– Я знаю, что может тебя взбодрить, – твёрдо сказал Ник. – Пойдём.
Он поднялся на ноги, протянул мне руку. Вместе мы поднялись по тропинке на пригорок, зашагали вдоль домов через незнакомые мне дворы. Я безропотно следовала за Ником, совершенно запутанная и растерянная. Это было так странно – меня никогда не смущали приветствия поклонников и журналистов, а тут я покраснела, как пятиклассница. А всё потому, что один наивный мальчишка верил в меня так беззаветно, что его не могло смутить ни моё плохое настроение, ни вредные привычки… ни отношения с Андреем-Воробьём. Хотя, наверное, это было последним, что должно смущать фаната комиксов и супергеройских фильмов – там это постоянно встречается…
Пару минут спустя мы стояли у полицейского участка и любовались фотороботами, вывешенными на доску разыскиваемых. Вернее, Ник любовался, а я смотрела с замиранием сердца – там, в самом центре, с подписью «Августина Петрова», висела моя фотография. Ну, или почти моя, да и фотография тоже «почти» – нечёткий, но безумно похожий фоторобот.
– Августина Петрова, – еле слышно сказала я. – Созвучно с Кристина Александрова… Вот засранец!
– Что? – спросил Ник. В его голосе я слышала улыбку.
– Он боится, – выдохнула я. – Он привык полагаться на свой костюм, поэтому действует осторожно. Видишь? – я указала на подпись к фотографии. – Если меня задержат, сразу выяснят, что никакая я не Августина. Но на это нужно время, за которое одна из шестёрок Воробья сольёт ему, где я.
Ник посмотрел на меня.
– И что ты теперь будешь делать? – спросил он.
– Я…
Я не успела ничего сказать. Зазвонил телефон, и я отошла в сторону, махнув Нику.
– Кристин, ты разговаривала с мастерами? – без предисловий заговорил Серёжка, едва я взяла трубку.
– С мастерами… какими мастерами? – непонимающе спросила я.
– С теми, которые убирали грибок, – уточнил он. – Они закончили? Может, поторопить их?
– Грибок… ох, – я вцепилась в телефон, чтобы не уронить. – Нет, всё в порядке. Ещё пара дней, и можем возвращаться домой.
Ложь сорвалась с губ с такой лёгкостью, что я не успела понять, что сказала. А меня уже несло дальше:
– Как раз на выходных, да?
– Отлично, – ответил Серёжка, и я услышала в его голосе улыбку. – Я уже соскучился по дому, да и мы твоей бабушке, наверное, уже надоели. Ладно, увидимся вечером, детей заберу.
– Хорошо, – отозвалась я и положила трубку.
Хорошо… хуже не бывает! Пока тут, да и в любом полицейском участке висит это, мы не можем вернуться домой, это слишком рискованно! Больше того, я вообще не должна выходить на улицу! Я машинально оглянулась по сторонам, поёжилась. А что, если очередная шестёрка Воробья смотрела на меня прямо сейчас из окна полицейского участка? А если он сам где-то здесь?
– Крис! – послышался голос Ника.
Я отмахнулась… развернулась и побежала прочь оттуда. И оттуда, и от своей жизни, и от всего, во что верила. Ник что-то кричал вслед, но я бежала без оглядки, в ближайшее укромное место, где активировала талисман. Так получалось бежать быстрее в несколько раз.
И только дома, за компьютером, я смогла прийти в себя. На экране развернулся файл с недописанным романом, на столе лежала записка от мужа – желал удачи и напоминал, что новую рукопись надо сдать через полторы недели. Я пробежала взглядом записку, затем последние несколько строк, в которых по-прежнему читались тлен и безысходность… и заплакала. Наконец-то заплакала, прижимая к груди кулон, таймер на котором показывал двенадцать секунд.
И в те невыносимо долгие минуты мне начинало казаться, что это – остаток не супергеройского времени, но всей моей жизни. И что обратный отсчёт уже начался.
* * *
Ник нашёл меня следующим утром, когда я уже проводила мужа и детей, а потому могла удобно устроиться в кресле на балконе, прихватив с собой вино и сигареты. Вино было приготовлено на тот день, когда я сдам роман в издательство, а раз я не смогу этого сделать никогда, то почему бы и не выпить его?
Ник даже не подумал о том, чтобы постучаться. Просто открыл окно, залез внутрь, хватил меня за руку и заставил подняться. Мне даже говорить не хотелось, не то, что возмущаться, а потому я молча наблюдала за тем, что он ещё откинет.
И он откинул!
– Крис, послушай…
Ник чуть наклонился и всмотрелся в мои глаза. Запоздало деактивировал талисман, затем схватил меня за плечи и приблизился ещё, если это вообще было возможно. Я попыталась вырваться – бесполезно, как будто у парня невесть откуда взялась суперсила и без костюма.
– Отвянь, – нехотя бросила я и затянулась. – От тебя одни проблемы.
– Крис, ну же, встряхнись, – тихо сказал Ник. Он снова не обращал внимания на дым, и на миг мне стало неуютно, и я постаралась не дышать в его сторону. – Пойдём со мной. Клянусь, я придумал способ, как зарядить твой талисман, только…
– Ты чокнулся, – не удержалась я. – Ник, какой, к чёрту, талисман? Ты не видишь, что для меня всё кончено? Он больше никогда не зарядится. Он уже идёт в минус. Сними уже розовые очки, забери его и отдай кому-то, кто…
Я запнулась. Ник прищурился.
– Кто… что? – требовательно спросил он.
– Кому-то, кто лучше знает, как с ним обращаться, – отрезала я и снова попыталась высвободиться. Бесполезно. – Ну же, Ник, перестань! Ты сам не видишь? Всё, сдохла Златоглазка! Оставь в покое, не становись некрофилом!
Ник заулыбался. Это было так неожиданно, что я перестала сопротивляться и просто уставилась на него.
– Знаешь, для нас нормально иногда хотеть всё бросить, – неожиданно ласково сказал он. – Мы ещё молоды и не до конца понимаем, что такое ответственность. Но…
– Ты дурак? – перебила я его. – Я гораздо старше тебя! Мне сейчас…
– Тихо, – резко сказал он. – Я не хочу знать.
– Но…
– Крис, перестань! – он крепче сжал моё плечо, и мне стало не по себе, так, что я даже заткнулась. – Неужели ты не понимаешь? Я знаю, какая ты на самом деле. Я это видел… и я никому не дам тебя в обиду.
Я продолжала молчать и тупо смотреть на него, но теперь потому, что знала – этот дурак в меня влюбился. Знает меня настоящую, а сам не хочет видеть, что я на десять лет старше, и вообще замужем… Мне стало дурно. Я же сама не рассказывала про мужа и детей, не разговаривала с ними при Нике, а самое главное – не пускала его дальше балкона, чтобы он не увидел игрушки и двуспальную кровать. И даже не позволяла ему заглядывать в содержимое коробок при переезде…
– Всё будет хорошо, Крис, – сказал Ник и сделал шаг назад. Активировал талисман. – Я знаю, где твой Воробей. Он больше тебя не тронет, клянусь.
Он подался вперёд, крепко обнял меня, отстранился… и вылез через окно. И я догадывалась, куда этот идиот мог сорваться, но не могла последовать за ним, потому что у меня осталось уже не двенадцать, а десять секунд.
