Губы Эмбер уже не просто горели, а, похоже, даже начинали опухать.
— Благодарю вас, Ваше Высочество! И надеюсь, что ваши женщины в столице будут очень рады вашему возвращению!
— Вы прекрасно знаете, что я холост, и смею вас заверить, что у меня нет и никогда не было гарема, и уже давно нет даже одной-единственной любовницы! Хотя бы потому, что я день и ночь работаю!
И тут он поцеловал ее! Но так стремительно, что Эмбер не успела ответить. «Пожалуйста, еще, еще!» — мысленно взмолилась она. Но шейх уже отступил к выходу.
— Вы устали за день, да и мне тоже пора. — Он направился к выходу и, отодвинув полог, воскликнул: — Невероятно, миллионы звезд! Вы когда-нибудь видели подобное?!
Говорить она пока не могла. Он посмотрел на нее через плечо.
— Что бы там ни случилось, я даю вам слово: завтра вечером мы будем вместе смотреть на звезды. Я поведаю вам все тайны арабского неба.
Сердце Эмбер было готово выпрыгнуть. Но что, если завтра он не вернется? Просто не отпустят дела?
— А вдруг… Вдруг завтра не будет видно звезд?
— Исключено. Небо покажет нам все звезды, а я уж постараюсь.
* * *
На следующий день Эмбер без конца поглядывала на небо, пытаясь увидеть звезды, пока не задумалась, не сошла ли она с ума. Ясно же, что и на Востоке звезды светят только ночью. Но гораздо хуже было то, что она больше не понимала себя. Она ведь действительно была готова и хотела близости с шейхом!
Он, конечно же, подразумевал именно это, романтически рассуждая о звездах. Только не нужно убеждать себя, что это имеет отношение к любви. Банальное, хотя и очень сильное сексуальное влечение — а через пару дней все встанет на свои места, и она опять вернется в Лондон. И будет жить дальше, словно никогда и не знала никакого шейха.
«А нужно ли мне все это?» — никак не могла понять Эмбер.
Но искушение было велико. Ее слишком тянуло к этому великолепному мужчине — стоило представить хотя бы его руки, как внутри пробегал восторженный озноб и перехватывало дыхание.
Она опять была с Набилой среди женщин, но все время ловила себя на том, что совершенно не может сосредоточиться на ее объяснениях и не может думать ни о чем, кроме как о грядущей ночи. И о нем… Женщины, словно чувствуя ее состояние и обо всем догадываясь, были сегодня гораздо менее оживлены и старательно отводили от нее взгляды. Интересно, что они о ней думают?
Время тянулось невыносимо медленно. Наконец она не выдержала и сказала Набиле, что, пожалуй, пойдет в свой шатер, очень уж сегодня для нее жарко. Да, вам сегодня больше подойдет шатер — примерно так ответила Набила и покивала с загадочно-многозначительным видом.
Эмбер вспыхнула, а Набила тем временем продолжила: мол, все о’кей, мэм, она подаст ей обед туда, жарко, правда жарко, вон, мэм, вы вся красная — и никакой таинственной многозначительности в ее лице уже не было.
«Мне только показалось, — уверяла себя Эмбер, — просто я взвинчена до предела, вот и кажется, что остальные тоже ведут себя не так, как всегда».
Наконец опустились сумерки. Эмбер сидела в своем шатре и в ожидании звезд смотрела на небо. Сначала она еще пыталась работать, приводить в порядок свои записи, но потом, окончательно убедившись, что все усилия бесполезны, подняла повыше полотнище у входа в шатер и стала следить, как постепенно, но неумолимо, следуя законам природы, меняется цвет небес.
С темнотой жизнь стоянки начала оживать после полуденного безмолвия — самую жаркую часть дня бедуины проводили в шатрах. До слуха Эмбер доносились голоса, звуки шагов, какие-то стуки, позвякивание, детский смех — и вдруг все это перекрыл шум вертолета!
Эмбер выскочила из шатра. Действительно, неподалеку, в пустыне, готовился сесть вертолет. Первым желанием было побежать ему навстречу, но она вернулась и даже опустила полотнище. Ее трясло, а сердце колотилось как бешеное.
Но прошло не меньше получаса, прежде чем полотнище заколыхалось, и в шатер заглянул шейх.
— Добрый вечер. Все звезды уже на месте. Я тоже, как и обещал.
Его появление почему-то вдруг оказалось такой неожиданностью, что Эмбер почти лишилась сил и не могла говорить.
— Надеюсь, вы не откажетесь принять участие в маленьком торжестве?
Эмбер сглотнула комок в горле. Шейх стоял, одной рукой придерживая полотнище, и был необыкновенно живописен в своих белых одеждах на фоне ночной темноты.
— В каком торжестве? Входите!
— Не стоит! — Он с улыбкой покачал головой, а Эмбер сжалась от разочарования. — Вы почетный гость прощального ужина. Такой чести мало кто удостаивается.
— Боже мой, — только и смогла пролепетать Эмбер.
— Сейчас к вам придет Набила и проводит в шатер Абу Бакара. А я пока ненадолго прощаюсь. Мне нужно умыться и переодеться с дороги. Не могу же я прийти на праздник таким неряхой, — совсем по-свойски добавил он, проводя по своей щеке ладонью. — Жуткая пылища.
— В вертолете? — глупо спросила Эмбер, сто раз зарекавшаяся смотреть на его руки.
Он рассмеялся.
— И в вертолете тоже. — Его взгляд и голос были полны нежности. — Увидимся.
Полотнище опустилось.
Эмбер несколько раз глубоко вздохнула. Все хорошо, сказала она себе, этот праздник очень удачно оттянет «любование звездами».
Да, но что же надеть? Ее вечернее бирюзовое платье было доставлено с остальными вещами, но оно слишком европейское и к тому же декольтированное, а ведь очень вероятно, что она опять будет единственной, как тогда, женщиной в шатре среди мужчин, что, по местным понятиям, и без того едва ли прилично.
Придется идти в том же самом лиловом хиджабе, который она носит здесь каждый день. Конечно, не очень-то празднично, но вся остальная ее одежда — рубашки, футболки и шорты — однозначно спортивная.
Тут вошла Набила, и Эмбер, недолго думая, решила поделиться с ней своей проблемой. Та поняла ее с полуслова!
В считанные минуты Набила вернулась с зеркалом и целым ворохом одежды. До чего же это были дивные вещи! Изумительные ткани, изящные узоры, все расшито золотыми и серебряными нитями, блестками, стеклярусом, бисером…
Эмбер перемерила не меньше шести, пока не остановилась на хиджабе изумрудного цвета с такой богатой и тонкой золотой вышивкой, что она казалась нерукотворной.
— Джамиля джиддан! — изрекла Набила и пощелкала языком, что явно означало: великолепно!
Эмбер шагнула в шатер Абу Бакара. Ее встретил восторженный взгляд шейха. И в эту минуту Эмбер поняла, что наряжалась только для него. «Наверное, не стоило так наряжаться — он может подумать, что я пытаюсь его соблазнить», — размышляла она секунду. Но тут же эта мысль исчезла сама собой. Эмбер была счастлива, что шейх так смотрит на нее.
