Пятница для меня не была таким радостным днем, как раньше, я не хотела, чтобы наступала суббота.
Я проснулась и, пока сидела на постели, решила, что в школу сегодня не пойду. Последний день. Что там интересного? А вот разговор с маман откладывать в долгий ящик не хотелось. Взяла телефон. Ёк-канарек. В школу и так бы не попала, время девять. Что же бабуля не разбудила? Набираю телефон. Гудок один, два, три, и мама поднимает трубку.
Я делаю большой вдох и тараторю на одном дыхании:
– Мам, я не хочу сейчас ехать в Анапу. Хочу остаться на лето у бабушки! – фуууууууу, выдох.
Молчание.
– Мам? – зову ее.
– И что это было? – в голосе сталь.
– Ну, ты же слышала, мамуль. Не хочу в Анапу, – поджимаю губы.
– Варя. Ты давай, не заводи меня с утра, мне еще работать целый день, – командный тон меня выбил из колеи. – Что за детские капризы, это хочу, то не хочу? Мы с тобой уже разговаривали на эту тему. Билет взят и точка, – она замолчала. – Ах да, и не забывай, что в начале июня мы летим в Грецию. И, Варя, это не пять дней, а двадцать один. Я жду тебя завтра, дома поговорим, – и отключилась.
Почему она так категорична? Впервые мне хотелось поднять бунт против маман, она мне даже не дала высказаться.
В дверь постучали. Бабуля вплыла в комнату, неся мне кружку чая и бутерброд. Она села на край кровати.
–Варя, детка, – заговорила она, и я посмотрела на нее, – расскажи мне, что происходит у вас с мамой?
Я не понимала, о чем она говорит, и лишь хмурила брови.
– Варюш, детка. Ты меня прости.
Это она к чему? Я посмотрела на бабулю. Та виновато опустила глаза.
– Вероника мне вчера звонила, спрашивала, как ты тут, ну я ей и ляпнула про парня этого, Стаса.
Я на нее уставилась, немигающим взглядом.
– Не смотри на меня так, я же не знала, что вы втихушку встречаетесь.
– Не втихушку, – вставила я.
– Так вот, – продолжила бабуля, – она у меня начала про него выспрашивать, ну я ей как есть все и сказала, что мол детка наша, глянь-ка, влюбилася, да и парень видный. А Вероничка фыркнула. И положила трубку. Так по ее поведению я теперь понимаю, что ты ей ничего не говорила.
Я не верила своим ушам. Хотя скрывать от маман это тоже было как-то нехорошо… стоп. Что бабуля сказала?
– Бабуль, с чего ты взяла, что я влюбилась? – возмутилась я, но мои щеки предательски покраснели. Блин, я даже себе в этом не признавалась.
– Детка, мои глаза хорошо видят, и опыт, знаешь ли приобретался с годами, – она улыбнулась. – Вы бы видели себя со стороны: будто два голубка, воркуете воркуете, наговориться и наглядеться друг на друга не можете. – бабуля присела ко мне поближе, подтянула к себе и обняла.
А мои щеки загорелись огнем.
– Я не хочу уезжать. Хочу побыть еще здесь, а мама заладила со своей Грецией. Пусть она в нее сама едет, а я поживу у тебя, – сказала я. – Ты говоришь, почему я ей не рассказала? Так она меня даже не выслушала! – последние слова я выкрикнула с обидой.
– Ну, во-первых, не дерзи. Вероника – твоя мать и она на данный момент, не зная всей ситуации, видит всё в другом свете. Во-вторых…
Пропищал телефон, перебивая бабулю. Пришло смс от Стаса.
{Стас: Привет, солнце, сижу на парах и скучаю по тебе. (колобок с грустными глазами). Ты сегодня так же?}
Смотрю на бабушку.
– Во-вторых, – продолжила она, а я в этот момент набирала смс Стасу.
{Я: Привет, я дома, голова что-то разболелась. Решила, что никуда не пойду. (больной колобок).}
Я подняла глаза на бабушку.
– Всё, второе я забыла, Варвара, склероз. – хмыкнула она, глядя на меня.
– Что так смотришь? – не поняла я.
– А ты иди, сама на себя посмотри в зеркало.
Я, повинуясь ей, встала с кровати, подошла к зеркалу и обалдела. Припухшее лицо и глаза, а вот взгляд светился, как у фанатки, которая увидела кумира и загорелась целью получить его автограф. Я посмотрела на бабулю.
– А ты говоришь, – усмехнулась она. – Вся как на ладони.
Пропищало смс.
{Стас: Я скоро приеду, не хочу, чтобы ты одна болела! Может, историю, какую расскажу тебе, и ты поправишься. (колобок с подмигивающим глазом).
Я: Хорошо, жду тебя!}
Ну не могу я ему отказать. Для меня это теперь стало нереальным. Я понимала, что маман права, мы с ней уже обсуждали наш переезд. Судьба злодейка, за что такие испытания? И в субботу хочешь не хочешь, но уехать придется. Поэтому не одной секунды рядом со Стасом не хотела пропустить.
– Я так понимаю, сейчас приедет твой Стас? – вывела меня из раздумий бабуля, и я кивнула.
– Пойду оладков напеку. А ты, – ткнула она в меня пальцем, – что надумала?
Вопрос, на который я еще не знала ответа.
– Пока, не знаю, – пожала плечами я.
– Тогда думай. Если что, обращайся, помогу чем смогу, – подмигнув мне, бабуля вышла.
Я, постояв, немного кинулась заправлять кровать и переодеваться. Предстоял серьезный разговор.
[1-2 СТАС]
Стас не стал отсиживать последнюю пару, еле дождался конца информатики. После звонка пулей выбежал из института. Заехал в маркет, накупил всяких вкусностей для Варьки. На кассе все перебросал в рюкзак и вышел на парковку. Завел мотоцикл и сорвался с места.
Как все быстро закрутилось у них. Теперь он каждую секунду ждал встречи с Варей, не мог поверить, что такое возможно. Любовь с первого взгляда. Может, в прошлой жизни они тоже знали друг друга, родные души и вся разная дребедень? Потому что другого объяснения он не находил той силе, что неодолимо влекла его к Варе. И он видел, как в глазах девушки горит огонь, который поглощает его, затягивает, и сопротивляться ему нет сил. А ее близость? Она сводит с ума. Даже Саня, видя его, теперь не прикалывался, лишнего слова в адрес Вари не говорил. Да и вообще созванивались они в последнее время редко, так как целыми днями Стас пропадал у Вари и Нины Степанны.
Родители больше не заводили разговора про переезд, но, когда парень как-то приехал домой позже, чем обычно, отец с матерью сидели на диване – дожидались его, понял Стас. Разуваясь, он поздоровался, спросил, как дела. И когда проходил мимо матери в комнату, увидел, что у той заплаканные глаза.
– Что-то случилось? – спросил Стас.
Мама не поднимала глаз. Отец подошел вплотную к нему. Стас поежился. От такой близости ему стало не по себе.
– Ты почему не брал трубку? – проскрежетал отец сквозь стиснутые зубы.
В такой ярости Стас видел его первый раз. Аж заикаться стал.
