. Не сходя с коня, он снял с головы сверкающий на солнце шлем с длинным жёстким гребнем.
Кажется, тот, кто стоял впереди цепочки людей, что-то говорил Фальконэ и, судя по тому, что пока никто не обнажал мечи, что-то обнадёживающее.
— Что происходит? — спросила Гаитэ у секретаря Сезара.
— Гильдия Торговцев принесла ключи от города, — удовлетворённо прокомментировал тот.
— А вы неплохо осведомлены о происходящем.
— Никто не делал из этого тайны, сударыня.
— Вам не кажется странным, что герцоги не воспротивились такому исходу?
— У них не было возможности. Их опоили и посадили в клетку в подвале крепости.
— Мило, ничего не скажешь, — недовольно поджала губы Гаитэ. — Его Светлость точно обо мне радел, когда предпочёл оставить в арьергарде? Или просто не пожелал, чтобы я вмешивалась в его расправу над присягнувшими мне людьми?
Секретарь пожал плечами:
— Затрудняюсь ответить, ваша милость. Не могу знать, что на уме у Его Светлости. Он нечасто делится мыслями.
Гаитэ дала себе слово при первой же возможности брать уроки верховой езды. В монастыре скорость была ни к чему, но в новом своём положении без возможности быстрого передвижения она чувствовала себя беспомощной, как перевёрнутая на спину черепаха.
Ворота перед Сезаром распахнулись. Он широким шагом двинулся в чёрный проём арки, окружённый генералами и телохранителями.
Судя по всему, его «экономный» план сработал.
— Что ж? Нам, тоже следует двигаться вперёд, — сухо молвила Гаитэ, намереваясь вернуться в ставшую за дни пути ненавистной, парчовую коробку на колёсах.
— Сеньорита, такого приказа не было.
— В таком случае я вам его отдаю! — резко ответила она, сузив глаза. — Или вы прикажите двигаться дальше, или я пойду пешком. Если, конечно, вы не осмелитесь удерживать меня силой.
Поезд тронулся дальше.
До городских ворот, как Гаитэ и предполагала, они добрались без происшествий. А у входной арки в город её, с самой что ни на есть постной физиономией, встретил вчерашний, недодушенный Сезаром, толстяк-торговец.
— Приветствую, моя госпожа.
— Проводите меня к Его Светлости.
Толстяк засеменил впереди.
— Куда мы идём? — уточнила Гаитэ.
— Туда, куда вы просили, — с мягкой, не внушающей доверия, вкрадчивостью, произнёс толстяк. — К Его Светлости. Он сейчас разговаривает с герцогами Пелуччи и Ксанти.
Сделал знак стражником распахнуть огромные двустворчатые тяжёлые двери, окованные железом. Те с явным усилием провернулись в петлях, раскрываясь. Картина, открывшаяся взгляду, сердце не радовала, хотя пока ещё и не особенно ужасала.
Оба герцога сидели, согнувшись в три погибели, запертые в низкой клетке, а Сезар стоял перед пленниками, широко расставив ноги, демонстрируя доминантное положение, вызывающе положив руки на длинный меч, висевший у левого бедра.
Обернувшись на скрип, он окинул Гаитэ тяжёлым, полным недоброго сарказма, взглядом.
Её появление его не порадовало, зато приободрило несчастных пленных.
— Вот и вы, сударыня! Рад представить вам ваших неверных подданных. Жаль только, что это происходит не в самых приятных для них обстоятельствах, — насмешливо поиграл он бровями. — Итак, сеньоры? Даже не знаю, с кого начать? Кого представить даме первым?
— Иди к дьяволу! — прорычал один, сплюнув Сезару под ноги.
Гаитэ подумалось — зря. Незлобивостью и легкостью нрава Фальконэ не страдали.
— Джен, замолчи! — сдавленно одёрнул говорившего второй пленник.
— Не стану я молчать! — рыкнул Джен. — Предупреждаю тебя, Фальконэ! Освободи нас немедленно, или…
— Или?
— Или месть императора Варкаросса не заставит себя долго ждать!
— Да ну? — недоверчиво протянул Сезар, облокачиваясь на клетку. — Он правда прибудет вам на выручку? Как интересно! Что ж? Тогда подождём его прибытия. Кстати, а что будет потом? Чего мне следует бояться или опасаться? — откровенно насмехался он. — Не проще ли, чем сыпать жалкими угрозами, сразу перейти к просьбам о помиловании, господа?
— Конечно же, мы просим нас помиловать! — воскликнул второй, тот, что был старше, разумнее и казался сговорчивей.
— Отлично! Первый шаг сделан. Вы попросили. Теперь попробуйте меня убедить.
Лорд Пелуччи поднял усталые глаза. Они горели с осунувшегося, исхудавшего лица голодным, фосфоресцирующим, как у зверя, блеском.
— Когда-нибудь, скорее рано, чем поздно, вы вступите в противостояние с вашим братом, сеньор Фальконэ. Вы и сейчас не ладите, это всем известно. Но придёт время бороться за трон и…
— И? — холодно откликнулся застывший чёрной статуей Сезар.
— И вам потребуются союзники.
Рот Сезара неприязненно скривился.
Пленник продолжал:
— Казнив Джена и меня вы испортите отношения со многими…
— И что же мне делать? — задумчиво развёл руками Фальконэ. — Я не могу освободить вас, казнить было бы проще, но — крови будет много. А пощадить — тем более опрометчиво. Вы что скажите, Гаитэ?
Он бросил вопрос небрежно, через плечо, играя с ней так же, как играл с остальными. Это было оскорбительно. Гаитэ предпочла не отвечать, понимая, что её слова ни на что не повлияют.
— Что ж? Раз совета ждать не приходится, приму решение сам. И оно будем таким, — говоря это, Сезар прохаживался по камере, меряя её ногами, туда-сюда. — Один из вас вернётся ко двору императора Варкаросса, другой останется здесь и будет кормить собой крыс, пока не умрёт.
Достигнув очередной стены, Сезар вновь круто повернулся, возобновляя движение.
— Осталось только решить, кто останется, а кто уедет? Ну, сеньоры? Помогите определиться? Кто? Ты? — он поглядел на одного. — Или — ты? — взглянул в лицо другому. — Давайте же! Приведите аргументы. Приступим к дискуссии, — насмешливо фыркнул он, вновь зависая над клеткой, скрещивая руки на груди. — Кто рискнёт высказаться первым?
— Я, — подала голос Гаитэ.
Ей надоело попеременно созерцать то горбоносый профиль Фальконэ, то его спину и она вышла из тени на свет, отбрасываемый кроваво мерцающими факелами.
— Это моя земля, мои лорды и моя миссия.
— Что?! — откинув голову, Сезар желчно расхохотался. — Ваша миссия?..
