— Ну, как-нибудь разберетесь.
Она пожала плечами и взглянула на Клаудию.
— Мы уже где-то встречались? — с улыбкой обратилась она к ней. — Не напомните, где?
— Я работаю у синьоры Ботелли.
Улыбка слетела с губ Эрики. Клаудия просто физически ощутила, как шелестят ее мысли: «Что здесь делает продавщица? Что общего может быть у нее с графом?» Клаудия поднялась:
— Не хочу вам мешать. Спасибо за вечер, граф. — Она старалась не глядеть ему в глаза.
— У вас нет повода убегать.
Но Клаудия уже пролетела через вестибюль и спускалась по лестнице. Когда она пыталась справиться с массивным кованым засовом, на ее руку легла другая рука.
— К чему такое поспешное бегство, синьорина? — Его губы улыбались, но глаза были холодны.
— Уже поздно, граф, мне пора домой.
— Мы ведь договорились, что я провожу вас.
— Но синьора Медина…
— Не делайте такого озабоченного лица. То, что Эрика пришла раньше условленного, не может нарушить моих планов. — Он открыл дверь и кивком головы предложил ей пройти вперед.
— Прошу вас, возвращайтесь к синьоре Медине. Я вполне могу добраться до дома сама.
— Чего я не могу терпеть, так это строптивых женщин. И я не посылка, чтобы отправлять меня, куда вам заблагорассудится.
Клаудия представила себе графа в виде бандероли и рассмеялась.
— Что смешного?
— Ничего… все.
— Остановитесь уж на чем-нибудь одном!
— Но вы мне не даете!
Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Я привык, чтобы мне повиновались, — сказал он и в доказательство своих слов подхватил Клаудию под руку и вывел в сад.
Сад оказался куда больше, чем она себе представляла, и походил скорее на парк. Они дошли до двери в каменной ограде. Граф открыл ее, и они очутились на узкой набережной. У причала стояли две гондолы и небольшой моторный катер. Граф галантно помог Клаудии перебраться на катер и завел мотор.
Медленно скользили они по глади канала вдоль фасадов старинных зданий. Следя краешком глаза за тем, как умело он делает сложные повороты, Клаудия думала о том, что еще мало знает Венецию.
— Вы сделали большой крюк, — заметила она.
— Я подумал, что нам неплохо будет немного успокоиться. Если уж я вступаю в спор с женщиной, для этого должны быть серьезные основания.
Не зная, что на это ответить, Клаудия сосредоточенно разглядывала окрестности. С какой точки ни смотри на Венецию, она завораживает своей красотой!
— Иногда я подумываю осесть где-нибудь в другом месте, — услышала она за спиной голос графа, — но где бы я ни был, меня все время тянет сюда.
— Это я могу понять.
— И тем не менее вы хотите покинуть Венецию.
— Дело не в моем желании. Все на свете имеет свой конец. Трудно жить в юности на чужбине, но в старости еще тяжелее.
— О какой старости речь? Вы еще совсем дитя!
— Дети имеют обыкновение взрослеть, — усмехнулась Клаудия. — И вообще, мой приезд в Венецию с самого начала был бегством от привычной рутины.
— А если бы вас здесь что-то связывало?
Клаудия молча смотрела на воду. Ну почему рядом с этим мужчиной она чувствовала себя такой беспомощной? Уж конечно, не из-за имени и богатства. Все дело в его манере общения с ней.
— Мисс Рейберн, вы где-то витаете!
Она вздрогнула от неожиданности, потом обернулась и, не глядя графу в глаза, извинилась за свою неучтивость.
Катер достиг знакомой ей части города. Вон за тем мостом улочка, где она живет. По ее просьбе графа заглушил мотор и причалил к берегу. Одним прыжком он оказался на набережной, наклонился и, обняв ее за талию, поставил рядом. Его руки были сильными, но нежными, а дыхание даже не участилось. У Клаудии закружилась голова, и она зажмурилась, а когда открыла глаза, катер уже отплывал.
— До свидания! — донеслось издалека.
Клаудия испытала легкое разочарование. Но чего она, собственно, ожидала? Что он будет стоять с ней на набережной и болтать о разных пустяках? Она и так должна быть довольна, что провела чудный вечер. А самый интересный и привлекательный аристократ Венеции проводил ее до дома, ее, ничем не примечательную иностранку! Кому еще выпадало такое? И вообще, дома его ждет Эрика Медина!
Клаудия почувствовала мимолетный укол в сердце.
Как она и ожидала, на следующий день синьора Ботелли потребовала подробный отчет о ленче. Клаудия должна была до мельчайших деталей описать наряды гостей, предложенные блюда и убранство дворца.
— А в салоне висит подлинный Тициан, — заканчивала свой восторженный рассказ Клаудия, — который сделал бы честь самым знаменитым музеям! И еще несколько рисунков Бернини, ценность которых трудно измерить.
— Да, в частных коллекциях его редко увидишь, — удовлетворенно заключила синьора.
— А чем занимается граф Розетти? — как бы невзначай, протирая стеклянную витрину, спросила Клаудия. И поспешно добавила: — Я понимаю, что ему нет необходимости работать, но как-то трудно представить его себе бездельником!
— О, дел у графа хватает, — улыбнулась синьора Ботелли. — Он владеет страховой компанией и банком. А еще он председатель фонда Розетти, который оказывает поддержку всевозможным организациям на миллионы лир.
— Этим богачи обычно успокаивают свою совесть.
— Графу Розетти это ни к чему. Если он и помогает кому-то, то уж не по причине нечистой совести. И вообще, — расхохоталась синьора, — как ты смеешь неуважительно отзываться об одном из наших лучших клиентов!
— Он у нас ни колечка не купил!
— А синьора Медина? Думаешь, кто оплачивает ее счета? Кстати, кажется, сегодня она должна забрать свое колье?
— Я починила его замок еще в пятницу.
Клаудия как раз упаковывала колье, когда появилась Эрика Медина, как всегда элегантная, несмотря на ранний час.
— Теперь припоминаю вас, — воскликнула она вместо приветствия. — Жаль, не знала, что встречу вас в палаццо, а то попросила бы прихватить колье с собой.
Клаудия молча протянула ей коробочку.
— Слышала, вы видели коллекцию Филиппо? — продолжила она, не дождавшись реакции. — И как она вам?
— Редко когда удается увидеть вблизи такие восхитительные камни.
— Филиппо сказал, что лучше вас никто не смог бы оценить камней. — В ее тоне добавилось яду. — Поэтому он вас и пригласил. Он все не знал, как возместить причиненный вам поступком Софии ущерб.
— Мисс Чартерс не нанесла мне никакого ущерба, — сухо сказала Клаудия, удивляясь, что Эрика Медина вообще посвящена в эту историю. Хотя, с другой стороны, она друг семьи.
