— Кристофер Колдуэлл Мэтьюс, мы предаем тебя земле и в руки Господа.
И я мысленно добавила: «Ступай с Богом».
Мы вернулись к машинам. Выезжая, я оглянулась и увидела, что Мэрилин так и стоит возле могилы. С прямой спиной, надменная и одинокая. Вдова в черной вуали.
ГЛАВА 39
Линдквисты покинули Сан-Франциско сразу после похорон и забрали с собой миссис Мэтьюс. Она собиралась пожить некоторое время во Фресно. Я обещала позвонить, когда родится малыш. На том мы и расстались. Они высадили меня возле дома, и я увидела машину Тома Барди. Когда я вошла, Том, Пэг и Саманта разговаривали, но замолчали при моем появлении.
— Привет, мамочка! Где дядя Крис? — В ее голосе я слышала печальную мольбу. Пара огромных глаз взирала на меня, желая наконец получить ответ.
Сейчас или никогда. Я глубоко вздохнула и произнесла:
— Сэм, присядем на минуту.
— Он уехал, как мой настоящий папа?
— Нет. Крис не уехал. — Я не хотела, чтобы моя дочь пришла к выводу, будто в этой жизни мужчины только и делают, что уезжают и время от времени возвращаются. Может, так оно и было, но только не с Крисом. — Сэм, помнишь, как бабушка Джин отправилась на небеса?
— Ты про папину маму?
— Да.
Пэг и Том встали, направились на кухню и тихо прикрыли за собой дверь. Мне показалось, что Пэг плачет. Я должна была сказать дочери нечто такое, что будет сопровождать ее всю жизнь.
— Знаешь, дорогая… Иногда Бог любит человека очень сильно. И смотрит, чтобы этот человек совершил все, что должен был в жизни. А потом берет его к себе, на небеса.
— Он всех любит так сильно?
— Да, всех, но некоторым людям позволяет задержаться здесь подольше. А других забирает к себе пораньше.
— Мамочка, а тебя Бог тоже очень сильно любит? — У нее задрожал подбородок.
— Сэм, милая, со мной ничего не случится. — Я понимала, к чему она ведет. — Но Бог захотел, чтобы дядя Крис помог Ему в одном деле. Поэтому сейчас дядя Крис на небесах, с Богом и бабушкой Джин.
— Он когда-нибудь вернется, чтобы нас проведать?
— Не так, как ты представляешь, Сэм. Однако каждый раз, когда ты станешь думать про дядю Криса, это будет, как если бы он заглянул к нам в гости. Если ты будешь вспоминать дядю Криса, он всегда будет с тобой. Мы будем говорить о нем, думать о нем, любить его и дальше. И поэтому он останется с нами навсегда.
— Но я хочу, чтобы дядя Крис находился с нами здесь!
— Я тоже, но так уж пожелал Бог. Мы будем по нему скучать, но у меня есть ты, а у тебя есть я. И я очень-очень тебя люблю. — Дочь бросилась в мои объятия. Мы обе плакали. — Сэм, пожалуйста, не огорчайся. Дядя Крис не хотел, чтобы ты печалилась. Ему не грустно и не больно, и он по-прежнему нас любит.
Мы сидели обнявшись, слезы дочери смешивались с моими. Маленькие пальчики сжимали мой затылок, будто Сэм отчаянно искала у меня защиты. Мы укачивали друг друга, а потом дочь замерла, и я увидела, что она заснула. Моя маленькая храбрая девочка, которая на прошлой неделе сунула в руки Криса трех червей и которой придется смириться с тем, что он ее покинул! Я сидела и смотрела на Сэм в сгущающихся сумерках, затем уложила ее на кушетке. На лице дочери еще не высохли слезы.
Я глубоко вздохнула и пошла искать Пэг и Тома. Они все еще сидели на кухне, но глаза у обоих были подозрительно красными.
— Может, хочешь выпить? — спросила Пэг.
— Вряд ли это поможет.
— Где Сэм?
— Заснула на кушетке. Я не буду будить ее к ужину. Она тоже измучилась за эти два дня. Надеюсь, она спит крепко.
— Хотите, я перенесу ее в кровать? — предложил Том.
— Спасибо, это отличная мысль. Наверное, я тоже лягу. У меня нет сил.
Я едва ковыляла вверх по лестнице. Том шел впереди с Сэм на руках. Ее руки и ноги бессильно болтались, точно у тряпичной куклы. Пэг — за мной. Я чуть не попросила ее подтолкнуть меня, потому что верхняя площадка лестницы вдруг показалась мне недостижимо далекой.
Я рухнула навзничь в постель, даже не сняв нового серого платья. Пришла Пэг, чтобы помочь мне раздеться.
— Пэг, я не могу!
— Просто сними платье. И лежи.
Я разделась, а Пэг задернула шторы и погасила свет. Я провалилась в сон — так же внезапно, как Сэм.
Меня кололи ножами. Кто-то пытался меня убить или искалечить. Спину разрывало от боли. Мне располосовали живот, терзая каждый мускул. Господи, помоги! Я силилась проснуться и избавиться от мучительной боли. Сбежать от кошмарного сна. Я проснулась, измученная, измочаленная, как тряпка, и повернулась, чтобы взглянуть на часы возле постели. Подняла голову, чтобы лучше видеть, и знакомая боль пронзила меня снова, разрывая спину и подбираясь к животу, точно руки, терзающие мою плоть. Я закричала, и Пэг вбежала в мою спальню в то мгновение, когда я пыталась отдышаться. Боль отступила.
— Джилл! Что с тобой? Я слышала, ты кричала. Господи, у тебя жуткий вид.
— Я неважно себя чувствую. — Я попыталась сесть, и меня опять скрутило от боли. Вцепившись в простыню, я извивалась на постели, стараясь не завопить во весь голос.
— Не двигайся. Я позвоню доктору. Как его зовут?
— Морс. Номер в блокноте на кухне… Скажи ему… Кажется, у меня схватки… — Новый приступ нестерпимой боли; я пыталась побороть панику и справиться с болью. Сейчас придет Пэг…
— Он велел немедленно привезти тебя в клинику. Сможешь дойти до машины?
Я попробовала встать, но не сумела даже сесть. Тогда попыталась перекатиться на край постели и тут увидела, что на том месте, где я лежала, расползается кровавое пятно.
— Господи, Пэг, что это…
— Ты только не волнуйся, Джилл. Я позвонила Тому, он приедет и побудет с Сэм. Том перенесет тебя в машину.
Я снова легла. Мне было так больно, что я не могла разговаривать. Пэг теряла очертания и расплывалась, потом возвращалась опять. Боль не отпускала, сжимая меня в стальных объятиях, поднимала вверх и с размаху швыряла на… Похоже, это были острые скалы. Я хотела держать Пэг за руку, но не могла — меня сотрясали судороги. А вскоре я увидела в дверях Тома Барди. И в следующую минуту он уже стоял надо мной, а затем подняли с постели вместе с одеялом и перенесли в машину Криса. Я видела, как Том и Пэг переглянулись. Вскоре я, вероятно, потеряла сознание, потому что в следующий раз, когда открыла глаза, надо мной горели тысячи ламп. Шум, люди, позвякивание металлических инструментов. У меня закружилась голова. Я будто парила под этими лампами и над людьми, висела между двумя мирами. Некоторое время я еще парила, а потом… Боже мой, они разрывают мне внутренности… убивают меня… Боже… Крис… Пэг… умоляю, остановите их, я больше не вынесу. Я не могу… не могу… не могу… Вокруг меня сомкнулась тьма.
