— Ты, по-моему, забываешь, что я на ней не женат. Это моя проблема. И еще, Джиллиан… я больше не собираюсь обсуждать с тобой эту тему. Я серьезно. Тема закрыта.
— Ладно. Принеси мне чашку кофе. Я оденусь через полчаса.
Я купила для Криса часы «Патек-Филипп», что с моей стороны было сущим безумием. Но я знала, что ему понравится. Он любил красивые вещи, а часы были действительно прекрасны. Совершенно плоские, как на картине Сальвадора Дали, с простым, но изящным циферблатом, и с черным замшевым ремешком. Маме я купила халат, ящичек для сигар отцу — я знала, что их у него штук двенадцать, но лучше ничего придумать. Подобрала забавные мелочи для Хилари и Пэг, а для Джули — самую сексуальную ночную рубашку и три книги исключительно фривольного содержания. Для Гордона я приобрела антикварное издание «Дон Кихота» в кожаном переплете. И несколькими днями раньше заказала для Саманты кукольный дом. Я знала, что Крис не одобрит подобного выбора. Зато дочь будет в восторге.
Я решила послать Джону Темплтону шотландский виски — не очень оригинально, однако для него в самый раз, а для Джин Эдвардс и женщин в редакции купила смешные шляпы, которые задолго до Рождества нашла в магазине подержанных товаров, предполагая, что мы вместе от души над ними посмеемся.
Двадцать третьего декабря мы с Гордоном пошли в клинику проведать Джули. Она плохо выглядела. Глаза неестественно блестели, будто в лихорадке. Мы принесли ей бутылку шампанского и вручили подарки. Но зрелище было настолько печальным, что раз или два мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть слезы.
Потом я преподнесла свой подарок Гордону, а он подарил мне чудесный, обитый кожей сундучок ручной работы, «волшебную шкатулку для твоих сокровищ, Джиллиан… и старых любовных писем». Внутри обнаружилась карточка со стихами, подписанная: «С любовью, Г.». Я была тронута. Это был удивительный подарок, при всей своей обыденности очень личный… как раз в стиле Гордона. Мне всегда хотелось иметь такую шкатулку, куда можно прятать эвкалиптовые орешки, сухие цветы, пуговицы от рубашек и другие милые мелочи, которые для постороннего человека не значат ничего, но дороги тому, кто понимает их скрытый смысл. Гордон собирался провести Рождество с сестрой в Мэриленде, что облегчало мою задачу.
В Сочельник мы с Крисом остались дома. Делали попкорн в камине и каждые десять минут гнали Саманту обратно в постель. Мы украшали елку и целовались, он наряжал макушку, а мне остались нижние ветви, потому что лестница меня бы не выдержала.
— Ну, маленькая толстушка, желаешь получить свой подарок сейчас? — Его глаза загадочно блестели.
— Да! А ты?
— Конечно.
Я принесла коробочку от «Картье» и забеспокоилась. Может, я все-таки не угадала с подарком? Упаковка казалась такой шикарной и даже чванливой по сравнению с крохотной коробочкой, завернутой в дешевую бумагу, которую Крис вложил мне в ладонь.
— Сначала ты, — произнесла я.
Крис начал срывать обертку, строя догадки насчет того, что может обнаружиться внутри. Потом сел, с коробочкой в руке, которую еще не открыл, а я задержала дыхание, проклиная себя — лучше бы я купила что-нибудь для его стереосистемы, или теплый свитер, или новые лыжные ботинки…
Крис открыл коробочку, и на его губах появилась улыбка. Он сдавленно фыркнул, а я почувствовала себя Санта-Клаусом. Ему понравилось! Ура! Крис завел часы и стал прикладывать их к запястью, вертеть, протирать и восхищенно рассматривать, а потом чуть не задушил меня в объятиях — так был доволен.
— Твоя очередь…
— Хорошо. Посмотрим…
Я начала срывать синюю фольгу, под которой оказалась серебряная с красным картонная коробочка, вроде тех, что продаются в магазинчике мелочей. Я ее открыла и увидела бархатную шкатулочку цвета ночной синевы, на которой было вытиснено гордое слово «Тиффани». Крышка со щелчком распахнулась, явив свету ослепительные бело-голубые сполохи покоящегося на бархате бриллианта на тонкой золотой цепочке. Это была подвеска. Я едва могла дышать. Я была поражена, ослеплена, и мне даже захотелось плакать.
— Обманщик! Плут! Болван! Я так тебя люблю! Как ты мог додуматься подарить мне такое! — Я обнимала Криса, сдерживая слезы. — Любимый, как же это красиво, просто с ума сойти!
— Ну, не знаю. Может, когда-нибудь я захочу его забрать и продать. — Типичное для Криса замечание.
— Я не отдам. Надень. У меня дрожат руки.
Я побежала к зеркалу, и бриллиант сверкал, точно прожектор, слепя мне глаза. Вот это да! Мы погасили свет и некоторое время разглядывали нашу елку. А любили друг друга и лежали в полусне, держась за руки.
— Послушай, Джилл…
— Да, любимый?
— Давай поженимся побыстрее, пока не родился малыш.
— Ты хочешь на мне жениться?
— Да. По-моему, именно так я и выразился, разве нет?
— Я согласна! — Я не стала спрашивать про Мэрилин. Вряд ли Крис сказал это всерьез. И все же я очень надеялась, что он не шутит. Прижавшись к нему теснее, я заметила, что он надел мои часы. Улыбнувшись, я дотронулась до бриллианта на шее, а затем крепко уснула.
ГЛАВА 27
Наступило Рождество. Было много суеты и восторженных криков Саманты. Как я и предвидела, кукольный домик заслужил горячее одобрение дочери и неодобрительный взгляд Криса.
Вечером мы долго гуляли в Центральном парке. Землю засыпало снегом, было безлюдно. Все отмечали праздник с родными и друзьями. Нам очень нравилось, что мы в парке одни.
— Крис!
— Что?
— То, что ты сказал вчера ночью, это серьезно?
— Да. Плохо, если ребенок будет незаконнорожденным.
— Так вот почему ты идешь на это?
— Нет, это не в моем характере. Просто я решил, что лучше убрать тебя с глаз, пока этот тип Гордон не повезет тебя к алтарю на своей инвалидной коляске.
— Крис! Он не такой уж старый. И с чего ты решил, будто Гордон собирается на мне жениться?
— Я, может, добрый малый, но не идиот. Кроме того, я умею читать.
— То стихотворение!
— Да, оно самое. И еще кое-что. Кстати, у меня такое чувство… Как думаешь, когда ты сможешь приехать? Наверное, тебе следует дать мне недели две, чтобы… привести дом в порядок.
— Да уж. Две недели — это хорошо. Все равно я не сумею приехать раньше. Нельзя бросить журнал в трудную минуту. Крис, как ты будешь объясняться с… — Я имела в виду Мэрилин.
— Предоставь это мне. Просто занимайся своими делами и приезжай.
— Мне потребуется время, чтобы снова сдать квартиру и собраться. Кроме того, журнал…
— К черту твой журнал! Ты нужна мне больше, чем им всем.
— С каких это пор? Правда, Крис?
— А ты как считаешь? — Мы снова поцеловались и пошли домой, взявшись за руки.
