— Простите, — обратилась я к нему. Он оглянулся, а потом подошел.
— Да?
Я указала на сироп.
— Он все время был здесь? Вы его сюда поставили? Или он был здесь все время?
Он вытянул шею, глядя на меня сквозь очки.
— Прошу прощения?
— Я просто хочу знать, схожу я с ума или нет, — выпалила я. — Потому что его там не было секунду назад, а теперь он есть. Объясните это.
Я услышала, как Микеала резко вдохнула.
— Вы обвиняете меня в краже сиропа? — спросил мужчина удивленно. И громко. Наверное, весь магазин повернул головы в нашу сторону.
— Нет, — сказала я, краснея. Но мне казалось, что он прятал сироп от меня. Я видела его лицо, когда он подошел сделать заказ, и он выглядел так, словно задумал эту пакость. Пока я не смотрела, он мог взять сироп, чтобы подставить меня, а потом вернул. Заставил меня тратить время. Выглядеть безумной.
— Я просто хочу напиток. Пожалуйста, — добавил он с фальшивой вежливостью.
— Вы ничего не получите, пока не извинитесь, — сказала я.
Повисла тишина. Стало так тихо, что я слышала, как трепещут уголки его газеты от волн шока, в который я его повергла. Я сама не могла поверить в это, но и остановиться не могла.
— Перри, по-моему, ты себя плохо чувствуешь, — сказала Микеала, положив ладонь на мою руку и крепко сжав.
Я пронзила ее взглядом и вырвала руку из ее хватки.
— О, не нужно меня успокаивать, — сказала я. — Я знаю, когда меня пытаются выставить дурой. Он как раз это и делает. Я ему не нравлюсь. Он думает, что я неуравновешенная.
Кто-то в дальнем конце магазина издал смешок, кровь закипела в моей голове. Я найду того, кто сделал это. Найду и убью.
— Перри, — раздался сзади голос Эша. Он был тихим и дрожащим. — Можно поговорить с тобой секундочку, Перри?
Он спрашивал так вежливо, так… испуганно, что это пронзило меня насквозь.
И я поняла, что делала. Я ругалась с клиентом из-за бутылки сиропа.
Все словно замедлилось, я смотрела на злое потрясенное лицо Микеалы, ее рот был раскрыт от шока, я видела, как пальцы хипстера крепко сжимали его газету, я видела, как солнечное лицо Эша помрачнело от страха, может, жалости, и я видела себя с красным лицом, злящуюся из-за того, чего не было.
Я смотрела на всех, безликую размытую толпу, а потом развернулась и убежала в кладовую. Эш пошел за мной и пытался успокоить, пытался понять, что я делала, но не мог оставить Микеалу там одну, а помочь мне ему не удавалось. Я не могла объяснить ничего, кроме того, что была не в себе. Мне было плохо. Я могла лишь держаться подальше от людей, а после быстрого звонка Шэй меня отправили домой.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Поездка домой была ужасной. Нет ничего хуже, чем ехать в дождь, это бесило, хотя я думала, что уже привыкла к этому, живя здесь. Но погода подходила к моему настроению, к уровню поражения, которое я ощущала после случая с клиентом.
Как я могла быть такой беспечной и позволить эмоциям овладеть мной? Я вела себя вне своего характера, поддалась паранойе, что со мной что-то не так. Я не могла сосредоточиться, взять себя в руки и быть в реальности. Даже поездка домой, во время которой холодный дождь и ветер хлестали меня, ощущалась так, словно происходила с кем-то другим.
Я позвала маму, но ее не было, и я пошла наверх в свою комнату. Каждая ступенька передо мной была горой, но я добралась до кровати.
Я какое-то время лежала на спине и смотрела на потолок. Я онемела и была рада этому. Я знала, что под поверхностью бушует ураган эмоций, ждет выхода наружу. Мне нужно было лишь подумать, как я испугана, как одинока. Мне нужно было лишь пожелать, чтобы рядом был кто-то, понимающий, что со мной не так, и пытающийся это исправить. У меня было это раз, и больше не будет. Если я подумаю об этом, слезы потекут бесконечным потоком, так что я прогоняла мысли.
Перекатившись на бок, я заметила брошюру, которую мама принесла из больницы, на прикроватном столике. Я подняла ее и полистала. Она была о выкидышах и процессе восстановления, была полна кривых рисунков. Я была удивлена, что заголовком было не «О, так у вас выкидыш!».
Я не знала, было ли ощущение потери времени и ссоры с клиентами побочными эффектами. Упоминалось сильное кровотечение и боли, но это прекратилось пару дней назад. Наверное, мне повезло, что моя беременность (все еще странно было так это называть) была недолгой. Хотя ничто в моей жизни уже с везением связано не было.
В брошюре упоминалось, что каждая женщина реагировала по-разному. Некоторые были расстроены и скорбели из-за потери. Другие не переживали. Я все еще не была уверена, что чувствую, но знала, что мое тело восстанавливалось быстрее разума. Порой мне казалось, что я даже не знала, кто я теперь.
Даже хотя был еще день, и солнце тускло пробивалось среди туч и попадало лучами в мое окно, я уснула со слезами в уголках глаз, и брошюра осталась открытой передо мной. Когда я проснулась, было почти темно. Тучи вернулись, ветер ударял по окну каждый пару секунд. Холодный воздух заполнил комнату, и я сильно дрожала, укуталась в одеяло плотнее.
В дверь постучали, но я не успела запаниковать, она открылась, показав Аду.
— Я не знала, что ты дома, — сказала она с порога, ее озарял свет из коридора.
— Я задремала. Холодно, да?
Она пожала плечами. Она была только в леггинсах и кружевной тунике.
— Чего ты хотела?
— А? — спросила я.
Она скрестила руки.
— Мне нужно готовиться. У меня свидание с Лейтоном. Что такое?
Я нахмурилась.
— Не знаю, о чем ты.
— Ты мне только что звонила, — нетерпеливо сказала она.
— Нет. О чем ты?
— Звонила, — она странно посмотрела на меня. — И просто орала: «Ада, Ада, Ада».
Я села.
— Не-е-ет. Я спала.
Она вскинула бровь.
— Спала и писала сообщения?
— Что?
Она вздохнула и подошла к кровати, включила лампу у кровати. Я смотрела, как Ада открывает сообщения. Она указала на экран своего телефона тонким пальцем.
— Смотри.
Я посмотрела. Там было сообщение от меня, где говорилось «Ада, приходи, ты мне нужна», и ее ответ «Скоро буду». Я точно этого не отправляла. Время говорило, что оно пришло три минуты назад. Я спала и была уверена, что мой телефон в сумочке у кровати.
Я сказала это Аде, и она принесла сумочку. Телефон был там, как я и думала, но, когда мы проверили сообщения, оно было в исходящих.
— Ты не помнишь, как отсылала это? Ты не помнишь, как звала меня? — спросила Ада. Она звучала спокойно, но я видела по ее бровям, что она начинает беспокоиться.
