Прежде чем закончить разговор, Сталин коротко охарактеризовал обстановку на фронтах, положение с нашей авиацией и еще раз повторил:
– Давайте истребители. Ждем от вас истребителей. Сейчас это главное!
Буквально на следующий день после этого разговора пришла телеграмма, в которой сообщалось, что уполномоченный ГКО освобождается от занимаемой должности и отзывается в Москву, а обязанности уполномоченного ГКО возлагаются на меня.
Обстановка разрядилась, однако трудностей оставалось еще немало.
В связи с огромным размахом работ и необходимостью решить вопросы организации завода мне очень мало приходилось заниматься ЯКами. Но коллектив московского завода самым энергичным образом продолжал свою работу по истребителям ЯК-7. Общезаводские механический и заготовительный цехи стали работать на два потока, которые шли в двух сборочных цехах: один цех готовил ЛАГГи, другой цех – ЯКи. Параллельный и одновременный выпуск двух различных типов машин усложнял производство, но так работать нам пришлось недолго.
В первой половине января 1942 года по телефону опять позвонил Сталин. Расспросив о ходе работ, он сообщил, что в Государственном комитете обороны решено перевести сибирский завод полностью на выпуск ЯКов, а производство истребителей ЛАГГ-3 передать другому предприятию. Заводу предлагалось немедленно свернуть все работы по ЛАГГам и организовать поточное производство истребителей ЯК-7.
– ЯКи и ЛАГГи близки по своим летным качествам, но летчикам больше нравятся ЯКи, – сказал он. – ЯКи более маневренны и не страдают некоторыми дефектами, обнаруженными на фронте у самолета ЛАГГ-3. Документ по этому вопросу получите на днях, а сейчас немедленно приступайте к перестройке производства.
Откровенно говоря, я был очень смущен. Со стороны могло показаться, что я приехал сюда проталкивать свою машину и что это по моей инициативе снимают машину Лавочкина с производства. На самом же деле для меня самого перевод завода полностью на выпуск ЯКов был совершенной неожиданностью.
Я тут же поделился своими сомнениями с секретарем обкома и с парторгом завода. Но когда о решении правительства коллектив узнал не с моих слов, а из полученной через день правительственной телеграммы, я успокоился.
20 февраля, когда выпуск истребителей ЯК в результате героических усилий коллектива завода достиг трех в сутки, вновь был звонок от Сталина. Он знал положение с выпуском машин, так как ежедневно утром ему клали на стол сводку суточной сдачи самолетов, танков, орудий и других видов вооружения. Сталин поблагодарил коллектив завода за выполнение поставленного перед ним задания.
Серийный выпуск истребителей Як-7 на новосибирском авиазаводе № 153 имени В.П. Чкалова
– Ну там дело теперь пошло, – сказал он мне. – Возвращайтесь, вы здесь нужны.
С гордостью вспоминаю, что уже через три недели после прибытия эшелонов нашего завода начался регулярный выпуск самолетов на новом месте, а еще через три месяца мы не только восстановили, но и значительно увеличили выпуск по сравнению с московским. А через одиннадцать месяцев самолетов выходило в семь с половиной раз больше, чем до эвакуации…
Так было и на других заводах.
В районе одного из приволжских городов – его называли тогда в печати город Н. – буквально накануне войны приступили к строительству корпусов авиационного завода. К моменту эвакуации туда одного из московских заводов там в полном разгаре были строительные работы. Еще в июле 1941 года я вместе с заместителем наркома Дементьевым летал туда и видел типичный строительный пейзаж с развороченными, непроезжими дорогами, остовы стен в одних местах, котлованы в других. А в сентябре 1941 года на строительную площадку из Москвы начали прибывать эшелоны с эвакуированными. Станки устанавливались и запускались в цехах, не имевших крыш. Началась сборка самолетов и узлов, привезенных со старых мест, а уже к концу декабря были выпущены три первых штурмовика ИЛ-2.
Но серийное производство штурмовиков развертывалось медленно, так как заводы по инерции продолжали выпускать ранее освоенный истребитель МиГ-3, хотя правительство запретило его дальнейший выпуск.
Государственный комитет обороны прислал директорам здешних авиазаводов – Шенкману и Третьякову телеграмму, в которой говорилось:
«Вы подвели нашу страну и нашу Красную Армию тчк Вы не изволите до сих пор выпускать ИЛ-2 тчк Самолеты ИЛ-2 нужны нашей Красной Армии теперь как воздух зпт как хлеб тчк Шенкман дает по одному ИЛ-2 в день зпт а Третьяков дает МиГ-3 по одной зпт по две штуки тчк Это насмешка над страной зпт над Красной Армией тчк Нам нужны не МиГи зпт а ИЛ-2 тчк Если 18 завод думает отбрехнуться от страны зпт давая по одному ИЛ-2 в день зпт то жестоко ошибается и понесет за это кару тчк Прошу вас не выводить правительство из терпения и требую зпт чтобы выпускали побольше ИЛов тчк Предупреждаю последний раз тчк нр П553 СТАЛИН».
Ильюшин рассказывал о беспримерном чуде, свершившемся на заводе. Коллектив завода не только освоил совершенно новый для него тип машины, но и добился перевыполнения первоначального плана выпуска ИЛов.
Еще один пример.
Это было в декабре 1941 года. Моторостроительный завод, эвакуированный с Украины, направили в один из городов Сибири; здесь еще не было ни заводских корпусов, ни жилых зданий. Сборка моторов из частей и деталей, прибывших вместе с эвакуированными рабочими и оборудованием, началась в наскоро сбитом фанерном балагане, вблизи которого немедленно развернулось строительство будущих цехов.
Велик был героизм людей, приехавших из теплой Украины в холодную Сибирь и в считанные месяцы наладивших производство авиационных двигателей в корпусах построенного за несколько зимних месяцев завода, который выпускал моторы, изготовленные полностью – до последней детали – здесь, на новом месте!
Если бы до войны кто-нибудь сказал, что можно переселить сотни заводов страны и в такой короткий срок наладить производство, многие из нас не поверили бы. Однако, казалось бы, невозможное стало действительностью.
9 ноября 1941 года Государственный комитет обороны утвердил графики восстановления и пуска эвакуированных авиационных заводов и план производства на декабрь – январь. В октябре – декабре 1941 года, пока шла эвакуация, пока заводы восстанавливались, авиационная промышленность резко снизила выпуск продукции.
