— Боже мой, я ничего такого не говорила, — смеясь, возразила горничная. — Нужно быть полной дурой, чтобы покинуть такое гнездышко! Да и куда тебе идти? Работать на других небольшое удовольствие. Ничего просто так не дается. Да и кем бы ты работала? Ты же ничего не умеешь… Ты можешь попытаться найти работу где-нибудь в офисе или в ресторане официанткой. Во время отпусков всегда требуются официантки. Но тебе это вряд ли подойдет. Да и вообще, городок у нас небольшой и с работой здесь всегда трудности.
Ксюша ничего не ответила. Она сидела в кресле, уткнувшись взглядом в ковер, ничего не видя перед собой. Просто убежать…
До сих пор ей не приходила в голову такая мысль. Это было бы отличным решением всех ее проблем. «Я могу так сделать и поступить, как я хочу, — размышляла она. — И работу, я непременно найду. Но ведь родители меня сразу разыщут и силой привезут обратно».
Наташа продолжала убираться, больше не задавая никаких вопросов. Она заметила, что девушка больше не хочет говорить. Ее это вполне устраивало.
«Что мне взять с собой, — размышляла Ксюша. — Роскошные платья мне, конечно, не нужны. В первую очередь нужно взять вещи, в которых можно ходить на работу. А я смогу все запихнуть в один чемодан? И как я его вынесу из дома? Это не так-то легко сделать».
«Если я действительно хочу убежать, то я сумею справиться, — подумала Ксюша. — А этот Антон пусть женится, если ему так хочется, но не на мне. А если отец разозлится? Ругаться будет он сильно. И мама тоже. Нужно будет им написать, что у меня все хорошо и им не надо беспокоиться».
Ксюша встала и пошла в свою комнату, не замечая Наташу. Она была одержима новой идеей.
* * *
— Что это ты делаешь? — Лариса в изумлении смотрела на чемодан, который Ксюша уже наполовину упаковала. — Ты собираешься уезжать? Я ничего об этом не знаю. Почему мне никто ничего не сказал?
Ксюша попеременно то краснела, то бледнела. «Нужно было закрыть дверь на ключ», — подумала она. Но теперь уже слишком поздно.
— Уезжаю,… нет, я никуда не собираюсь.
— А тогда зачем упаковываешь чемодан?
— Ну,… видишь ли… решила посмотреть, получится у меня или нет, — выпалила Ксюша. — Ты же это делаешь, когда мы едем в отпуск, вот я и подумала… — Ксюша лихорадочно пыталась придумать какое-нибудь подходящее оправдание.
Лариса покачала головой и ласково посмотрела на Ксюшу.
— Вечно ты что-нибудь придумаешь. Тебе совсем не нужно самой упаковывать чемодан, ведь для этого есть я. Ты только посмотри, как ты сложила это платье! — Она вытащила его из чемодана и критически осмотрела. — Посмотри, как оно помялось. Вот так нужно правильно укладывать вещи в чемодан, — показала она Ксюше, которая наблюдала за ее действиями с большим интересом.
Оставшись одна, Ксюша облегченно вздохнула и заперла дверь. Похоже, Лариса и впрямь ничего не заподозрила. Хотя девушке стало немного стыдно, что пришлось обмануть доверчивую няньку, она успокоила себя мыслью, что извинится перед ней в письме, которое оставит родителям.
Наконец, она застегнула туго набитый чемодан и попробовала приподнять его. Боже мой, какой же он тяжелый! Но разве это проблема. На вокзале наверняка есть тележки.
* * *
— Послушай, пап, — обратилась Ксюша к отцу после ужина.
Он поднял глаза и усмехнулся. «Как же хорошо я знаю свою дочь, — подумал он. — У нее же на лице написано, что что-то случилось».
— Ну, что ты натворила?
— Ничего. Просто… ты не мог бы дать мне денег.
Владимир открыл рот, но прежде чем успел что-то сказать, Ксюша торопливо продолжила:
— Только не спрашивай меня, зачем они мне нужны.
— Тогда хотя бы открой тайну, насколько ты собираешься меня ограбить, — поинтересовался он.
— Две тысячи долларов, — выпалила Ксюша. Это приличная сумма, которой должно хватить, пока она не устроится на работу.
— Две тысячи долларов? — изумленно переспросил Владимир. Ксюша никогда раньше не просила у него денег.
— Это для… сюрприза. Хочу устроить сюрприз. — Она присела на спинку кресла и обняла отца сзади. Так он не мог ее видеть, что значительно упрощало дело. «Но ведь я сказала правду, — пришло ей в голову. — Для всех будет сюрпризом то, что я задумала».
— Может, хотя бы намекнешь, о каком сюрпризе идет речь?
— Нет. Не спрашивай, пожалуйста, папа. Я тебе не могу сказать.
— Хорошо… Только обращайся ко мне не слишком часто с такими сюрпризами, — предупредил он дочь, выписывая чек. — Я не бедный человек, но две тысячи — это не такой уж пустяк.
— Папа, ты просто прелесть. — Ксюша крепко обняла и поцеловала отца.
— Ты не знаешь, зачем нашей дочери понадобились две тысячи долларов? — осведомился Владимир у своей жены, когда они уже лежали в постели. Он сладко зевнул — глаза так и слипались.
— Нет. Что? Две тысячи? И ты дал ей эти деньги?
— Да. Она сказала, что хочет сделать нам сюрприз.
— Володя, почему ты со мной сначала не посоветовался?
— Потому что мне не нужен опекун, — проворчал муж. — Я уверен, Ксюша не станет тратить деньги на всякую ерунду.
— Утром я обязательно поговорю с Ксюшей и узнаю, зачем ей такая сумма. Она должна мне все непременно рассказать.
— Вот утром и поговоришь. — Владимир опять зевнул. — Спокойной ночи, дорогая. — Он поцеловал жену, повернулся на бок и почти сразу заснул.
Разве не хлопнула входная дверь? Анна села в кровати. «Должно быть, показалось, — подумала она. — В это время Лариса давно уже спит, да и нет у нее привычки так поздно выходить из дому…»
То, что это могла быть Ксюша, Анне даже не пришло в голову. Потом послышался шум отъезжающей машины. «Наверняка это у соседей гости засиделись допоздна», — успокоилась Анна и заснула.
— А где Ксюша? — взволнованно спросила Лариса на следующее утро. — Я уже дважды стучалась в ее дверь, но она не отзывается.
— А почему ты не зашла к ней и не разбудила? — нахмурился Владимир Завьялов.
— Потому что она… это странно, но она заперлась у себя в комнате.
— Заперлась?
Почувствовав что-то неладное, Владимир быстрыми шагами подошел к комнате дочери и толкнул дверь. Закрыто. Он нагнулся и посмотрел в замочную скважину — с обратной стороны не был вставлен ключ. Но, опустив глаза, Владимир увидел, что ключ лежит на полу. Дрожащей рукой он открыл дверь.
— Кровать пуста, — ахнула Лариса. — Вы только посмотрите, Владимир Викторович… и окно закрыто. Она же всегда спит с открытым окном. Боже мой, мне сейчас станет плохо! — охая, она плюхнулась на ближайший стул. — Что все это значит? Боже мой, Боже мой… только бы не…
Владимир не на шутку перепугался. Вытирая пот со лба, он думал, что бы все это могло значить.
