— Ах ты щенок, — проговорил мужской голос над ним, заламывая ему руку за спину. — Колька, иди глаза промывай, я сам с ним разберусь. — Ты что тут удумал, а?
Его рывком поставили на ноги и, продолжая больно заламывать руку, повели в дом. Никита почти ничего не видел из-за слез, непроизвольно текших из пылающих глаз.
— Дайте глаза промыть, — проговорил он.
— Обойдешься.
Его впихнули в какую-то комнату, усадили на стул и пристегнули наручниками к боковым прутьям спинки.
— Зачем явился? Кто тебя послал?
Мужчина сидел за письменным столом и смотрел, как льются слезы из красных, воспаленных глаз Никиты.
— Зачем баллончик притащил? Электрошокер?
Никита даже не заметил, как его обшарили, — не до того ему было, боль заполонила все его сознание…
— Ты, парень, не молчи, а то сейчас у тебя не только глаза, но и зубы заболят. Зачем на мэра покушался, говори!
— Больно… Дайте умыться…
— Сам перчик принес, сам и кушай. Так какого хрена ты сюда приперся? Кто тебя послал?
Юля — вдруг подумал Никита. Он ее не видел. Была ли в машине?
— А Юля где?
— Какая Юля?
— Девушка… Шахматистка… Она должна сюда приехать.
— Не знаю. Она твоя сообщница? Что вы собирались тут делать, с Юлей? Для чего ты принес электрошокер? Хотел на мэра напасть? Из какой ты организации? «Зеленых»?
— Нет, нет. Я не из организации. Я хотел просто… Забрать Юлю хотел, вот и все.
— Что-то ты темнишь, парень. Или перчик тебе мозги вышиб? Так я тебе их сейчас на место поставлю…
Удар в челюсть свалил бы Никиту со стула, но пристегнутые руки удержали его на месте, только голова мотнулась в сторону и свесилась на плечо. Сознание и без того мутилось от жжения, а теперь вовсе стало проваливаться куда-то во тьму. Никита застонал.
— Посиди тут, пока у тебя мозги не прояснятся. Охранник вышел из комнаты, защелкнув замок на двери. Заглянул в пару помещений и нашел коллегу — того самого Колю, в которого Никита попал из перцового баллончика.
— Как глаза, отмыл? Слушай, этот парень про какую-то Юлю болтает. Вроде как тут должна быть. Не знаешь, что за хрень?
— Наверное, он про училку пацанов. Юля она. Шахматам их обучает. Я ее сюда возил несколько раз. Правда, давно ее не видел, но, мож, сегодня должна прийти?
— Училка?
— Да девчонка это, школьница. А он чего хотел-то, придурок?
— Забрать ее, говорит. Но напал-то он на тебя. И электрошокер я у него изъял. Кого он собирался им?…
— Мож, у Валентина Игоревича спросить, где эта Юля?
— С ума сбрендил, Коль? Нам вообще на ту половину нельзя, только в экстренных случаях. Сами разберемся.
— Ну, Женюра, флаг тебе в руки. Ты тут за безопасность отвечаешь. А я только в машине. Так что бывай, я пойду под душем постою, щенок этот мне сильно глаза попортил.
— Себе тоже, чтоб тебя утешить малость.
— Ну ты ему добавь, дай в глаз за меня.
— В зубы уже дал, — заржал Женюра. — Пойду добавлю в глаз.
* * *
Алексей Кисанов подтянулся в лесок без пяти пять. Вошел в микроавтобус — мужчины потеснились, освободив для него место перед мониторами. — Юля еще не появилась? — спросил детектив.
— Пока нет. Зато тут какой-то парень возник. Мы не знаем, откуда он взялся: мы подключены только к камерам внутри дома. Зато видели, как его впихнули сюда, в эту комнату… Вот, смотрите.
Детектив увидел прикованного к стулу молодого человека с красным воспаленным лицом и опухшими глазами. Голова его свесилась к плечу. Похоже, он был без сознания. Его били?
Кис вгляделся в монитор. Что-то знакомое… Рыжие волосы, модная стрижка…
Батюшки, так это же Никита! Какого черта он тут делает, в особняке мэра?!
— Можно прокрутить запись? — спросил Алексей.
Техник включил сцену с самого начала. Кис не знал, ужасаться или смеяться: Никита пробрался особняк мэра, чтобы умыкнуть Юлю! Подумать только, герой. Да уж, развитый абстрактный ум не имеет ничего общего с обычным житейским. Оттого-то великие математики в жизни нередко бывают беспомощными чудаками.
В данный момент Никите помочь ничем нельзя. Придется ему сидеть там до конца операции. Одна надежда, что его не станут слишком сильно бить.
* * *
Пять часов уже миновало.
Пять ноль пять.
Пять ноль десять.
Где же наша Жанна д’Арк? Будет досадно, если она не придет, вся операция сорвется…
Мэр в своем дорого обставленном кабинете тоже не сводил глаз с часов.
Пять пятнадцать. Но вот, кажется, и…
Мелодичная трель звонка. Какой-то мужик открыл входную дверь — мажордом? охранник? — впуская в холл Юлю. Бобырев самолично вышел ей навстречу, раскрыв руки для объятий и сияя улыбке всеми своими чересчур белыми зубами. Поцеловал девушку в щечку, руками едва дотронулся до плеч — все очень прилично.
Алексей вдруг подумал: а что, если Бобырев решил больше к Юле не приставать? Хорош же тогда Кис будет перед Терентьевым, которому обещал крутой компромат. Конечно, у них все равно имеются показания трех жертв, и Юля тоже даст свои, но… Действо в картинках было бы куда убедительнее. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз…
Юля с Бобыревым вошли в какую-то дверь — и переместились на другой монитор. Судя по большому количеству игрушек, это была игровая (или как такое помещение называют?). Но комната служила также для детских занятий: у одной стены стояло открытое пианино с нотами, рядом два круглых табурета; у другой на низком столике расположилась шахматная доска с расставленными фигурами, два маленьких стульчика по сторонам и еще один, побольше, сбоку — видимо, для учительницы.
Однако детей здесь не наблюдалось.
— А где мальчики? — спросила Юля, снимая шубку и шапку. Шубу она отдала мэру в руки, а шапочку надела на голову игрушечному коню на колесиках. Мэр положил ее шубку на широкий подоконник. Сумочку Юля поставила рядом, к себе торцом, где находился кармашек для телефона. И ее телефон, разумеется.
— Мальчики? Скоро придут.
— Так зачем же вы позвали меня к пяти, если они еще…
— Ты и в самом деле пришла с детками пообщаться? — усмехнулся Валентин Игоревич, игриво глядя на Юлю. — А не со мной?
Он, ласково улыбаясь, приблизился к девушке взял ее лицо в ладони. Затем наклонился и прижался губами к ее губам. Юля фыркнула, замотала головой, отступила назад.
— Да ладно, не строй из себя недотрогу. Ты ведь прекрасно поняла, зачем я тебя пригласил. И приехала. Значит, ты этого хочешь!
