Землю освещает тропа белых цветов. Они разрастаются вокруг его ног, растут над его ботинками.
— Это ты?
Я киваю.
— Что это?
— Это жизнь, — бормочу я. Цветы увядают вокруг него. — Как там Рейвен?
— Все еще спит. — Эш садится рядом со мной. — Что ты сделала там… это было невероятно. Немного страшно, но невероятно.
— Я думаю, что смогу помочь, — говорю я, — Я могла бы сделать то, что хочет Люсьен. Я думаю… Я думаю, что могла бы разбить скалы и камень. Думаю, могла бы заставить весь этот пруд превратиться в приливную волну, если захочу, или уговорить ветер стать торнадо. Поэтому, возможно, я смогу сделать дыры в стенах, разделяющих этот город.
Эш улыбается моей любимой улыбкой и берет за руку.
— Что ж, если бы то, что происходило в той комнате, было показателем, то я бы сказал, что сможешь. Думаю, ты сможешь сделать все, что захочешь.
— Что случилось? — спрашиваю я. — Как это выглядело для тебя?
— Ты была очень спокойной, — говорит Эш, — Я звал тебя, и Люсьен тоже, но твое лицо… Как будто тебя там больше не было. Твои глаза были закрыты, и ты была так неподвижна. И затем начался этот ветер, сначала медленно, но вскоре он разбрасывал вещи по комнате. Я думал, что он выломает окна. Сил кричала, чтобы мы не трогали тебя. На тебя это в целом не влияло, как будто ты не чувствовала этого или не слышала нас. Но твое выражение… Ты была такой спокойной и, тем не менее… сильной. Только так я могу описать это. — Он колеблется. — Как это было для тебя?
Меня испугала мысль о том, что я вызвала что-то такое сильное, не осознавая этого. И я не хочу рассказывать Эшу про скалу, пока нет. Это слишком личное. Но я хочу дать ему какой-нибудь ответ.
— Я видела океан, — шепотом ответила я.
Настала тяжелая пауза. Я могу чувствовать его недоверие. Мой взгляд сосредоточен на пруде.
— Каким он был? — наконец спрашивает он.
— Бесконечным, — отвечаю я.
Мы минуту сидим в тишине. Хотя это не совсем тишина. Я слышу, как растет трава, рябь воды и дыхание воздуха.
— Как ты думаешь, — начинает Эш неуверенно, — то, что ты сделала для Рейвен… ты могла бы сделать ради кого-то другого?
Мы оба знаем, о ком он говорит.
— Я не думаю, что это так работает, — говорю я.
Я не упоминаю тот факт, что мы не смогли бы добраться до Синдер сейчас, даже если бы хотели.
— Нет, — говорит Эш. — Полагаю, нет.
Ветер задувает прядь волос ему в глаза. Он стряхивает ее.
— Я бы хотел, чтобы я мог сделать больше, — говорит он. — Хотел бы быть более полезным. Четыре года в компаньонском доме, и все, чему я научился — это как соблазнять женщин. В этом нет большой ценности.
— Ты представляешь большую ценность, — говорю я.
— Я? Всю свою жизнь я стоил ровно столько, сколько кто-то готов был заплатить за меня.
— Я никогда не покупала тебя, — говорю я. — И ты для меня бесценен.
Эш обвивает рукой мою шею и притягивает к себе, чтобы поцеловать. Его губы великолепны — мягкие, теплые и полные жизни. Я могла бы его съесть. Я хочу снова почувствовать его кожу на своей коже. Я хочу почувствовать его всего в этом новом теле с этими новыми чувствами. Он отстраняется, когда вокруг нас расцветает и умирает еще одна волна белых цветов.
— У тебя кровь не идет, — говорит он, проводя пальцем по моему носу. — Не так, как было в крематоре.
Я протираю основание своего черепа.
— Нет, — говорю я. — И головные боли тоже исчезли. Это то, что я должна делать. Это четыре элемента, Сил говорит, что я как-то связана с ними. Я не контролирую их, не преобладаю над ними или не меняю их в нечто другое. — Я думаю о чайнике в огне. — Они меня пугают. В них так много мощи. И мы никогда не знали. Я даже не думаю, что королевская семья знает, — вздыхаю я. — Вероятно, я должна вернуться. Я хочу к Рейвен.
Эш сильнее сжимает мне руку.
— Сил готовит, — говорит он, — Она предложила тебе остаться здесь. На самом деле, она предложила тебе остаться здесь на всю ночь. По-видимому, во сне ты можешь нанести кое-какой урон. И, наверное, это произошло с Азалией.
— Ох.
— Рейвен будет в порядке, — говорит он. — Гарнет и Люсьен с ней.
— Верно.
— Вайолет, — говорит он, касаясь пальцами моей щеки. — Я остаюсь здесь с тобой.
— О нет, Эш, тебе не обязательно… в смысле… тебе, наверное, не стоит. Я не хочу причинять тебе боль.
— Я знаю, что ты одна в этом деле, и я не могу понять, через что ты проходишь. Но я могу быть здесь с тобой. Вместе. На это, по крайней мере, я способен. И вот я здесь. — Он отправляет мне косой взгляд. — Пожалуйста, не поджигай меня посреди ночи.
— Это не смешно, — говорю я.
Эш закатывает глаза.
— Сил сказала мне, что ты ничего не можешь создать, только повлиять на то, что уже есть. Так что, если ты не планируешь спать со спичками и керосином, мне думается, что я в безопасности. — Он целует меня в висок. — Пойду возьму одеяла и подушки.
Я хватаю его за руку и держу его.
— Нет, — говорю я. — Останься со мной еще ненадолго.
Эш склоняет голову и пристраивается ко мне. Он обнимает меня за плечи и прижимает к груди. Я вдыхаю его и чувствую его сердцебиение, сильное и устойчивое под моей щекой; его жизнь, моя жизнь, а также вся жизнь вокруг нас переплетаются в этот момент.
Мы сидим так в тишине ночи, а вокруг нас расцветают и исчезают белые цветы.
Глава 19
Я ПРОСЫПАЮСЬ НА РАССВЕТЕ И ОБНАРУЖИВАЮ СИЛ, СТОЯЩУЮ НАДО МНОЙ.
На ней ее фирменный комбинезон и толстый шерстяной шарф. В руках у нее тонкая кожаная папка с торчащими по краям листами пожелтевшей бумаги.
Она прикладывает палец к губам и указывает кивком на деревья.
Эш мирно спит рядом со мной. Я освобождаю себя от его рук и одеял так спокойно, как только могу — он вздыхает и переваливается на спину, но не просыпается. Мы спали в тени сарая, поэтому деревья рядом. Сил блуждает по краю леса, всегда держа Белую Розу в поле зрения, пока мы не оказываемся на приличном расстоянии от Эша. На дальней стороне поляны серый свет едва касается верхушек деревьев, оттенки оранжевого и золотого проглядывают сквозь их ветви.
— Я не хотела обременять тебя прошлой ночью, — говорит Сил, поднимая папку. — Я знаю, что тебе о многом нужно было подумать.
Я киваю. Воздух прохладный, и я скучаю по теплоте тела Эша. Но в то же время я чувствую, как просыпается весь мир.
Сил останавливается у огромного сикомора. Она стонет, когда опускается на землю, прислонясь спиной к его широкому стволу.
